Академия Охотниц и другие истории (СИ) - Лимонова Мила

Он пялился в землю, методично двигаясь по спирали, словно человек, обронивший последний золотой, как вдруг заметил на глинистой почве отпечаток женской ножки. Сердце молодого лекаря затрепетало. Опустившись на колено, Эм осторожно обвел пальцем очертания ступни, размышляя, как же ему найти обладательницу этой самой ножки. Что теперь делать с этим одиноким следом?

Но долго раздумывать ему не пришлось.

- Ты нашел меня, — раздался страстный шепот, из ниоткуда и одновременно отовсюду. — Теперь ты мой…

- Что за… — попытался было возразить ошарашенный мужчина, но перед его глазами заклубились фиолетовые вихри, и свет померк.

КВТ. Глава 5.

***

Очнувшись, Эм обнаружил себя абсолютно голым на широкой кровати, застеленной шелковым бельем. Комнату — небольшую, со вкусом отделанную в лилово-черных тонах, он видел впервые. В долинах такие комнаты можно было найти в домах богачей, где Эм бывал редко, предпочитая помогать нуждающимся.

Каким образом он здесь очутился, мужчина не помнил. Последнее воспоминание свидетельствовало, что лекарь путешествовал по Четвертой долине в поисках загадочной ведьмы, всегда появлявшейся там, где росла черная трава.

 Эм обнаружил за ширмой вешалку с одеждой и стопку свежего белья, но своего костюма там не нашел. Однако расхаживать голым не хотелось, и мужчина натянул первые попавшиеся под руку трусы, а затем принялся рыться в одежде, выбирая что-нибудь попроще и поудобнее.

Одевшись, он решительно толкнул дверь и очутился в купальне. Затем Эм обнаружил еще две двери, ведущие в гостиную и столовую. Все четыре помещения были пусты, но уютно обставлены и чисты. В столовой на столе дымились различные кушанья, словно расставленные только что чьей-то заботливой рукой. Эм несколько раз громко позвал, ожидая, что кто-то войдет — хозяин дома или хозяйка, или хотя бы кухарка или повар, но ответом была тишина.

Тогда Эм все же решился сесть и позавтракать. Еда была свежей, вкусной и непривычной: большинство блюд были неизвестны Эму, привыкшему к незатейливой деревенской пище — похлебкам, кашам и запеченному мясу и рыбе. Здесь же были салаты из незнакомых овощей, восхитительная мясная запеканка с неизвестными пряностями, пирожки с неопознанными, но приятно-кисленькими ягодами и душистый травяной чай с бодрящим ароматом.

 Поев и не найдя, куда убрать посуду, Эм обнаружил дверь, ведущую наружу. Лекарь оказался в самом расчудесном садике, которые бывают разве что у сказочных фей. Дорожки из мягчайшего мха, звонкий чистый ручеек, деревья, усыпанные цветами, ненавязчивый щебет птиц. У одного дерева ветви сплелись, словно уютный гамак, за пышными кустами спряталась уютная беседка, увитая плющом с нежно-лавандовыми полупрозрачными ягодами, напоминающими виноград. Все здесь располагало к отдыху, но опять же — хозяев этого великолепия нигде не оказалось. Более того, исходив весь садик, Эм несколько оторопел. Ограды там не было, садик словно существовал в нигде, за его пределами клубилась туманная дымка, ледяная и неприятно сырая на ощупь.

Поскольку уходить было некуда, Эм решил дождаться обитателей этого странного места. В конце концов, здесь точно кто-то живет, и любопытство просто зудело от сменяющих друг друга догадок.

Пока Эм исследовал сад, пришел час обеда, и на траве у ручья обнаружилась вышитая скатерть с угощениями, и снова — никаких следов того, кто приготовил и принес сюда все это великолепие… Насладившись едой, гость неведомых хозяев развалился на траве и долго смотрел в небо сквозь яркую листву деревьев. Как же он устал, оказывается. Все эти странствия, долгая бесплодная погоня за разгадкой тайны черной травы, череда отчаявшихся больных и умирающих, их плачущие родные, бессонные ночи в попытках создать новое лекарство, — утомили Эма сильнее, чем он думал.

Вернувшись в дом, Эм не мог не заметить, что посуда от завтрака унесена, стол прибран, и на нем благоухает ваза со свежесрезанными цветами. Эм внимательно осмотрел их стебли, листья и чашечки, но так и не опознал, несмотря на множество известных ему растений.

