Харка, сын вождя - Лизелотта Вельскопф-Генрих

на обточенные водой голыши. У него была грубая, шершавая поверхность, как у тех маленьких каменных пирамид, что росли из земли в пещере и доставили им с отцом немало хлопот.

Маттотаупа вдруг пошевелился. С ловкостью ящерицы он юркнул за камень, служивший укрытием для Харки. Несколько секунд они молча прислушивались. Им не надо было обмениваться мыслями. Они без слов понимали, что Солнечный Дождь все видел и постарается как можно скорее незаметно перебраться на их берег.

Они не ошиблись. Вскоре Солнечный Дождь подполз к ним, и они потеснились, освобождая для него место. Теперь они втроем стали наблюдать за водопадом. А там тем временем происходило нечто странное и удивительное: бивший из расселины поток вдруг ослаб, разделился на несколько струй, как будто наткнулся внутри горы на какое-то препятствие. Потом с удвоенной силой вырвался наружу, вышвырнув два камня величиной с кулак, один из которых с грохотом упал на кучу голышей, а другой врезался в ствол дерева. Харка впился взглядом сначала в один камень, затем в другой. Они были такими же угловатыми и шершавыми, как и тот, что привлек его внимание. Индейцы переглянулись. Мужчины заговорили друг с другом на языке жестов.

— Эти камни бросил не человек, — сказал Маттотаупа на языке жестов.

— В воде прячутся злые духи, — так же молча ответил ему Солнечный Дождь.

Оба поднесли руку к губам. Харка последовал их примеру.

Маттотаупа начал осторожно отходить к лесу, Харка и Солнечный Дождь двинулись вслед. Отойдя на безопасное расстояние, где их не могли услышать, Маттотаупа полушепотом рассказал о том, что с ним произошло.

— Когда Харка ушел, я спрятался и стал наблюдать за водопадом. Вдруг я услышал в лесу косулю. С пищей у нас совсем плохо, поэтому я решил заколоть ее. Но я поторопился. Покинув укрытие, чтобы перебраться на поляну, откуда все лучше видно и слышно, я лишь на мгновение повернулся спиной к водопаду и вдруг почувствовал удар в затылок. В глазах моих потемнело, но сознание не покинуло меня. Я упал.

Маттотаупа умолк.

— В тебя попал камень? — спросил Солнечный Дождь.

— Да. Он еще лежит у ручья. Вы видели его? Это не простой камень.

— Я видел его, — сказал Харка.

— Вскоре мрак у меня перед глазами рассеялся, — продолжал Маттотаупа. — Но я знаю, что камни сами не летают по воздуху, и подумал: если его бросил враг, я перехитрю его. Я остался неподвижно лежать на земле, чтобы он принял меня за мертвого. Я решил, что, когда он придет, чтобы снять с меня скальп, я вскочу и убью его. Но враг не пришел. Пришли вы.

— Да, — кратко ответил Солнечный Дождь и надолго задумался. — В пещере и в воде живут злые духи, — наконец вновь заговорил он, подчеркивая каждое слово. — Шаман Хавандшита всех нас предостерегал. Ты поступил неразумно, Маттотаупа, отправившись в эту пещеру ночью перед выступлением в поход, да еще взял с собой мальчика. Злые духи еще раз предостерегли тебя. Может, это дурной знак для всех нас.

Кровь отхлынула от лица Маттотаупы. Он побледнел так, что его смуглая кожа стала серой.

— Дурной знак? — глухо произнес он. — Что же он предвещает?

— Что нам грозит опасность на новых землях.

Маттотаупа нахмурил брови:

— Стада бизонов ушли из наших прерий. А мы не хотим умереть от голода.

Солнечный Дождь не решался смотреть вождю в глаза.

— Идем к вигвамам, — ответил он.

Мужчины поднялись, но тут Харка жестом попросил слова.

— Ты хочешь что-то сказать? — спросил его отец.

— След, отец! Ты же знаешь, я видел ночью след, след чужого человека. И Солнечный Дождь тоже знает это.

— Мы можем на обратном пути еще раз осмотреть это место, — помедлив, ответил Маттотаупа.

Солнечный Дождь неохотно согласился с его решением, но не стал противоречить. Мужчины позвали Четана, подав ему условный сигнал — троекратный крик птицы, — и индейцы вчетвером отправились к тому месту в лесу, где Харка ночью обнаружил загадочный след.

Поиски их не увенчались успехом. Впрочем, единственным, кто искал след упорно и самоотверженно, был Харка, который не сомневался, что мужчины и Четан под влиянием случившегося слишком рано прекратили поиски. Но он был всего лишь мальчик. Хорошо еще, что взрослые вообще дали ему слово. Второй раз они вряд ли стали бы его слушать. И ему не оставалось ничего другого, как безропотно последовать за ними обратно в стойбище.

Битва с волками

Когда мальчик вернулся в отцовский вигвам, на душе у него было тревожно, но он ничем не выдал своих мыслей и чувств. Мать позвала его есть. Она жарила зайца на огне посредине вигвама. Харка вместе с братом, сестрой, матерью и бабушкой сел к очагу. Жареное мясо восхитительно пахло, и сбежавшиеся к вигваму полудикие собаки жадно облизывались. Когда мясо было готово, каждый взял свой нож и глиняную миску. Ножи имелись у всех, даже у младших детей.