Посошок - Александр Башлачев

Подвиг разведчика

В рабочий полдень я проснулся стоя —Опять матрас попутал со стеной.Я в одиночку вышел из запоя,Но — вот те на! — сегодня выходной.

И время шло не шатко и не валко.Горел на кухне ливерный пирог.Скрипел мирок хрущевки-коммуналкиИ шлепанцы мурлыкали у ног.

Сосед Бурштейн стыдливо бил соседку —Мы с ней ему наставила рога.Я здесь ни с кем бы не пошел в разведку.Мне не с кем выйти в логово врага.

Один сварил себе стальные двери.Другой стишки кропает до утра.Я — одинок. Я никому не верю.Да, впрочем, видит бог, не велика потеряВесь ихний брат и ихняя сестра.

Экран — а в нем с утра звенят коньки.В хоккей играют настоящие мужчины.По радио поют, что нет причины для тоски.И в этом ее главная причина.

В «Труде» сенсационная заметкаО том, что до сих пор шумит тайга.А мне до боли хочется в разведкуУйти и не вернуться в эту клетку.Уйти, в чем есть, в глубокий тыл врага.

Из братских стран мне сообщает пресса:Поляки оправляются от стресса,Прижат к ногтю вредитель Лех Валенса,Мечтавший всю Варшаву отравить.

Да, не все еще врубились в суть прогрессаИ в трех соснах порой не видят леса.Бряцает амуницией агрессор,Но ТАСС уполномочен заявить:

«Тяжелый смог окутал Вашингтон.Невесело живется без работыВ хваленых джунглях каменной свободы,Где правит ЦРУ и Пентагон.

Среди капиталистов этих странРастет угар военного психоза.Они пугают красною угрозойОбманутых рабочих и крестьян.

А Рейган — вор, ковбой и педераст —Поставил мир на ядерную карту".Тревожно мне. Кусаю свой матрас.Дрожу, как СС-20 перед стартом.

Окончился хоккей. Пошли стрекозы.А по второй насилуют кларнет.Да как же можно? Ведь висит угроза!И ничего страшней угрозы нет!

Да, вовремя я вышел из запоя.Не отдадим родимой Костромы!Любимый город может спать спокойноИ мирно зеленеть среди зимы.

Буденовку напялю на затылок.Да я ль не патриот, хотя и пью?В Фонд мира сдам мешок пустых бутылокИ из матраса парашют скрою.

Возьму аванс, куплю себе билетНа первый рейс до Западной Европы.В квадрате Гамбурга — пардон, я в туалет! —Рвану кольцо и размотаю стропы.

Пройду, как рысь, от Альп и до ОнегиТропою партизанских автострад.Все под откос — трамваи и телеги.Не забывайте, падлы, Сталинград!

Пересчитаю все штыки и пушки.Пускай раскрыт мой корешок-связной —Я по-пластунски обхожу ловушкиИ выхожу в эфир любой ценой.

Я щит и меч родной страны Советов!Пока меня успеют обложить —Переломаю крылья всем ракетам,Чтоб на Большую землю доложить:

Мол, вышел пролетарский кукиш Бонну.Скажите маме — НАТО на хвосте!Ваш сын дерется до последнего патронаНа вражьей безымянной высоте.

Хочу с гранатой прыгнуть под колеса,Но знамя части проглотить успеть,Потом молчать на пытках и допросах,А перед смертью — про Катюшу спеть.

Бодун крепчал. Пора принять таблетку.В ушах пищал секретный позывной.По выходным так хочется в разведку…Айда, ребята! Кто из вас со мной?

Грибоедовский вальс

В отдаленном совхозе «Победа»Был потрепанный старенький «ЗИЛ»,А при нем был Степан Грибоедов,И на «ЗИЛе» он воду возил.

Он справлялся с работой отлично.Был по обыкновению пьян.Словом, был человеком обычнымВодовоз Грибоедов Степан.

После бани он бегал на танцы,Так и щупал бы баб до сих пор,Но случился в деревне с сеансомВыдающийся гипнотизер.

На заплеванной маленькой сценеОн буквально творил чудеса.Мужики выражали сомненье,И таращили бабы глаза.

Он над темным народом смеялся.И тогда, чтоб проверить обман,Из последнего ряда поднялсяВодовоз Грибоедов Степан.

Он спокойно вошел на эстраду,И мгновенно он был пораженГипнотическим опытным взглядом,Словно финским точеным ножом.

И поплыли знакомые лица.И приснился невиданный сон:Видит он небо Аустерлица…Он не Степка, а Наполеон!

Он увидел свои эскадроны.Он услышал раскаты стрельбы,Он заметил чужие знаменаВ окуляре подзорной трубы.

Но он легко оценил положеньеИ движением властной рукиДал приказ о начале сраженьяИ направил в атаку полки.

Опаленный горячим азартом,Он лупил в полковой барабан.Был неистовым он Бонапартом,Водовоз Грибоедов Степан.

Пели ядра, и в пламени битвыДоставалось своим и врагам.Он плевался словами молитвыНезнакомым французским богам.

Вот и все. Бой окончен. Победа!Враг повержен. Гвардейцы, шабаш!Покачнулся Степан Грибоедов,И слетела минутная блажь.

На заплеванной сцене райклубаОн стоял, как стоял до сих пор,А над ним скалил желтые зубыВыдающийся гипнотизер.

Он домой возвратился под вечерИ глушил самогон до утра.Всюду чудился запах картечиИ повсюду кричали «Ура!»

Спохватились о нем только в среду.Дверь сломали и в хату вошли,А на них водовоз Грибоедов,Улыбаясь, глядел из петли.

Он смотрел голубыми глазами.Треуголка упала из рук.И на нем был залитый слезамиИмператорский серый сюртук.

Не позволяй душе лениться

Не позволяй    душе лениться,Лупи чертовку     сгоряча.Душа обязана трудитьсяНа производстве кирпича.

Ликует люд в трамвае тесном.Танцует трудовой народ.Мороз и солнце — день чудесныйДля фрезеровочных работ.

В огне тревог и в дни ненастьяГори, гори, моя звезда!Звезда пленительного счастья —Звезда героя соцтруда!

Решил партком единогласноВоспламениться и гореть.В саду горит костер рябины красной,Но никого не может он согреть.

Не мореплаватель, не плотник,Не академик, не герой, —Иван Кузьмич — ответственный работник.Он заслужил почетный геморрой.

Его пример — другим наука.Век при дворе. И сам немного царь.Так, черт возьми, всегда к твоим услугамАптека, улица, фонарь.

Он был глашатай поколений.Куда бы он не убегал,За ним повсюду бедный ЛенинС тяжелой кепкою шагал.

Как славно выйти в чисто полеИ крикнуть там: —… мать!Мы кузнецы. Чего же боле?Что можем мы еще сказать?

Когда душа мокра от пота,Ей некогда ни думать, ни страдать.Но у народа нет плохой работы.И каждая работа — благодать.

Не позволяй душе ленитьсяВ республике свободного труда.Твоя душа всегда обязана трудиться,А паразиты — никогда!

Палата № 6