В гостиной обнаружился шкаф с книгами, написанными на языке Семидолья, и гость с удовольствием листал украшенные подробными гравюрами фолианты, запоминая свойства увиденных им сегодня в саду растений.

Время пролетело незаметно, и от книги Эма отвлекла тихая журчащая музыка, раздававшаяся ниоткуда. Волшебные переливы невидимой флейты и, кажется, арфы настраивали на романтический лад. Мужчину вдруг охватило непонятное томление: ощущение собственного одиночества стало нестерпимо острым. Ах, как хотелось разделить этот, появившийся словно по волшебству ужин с кем-то… с женщиной. С возлюбленной.

В качестве напитка на столе стоял небольшой хрустальный графинчик с вином, приятно сладковатым и восхитительно ароматным. На дне изящного, наполненного до краев бокала лежала лавандовая виноградинка. Эм не заметил, как выпил все до капли — настолько приятным был вкус необычного напитка.

А флейта все пела, навевая романтические грезы о неведомой женщине, с которой Эм свяжет свою судьбу… Да, сначала покончит с черной травой, да… Нет, они справятся вместе. Эта женщина будет его верной спутницей и помощницей, они рука об руку будут идти по дорогам Семидолья, а потом, когда проклятая напасть будет изничтожена, заживут в каком-нибудь прекрасном уединенном месте, похожем на это.

Голова кружилась и приятно клонило в сон. Эм встал из-за стола, поблагодарил вслух гостеприимных хозяев и отправился в свою спальню, где заснул, едва опустив голову на подушку.

***

Он проснулся от того, что к нему страстно прильнуло горячее женское тело. Нежные ладошки откровенно и настойчиво забирались под рубаху, стройные ножки стремились переплестись с его собственными.

- Кто ты? — голос прозвучал отрывисто и хрипло.

Ответом был тихий мелодичный смешок, а прикосновения стали настойчивее. Кожу поджарого живота легонько царапнули ноготки, спускаясь ниже, ниже, совсем неприлично низко. Пальцы сомкнулись кольцом вокруг напрягшейся плоти и принялись скользить вверх-вниз, вызвав у мужчины стон. Руки мужчины потянулись к таинственной незнакомке, еще не вполне уверенно изучая ее тело.

Эм в свои годы не был чересчур искушенным в постельных утехах. Увлеченный одной страстной целью — найти причину страшной напасти, опустошавшей земли Семидолья, мужчина совершенствовался в искусстве врачевания и неустанно продолжал поиски первоисточника черной травы. Это стремление словно застилало ему глаза, мешая любоваться женской красотой и тем более заводить серьезные отношения, а пара-тройка случайных связей не принесла глубокого удовлетворения. Слишком уж поверхностно это было, слишком примитивно — близость без близости, секс без серьезного чувства. О семье Эм даже не задумывался: какая семья, если ежедневно рискуешь потерять ее от ядовитой травы, если родной дом с большой вероятностью придется бросить и откочевать в пока еще безопасное место.

Но тело послушно откликалось на ласки скрытой во мраке женщины, чьи руки и губы обещали жаркую, незабываемую ночь.

- Кто ты? — еще раз, больше для очистки совести, спросил мужчина, и не получив ответа, нашел в темноте влажные, зовущие к поцелуям губы.

От волос незнакомки веяло сладостью медовых трав и терпкостью экзотических цветов. Ее кожа была горяча, грудь — упруга, а зубы ласково покусывали его губу. Но главное — от восхитительной любовницы шло такое неприкрытое желание, почти осязаемое, такое, что его невозможно было не разделить. Возбужденный мужчина принялся ласкать невидимое во мраке, но несомненно, прекрасное тело, и томные вздохи служили ему подсказками, где и как стоит еще погладить или поцеловать.

Любовница тоже не теряла времени даром. Рука ее продолжала скользить по мужской плоти, то слегка сжимая, то приотпуская «добычу». Пальцы другой руки зарылись в волосы мужчины, перебирая пряди и легонько царапая затылок. Не в силах больше продолжать такую сладкую пытку, Эм подмял соблазнительницу под себя и со стоном проник внутрь. Ее тело выгнулось ему навстречу, чувственно задвигались, словно в танце, бедра, и страстные ощущения бурным, нарастающим потоком унесли способность мыслить.