Дева озера - Вальтер Скотт

Грозой сраженный наповал.

Был Брайан там, анахорет.

Он в рясу черную одет,

Бородкой чахлою оброс,

Суров и мрачен, худ и бос,

Все тело в ранах и в рубцах

Таков смиренный был монах.

Нашествием нежданных бед

Был вынужден анахорет

Сменить молитву и покой

На шум сумятицы мирской.

А впрочем, Брайан был на вид

Не столь священник, сколь друид

И по жестокости своей

Мог в жертву приносить людей.

В своих языческих речах

Сулил он людям только страх,

Взяв из учения Христа

Одни лишь скорбные места.

Недаром из окрестных сел

Никто с бедой к нему не шел.

Его завидя между скал,

Охотник псов своих сзывал,

И даже кроткий пилигрим,

На узкой тропке встретясь с ним,

Спешил с молитвой на устах

Сокрыть его объявший страх,

5

Носился слух - ужасен он,

О том, как Брайан был рожден:

Мать понесла его во мгле

На кровью политой земле,

Где груды праха и костей

Лежат под небом с давних дней.

Солдат испытанный - и тот

При зрелище таком вздохнет.

Здесь корень руку оплетал,

Что прежде гнуть могла металл;

Где сердце билось много лет,

Теперь был высохший скелет,

Там иволга, синица, дрозд

Себе нашли места для гнезд,

И, кольца мерзкие вия,

Сквозь прах и тлен ползла змея.

Хоть черепа размозжены

У полководцев той войны,

Но, как венец, вокруг чела

Цветов гирлянда расцвела.

Всю ночь, одолевая страх,

Блуждала дева в тех местах.

Не прикасался к ней пастух,

И ловчих не было вокруг,

И все же девичий убор

Алисе не к лицу с тех пор.

Ушла веселость прежних дней,

И поясок стал тесен ей,

И с этой ночи роковой

Девица в церковь ни ногой.

Пришлось ей в сердце тайну скрыть

И без причастья опочить.

6

Один меж сверстников своих

Рос Брайан, сумрачен и тих.

Сызмальства полный горьких дум,

Был нелюдим он и угрюм

И, уязвлен молвою злой,

Все думал, кто же он такой?

Ночами лесу и реке

Он сердце поверял в тоске,

Пока не вздумал как-то раз

В людской уверовать рассказ,

Что был родным его отцом

Туманом созданный фантом.

Вотще несчастному приют

Монахи кроткие дают,

Вотще ученые мужи

Врачуют скорбь его души

Он и в томах старинных книг

Отраву находить привык,

И, в непонятные места

Все углубляясь неспроста,

Он в них отыскивал слова

Для каббалы и ведовства,

Пока, измучен и разбит,

С душой, исполненной обид,

В пещере горестной своей

Он не сокрылся от людей.

7

В пустыне позднею порой

Пред ним вставал видений рой.

Сын темных сил, у черных скал

Он ключ кипящий созерцал,

Пока, из пены вод рожден,

Пред ним не возникал дракон;

Туман спускался с высоты,

Приняв бесовские черты,

И неумолчный ветер выл,

Как хор восставших из могил.

И видел он грядущий бой

И поле смерти пред собой,

Так, отрешенный от людей,

Себе он создал мир теней.

Но был на свете уголок,

Который сердце старца влек:

Ведь с материнской стороны

В родстве с ним Элпайна сыны.

И вот на дне его души

Раздался вещий глас бэн-ши,

А ночью ржание коней

Неслось с Бен-Харроу все сильней

И топот конницы у скал,

Где путь ничей не пролегал.

Наутро смотрит - там видна

Грозой разбитая сосна.

То знак войны! Он эту весть

В клан Элпайна спешит принесть,

Готовый клан родной опять

Благословлять и проклинать.

8

Все приготовлено. Пришла

Пора заклания козла,

И патриарха тучных стад

Клинком отточенным разят.

И смотрит жертвенный козел,

Как ток малиновый пошел,

Но вскоре смертной ночи мгла

Ему глаза заволокла.

Священник, хил и слаб на вид,

Молитву тихую творит,

И крест из тисовых ветвей

Спешит связать рукой своей.

Вдали, в Инч-Кэльяхе видны

Деревья - Элпайна сыны

Под ними спят, и, к ним склонен,

Тис стережет их вечный сон.

Подняв рукой дрожащей крест

И дико поглядев окрест,

Монах без воплей и без слез

Проклятье трусу произнес:

9

"Кто, с этим встретившись крестом,

Не вспомнит тотчас же о том,

Что мы, покинув отчий дом,

Выходим все на бой с врагом,

Проклятие тому!

А тот из нас, кто бросит бой

И клан в беде оставит свой,

Не жди пощады никакой!

Нет, с прахом предков жалкий свой

Прах не смешать ему!"

