Харка, сын вождя - Лизелотта Вельскопф-Генрих
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Подкрепившись, Харка встретился с Четаном. Ему хотелось поговорить со старшим другом обо всем, что случилось. Он готов был еще раз сбегать в лес и поискать следы поблизости от входа в пещеру. Человек не может появляться и исчезать, не оставляя следов. Но Четан больше не говорил об этом, а Харка не решался поведать ему о своих сомнениях. Он молчал, но мысли о таинственном следе не давали ему покоя. Чтобы скрыть, заглушить свою тревогу, он созвал отряд Молодых Собак, и они помчались вниз к реке. Мальчики играли, прыгали в ледяную воду и, проплыв немного, проворно выскакивали на берег. Они были очень закаленными. Слишком хрупкие, болезненные дети, неприспособленные к суровой жизни в дикой природе, быстро умирали. Те же, кто сумел пережить младенчество, могли преодолевать многие лишения.
Харка заметил идущего лесом к реке Шонку, сына Белого Бизона, и, решив подшутить над ним, спрятался в зарослях ивняка на берегу, к которым тот направлялся. Уже смеркалось. Облака и вода мерцали в розовом закатном свете, росли и сгущались тени, постепенно погружая листву во мрак. Шонка, ничего не подозревая, приближался к берегу. Он был широк в плечах и крепок. На его юном лице уже едва заметно обозначилась ожесточенность, которая становилась отчетливей, когда его сверстники и даже младшие товарищи не оказывали ему того уважения, которого он от них требовал. Никто не понимал, отчего он не пользовался желанным авторитетом, ведь он не уступал другим ни в скачках, ни в метании камней, ни в плавании. Впрочем, был у него один соперник, который превосходил его во всем, несмотря на более младший возраст, — Харка Ночное Око Твердый Камень. И его уважали даже больше, чем Шонку. Это вредило сыну Белого Бизона в глазах юношей и девушек.
Шонка поравнялся с ивняком, не замечая Харки. Тот неожиданно схватил его за левую ногу и дернул, так что Шонка, потеряв равновесие, плюхнулся животом в воду под громкий хохот и улюлюканье Молодых Собак. Харка же в три прыжка — по камням и через остов старого дерева — очутился на середине реки, где она была глубокой и стремительной. Повернувшись к сопернику, он издал гортанный торжествующий крик. Шонка, весь мокрый, вскочил на ноги и бросился на Харку, но тот, подпустив его на расстояние вытянутой руки, щукой бросился в реку и поплыл под водой вниз по течению.
Шонка не стал его преследовать. Взяв в руку камень, он ждал, когда Харка вынырнет из воды.
Харка чувствовал, что перестарался в своем удальстве: вода в реке, питаемой тающими снегами, была обжигающе ледяной. У юного пловца сразу онемели руки и ноги. Он решил доплыть под водой до ближайшего извива и, вынырнув за большим валуном, незаметно для Шонки уйти с берега. Холод уже наполнял его члены опасной соблазнительной усталостью, которая сковывает мышцы и делает переход к обмороку приятным, как погружение в сон. Но он пришпорил себя мыслью о том, что было бы глупо и смешно погибнуть во время игры. Из последних сил проплыв еще несколько метров и почувствовав, что изгиб реки остался позади, он вынырнул, нащупал ногами дно, вылез на берег и, дрожа от холода, спрятался за валуном. Он видел Шонку, который медленно шел по песку и гальке вдоль берега, все еще держа в руке камень. Молодые Собаки бросили все игры и забавы и с увлечением следили за поединком. Некоторые из них подбежали поближе.
Шонка устремился прямо к камню, за которым сидел Харка. Возможно, он хотел осмотреть с него берег. Харка втянул голову в плечи и прижался к камню. Теперь он не мог видеть Шонку, поэтому напряг слух.
Сумерки быстро сгущались, уже заблестели первые звезды.
Харка услышал, как его противник вскочил на валун. Этого момента он и ждал. Молниеносно вскарабкавшись на камень, он бросился на Шонку, не ожидавшего нападения. Вместе они упали на песок. Харка вырвал у Шонки из-за головной повязки оба вороньих пера и с громким победным криком помчался в лес. Молодые Собаки откликнулись на эту окончательную победу своего вожака еще более громким хором одобрительно-торжествующих воплей.
Четан и еще трое товарищей встретили Харку среди деревьев радостным смехом и осыпали похвалами.
Тем временем Шонка поднялся на ноги и покинул место так бесславно закончившегося для него поединка с наигранной улыбкой презрения. Однако в груди у него все кипело от злости. Он не мог понять причину своего очередного поражения. Ведь он был силен и ловок. Если бы ему удалось схватить Харку, тому сейчас было бы не до смеха. Но этот мальчишка каждый раз оказывался хитрее его. Мысли Харки были быстрее, чем его мысли, и поэтому Харка всегда опережал его в своих неожиданных действиях. Харка лучше соображал. Ему было известно наперед, что в той или иной ситуации станет делать он, Шонка. А самому ему никогда не удавалось разгадать намерения Харки.
Он медленно обошел стойбище, ломая голову над тем, как вернуть себе прежнее уважение и проучить Харку. То, что каждое поражение требует реванша и каждая вина — искупления, для юных индейцев не подлежало сомнению.
После долгих раздумий Шонка решил ничего больше в этот вечер не предпринимать, а дождаться удобного случая, чтобы отомстить сполна. С тяжелым сердцем вошел он в отцовский вигвам.
Там все было по-прежнему, как утром, когда Харка рассказал о том, что случилось в пещере. Белый Бизон лежал в горячке на своем ложе. Мать вышла Шонке навстречу и что-то зашептала ему на ухо. Ее мучил страх, что Белый Бизон умрет. Может, еще раз призвать на помощь шамана, который ночью уже пытался помочь больному и заклинания которого оказались бессильны? А может,
