В поисках идеала - Лариса Порхун

— Нет, милый Теодор, — тихо произнесла она, — я не сказала вам самого главного, я тоже люблю его, и моё сердце принадлежит ему… Тому, кто вам прекрасно известен — это Никола — ваш верный друг и добрый товарищ…

От неожиданности и возмущения наш герой на несколько секунд потерял дар речи. И Марианна, воспользовавшись этим, сказала, как высоко ценит его признание, и поначалу, когда они только познакомились, она тоже ощущала нечто подобное… Но потом, с течением времени, ей стало казаться, что она ошибается. Это чувство особенно крепло, когда она замечала холодность и сомнения принца.

А узнав получше Николу, она увидела какой это прекрасный человек и полюбила его всем сердцем.

Марианна добавила, что они долго противились своему чувству, особенно Никола. Но ведь хорошо известно, что настоящая любовь не знает преград и они искренне надеются, что он не будет стоять на пути их счастья, а поймёт и простит…

Ох, дорогой читатель, как же тяжело писать об этом! Но ничего не поделаешь, к сожалению далеко не все сказки кончаются банальным «… и жили они долго и счастливо».

Только уж позвольте нам не углубляться в эти печальные подробности, потому что хоть и минуло с той поры немало лет, а только сердце-то человеческое, как известно не камень, а потому лишь представишь опущенные уголки рта и потухший взгляд прекрасного принца после того объяснения, так и сжимается оно от сострадания и горечи. Да и надо ли говорить в каком настроении, и в каких расстроенных чувствах собирался наш славный герой в обратный путь?!

К чести его, однако, надо сказать, что в Николе, он не только не увидел врага и соперника, а даже поздравил его с тем, что хотя бы одному из них удалось встретить свой идеал, свою настоящую любовь. И пообещал прислать королевский подарок к свадьбе. Вот что такое, — и полагаю, любезный читатель не может не согласиться, — ясный, незамутнённый взгляд, живительная мудрость и благороднейшее сердце!

Возвращение принца в родные пенаты заняло, уж можете поверить на слово, гораздо меньше времени. Надо полагать за время пути, многое он сумел увидеть в ином свете и о многом подумать. И хоть радостным и беззаботным, со сверкающей, как в иные времена, лихой юношеской безрассудностью в глазах с тех пор его вряд ли кто-нибудь видел, однако подъезжая к своему королевству, он был спокоен и умиротворён.

И в этом благородном всаднике с гордой осанкой, рассудительным, трезвым взглядом и окладистой бородой, уже было совсем не узнать того пылкого, страстного юношу с горящими очами, каким он покидал несколько лет назад эти места. Ибо возвращался он уже ни мальчиком, но мужем…

А встреча произошла почти точно так, как он и представлял себе. Были и слёзы радости в глазах пожилой королевы, его сестёр и племянников, и подобострастные поклоны дворовых людей и дворцовых слуг, и сад благоухал, приветствуя его, как раньше, а забавный жеребёнок превратился в великолепного, породистого коня.

Только вот вернулся он один, а король-отец встретил сына в своей постели. И объятие его из-за болезни да старости было совсем не таким крепким, как раньше.

В тот же вечер за ужином королева-мать спросила сына, удалось ли ему встретить свой идеал, о котором он столько мечтал и грезил. Теодор Прекрасный, Отважный, Мудрый и Искусный, грустно улыбнулся и ответил:

— Да, матушка… Но, к сожалению, оказалось, что я не её идеал…

И мы не можем, конечно, ручаться, но сдаётся, что в тот же миг послышалось из плохо освещённого угла полутёмного зала, злобное хихиканье старой ведьмы-герцогини…

ЭПИЛОГ

Тут можно было бы и закончить нашу историю, в которой нет ни слова выдумки, а только чистая правда, да опасаемся, что великодушному читателю может это не слишком понравиться.

Да и действительно, как-то негоже бросать славного нашего принца в расцвете его лет, не обмолвившись ни слова о том, что же было дальше.

А было, драгоценный читатель, вот что. Едва дождавшись любимого сына, старый король в окружении скорбящей семьи отправился в лучший из миров. Согласно древнему, нерушимому церемониалу, на престол взошёл наш лучезарный Теодор, в тот же день провозглашённый королём. Как верно известно, мудрому нашему читателю, король умер, да здравствует король!

Вскоре после этого, королева, так никогда и не снявшая траура по любимому мужу, совершенно отдалилась от дел.

Через год принц женился на знатной вдове, чьи владения располагались по соседству с чудесным, мозаичным замком.

Конечно же, этот брак от начала и до конца был ничем иным, как тонко рассчитанным, политическим шагом. Нам доподлинно неизвестно, действительно ли по любви не может жениться ни один король, да только в нашей истории это было именно так.

Новоиспечённая жена молодого короля, увы, не могла похвастаться ни красотой, ни изяществом, ни даже молодостью. Поговаривали, что она на добрый десяток лет была старше милого нашего Теодора и никогда не появлялась из своих покоев без порядочного слоя белил, румян и кармина на своём лице. И к тому же носа никуда не казала, пока служанка немилосердно не затянет её в корсет.

Да и стоит заметить характер у новой королевы, даже самый отчаянный оптимист никак не назвал бы уступчивым да приятным. Она тут же взяла в оборот не только своего мужа, но и все общественные, финансовые и правовые рычаги управления объединённым королевством. По слухам, очень скоро король и слова поперёк не мог ей сказать.

Рисовать он совсем забросил, потому как супруга дражайшая недовольно морщила свой тонкий и длинный аристократический нос при одном только взгляде на холст или краски. И при этом называла данное занятие не иначе, как бессмысленным малеваньем, недостойным короля.

И бедный наш Теодор, у которого от пышного и длинного прозвища, постепенно осталось лишь одно короткое имя, данное ему при рождении, иногда доставал из потайного места единственный и самый любимый портрет далёкой незнакомки, так напоминающий Марианну, и долго сидел с ним в тишине, вздыхая и вглядываясь в прекрасные, идеальные черты…

Что ж, пожалуй, и добавить к сказанному нам более нечего, кроме того, что верный друг вчерашнего принца, а сегодняшнего короля, Никола, так и остался в