Потом остановился он,

И тут мечей раздался звон,

И глас его был повторен

Вассалами со всех сторон,

Все вторили ему.

Сперва их клятва чуть слышна,

Потом, как бурная волна,

Восставшая с морского дна,

Растет и ширится она:

"Проклятие ему!"

И этот грозный клич во мгле

Орла встревожил на скале,

И, словно отклик боевой,

В лесу раздался волчий вой.

10

Когда утихнул гул в горах,

Опять заговорил монах,

Но глуше голос зазвучал,

Покуда крест он возжигал.

Безмерный гнев его не стих,

Хоть призывал он всех святых,

Но тем лишь осквернял он их.

И у горящего креста

Твердили злобные уста:

"Вовеки будет проклят тот,

Кто меч немедля не возьмет.

Он от возмездья не уйдет:

Огонь безжалостно пожрет

Его в его дому.

Ему придется увидать,

Как будет кров его пылать

И дети малые стенать,

Но он о помощи воззвать

Не сможет ни к кому".

И женский крик со всех сторон

Был словно карканье ворон.

Навек предатель осужден:

Детьми - и то произнесен

Был приговор ему.

И прозвучал всеобщий глас:

"Пускай он сгинет с наших глаз,

Пускай погибнет в тот же час,

Пускай навек уйдет от нас

И скроется во тьму!"

И смесь стенаний, воплей, слез

В Койр-Эрскин голос эха нес,

Туда, где ввысь ряды берез

Взбирались по холму.

11

Хоть Брайан после этих слов

Как будто замолчать готов,

Его все так же грозен взгляд:

Отшельник злобою объят.

Ему вторично гнев и страсть

Велят отступника проклясть,

Коль на креста призывный знак

Тот не откликнется никак.

И крест он окунает в кровь

И голос возвышает вновь,

И внятен каждому вокруг

Глухой и хриплый этот звук:

"Клан Элпайн, пусть гонец с крестом

Теперь заходит в каждый дом.

У тех, кто будет к зову глух,

Пускай навек исчезнет слух;

Пусть те, кто в бой идти не смог,

Навек останутся без ног;

Пусть ворон очи им клюет,

Пусть волк их в клочья разорвет,

Чтоб кровь очаг их залила,

Как кровь убитого козла.

Угаснут пусть, как жизни свет,

Предателям пощады нет!

Рассыпься в прах! Исчезни, сгинь!"

И глухо слышится: "Аминь!"

12

Тут Родрик, поглядев вокруг,

Взял крест у Брайана из рук.

Пажу он молвил: "Этот крест

Прими и с ним скачи окрест

И в Лэнрик созывай людей.

Спеши, мой Мэлис, в путь скорей!"

Быстрей, чем пташка от орла,

Понесся легкий челн посла.

Он на корме один стоял,

Бросая взор на выси скал.

Гребцы без устали гребли,

От милой уходя земли,

И челн по вспененным волнам

Стремил их к дальним берегам.

Но вот осталось до камней

Не более трех саженей,

И спрыгнул на берег с челна

Гонец, несущий весть: война!

13

Спеши, мой Мэлис! До сих пор

Не мчалась лань так быстро

с гор.

Спеши, мой Мэлис! Ведь досель

Столь важной не бывала цель.

Стремглав взбирайся по холму,

Стрелой спускайся по нему

И не страшись, коль путь ведет

В лесные дебри, в глубь болот.

Умей ручей перемахнуть,

Подобен гончей, Мэлис, будь,

Чтоб и отвесная скала

Тебе препоной не была.

Пусть жажда жжет тебя огнем,

Ты не склоняйся над ручьем,

Пока весь путь не пройден твой.

Герольд, сзывающий на бой,

Не к милой ты теперь спешишь,

Не за оленем в чаще мчишь

И, состязаясь в быстроте,

С друзьями не бежишь к мете,

Война и смерть в руке твоей.

Вперед, мой Мэлис, в путь скорей!

14

Завидев вещий знак, спешат

К оружию и стар и млад.

И селянин и житель гор

Хватают пику и топор.

А вестник все летит вперед,

Крест предъявляет и зовет

Всех к месту сбора, и потом

Вновь исчезает, как фантом.

Бросает сеть свою ловец,

Берется за кинжал кузнец.

Некошен, зеленеет луг,

Заброшенный ржавеет плуг,

Скучает праздно борозда,

Без пастухов бредут стада,

И, уплатив смятенью дань,

Охотник упускает лань.

"К оружию!" - раздался зов,

И толпы Элпайна сынов

Спешат собраться поскорей

Внизу, у озера Экрей.

Родное озеро! Беда

Ходила вкруг тебя тогда.

А нынче взглянешь - выси скал

И рощу тихий сон объял,

И только жаворонок в зной