Маленькие сказки темной Руси - Инна Ивановна Фидянина-Зубкова

пока однажды не пришли строители и не вынесли его на помойку. А через несколько часов должна была приехать машина и вывезти весь мусор на полигон. Вот там то его и нашли бы нищие, и забрали к себе, где он превратился б в самого настоящего живого мальчишку-попрошайку. Пусть и короткое детство у таких замарашек, пусть и незавидна их дальнейшая судьба, но это всё-таки самая настоящая человеческая жизнь!

Поэтому проходя мимо нищеброда-соплежуя, стоящего с протянутой рукой, помните, что когда-то он был чистым и аккуратным витринным мальчиком. Зато сегодня он гораздо, гораздо счастливее, чем тогда, хотя и не помнит своего застывшего в пространстве прошлого. Забыл навсегда.

Но с нашим стеклянным мальчиком случилась более интересная история. Его подобрал проходящий мимо помойки художник-реставратор. Хотя… художник специально лазил по злачным местам и собирал всякую рухлядь. Потом он клеил, красил, мастерил — придавал старым вещам новый вид и продавал их за приличные деньги любителям старины и антиквариата. Как говорится, каждому творцу по своему убогому венцу.

Итак, найденного потрёпанного малыша из пластика художник-самоделкин тоже отреставрировал. И вот это уже совсем другой малыш! Раньше он был похож на надоевшего всем Пиноккио, а теперь стал юным космонавтом в скафандре (который можно было снять и надеть снова) и в белом комбинезоне с красно-синими нашивками. А посему дальнейшее будущее новоявленного космонавта предполагало вернуть его на круги своя: художник предлагал такие поделки магазинам и выставочным центрам.

Эх, стоять бы стеклянному мальчику снова под стеклом или в лучшем случае в торговом зале, но тут в каморку мастера-умельца заглянула женщина, которая держала за руку малолетнего сына. Она мечтала купить себе в спальню старинный комод. И хотела, чтобы комод служил ей столиком для косметики.

— Непременно, непременно с изогнутыми ножками, и чтобы ящички были не большими бельевыми, а маленькими для моих дамских штучек, — тарахтела она.

Такой милый комодик она и нашла на сайте художника-реставратора. А её сын ничего не хотел, но он каждый раз волочился за матерью, только лишь по той причине, что женщина не желала оставлять его с нянечкой или сдать в детский сад, иначе у неё не было бы причины сидеть дома и бездельничать, а пришлось бы ходить на работу.

Пока мать тщательно присматривалась к вожделенному комоду, её сын бродил по мастерской и самым наглым образом трогал мебель умельца. А потом он неожиданно впал в истерику, потому как увидел и срочно захотел забрать с собой мальчика-космонавта. Ну, а какой пацан не захотел б иметь своего личного космонавта? Я таких пацанов не знаю. А вы?

И дамочке пришлось срочно раскошелиться, потому как 1) она очень любила своего отпрыска, 2) у мадам имелись лишние деньги, и она могла позволить себе немного больше, чем среднестатистическая семья.

Ах, к чему это я? Да вот к чему. Если ваша семья входит в число среднестатистических или, того хуже, малоимущих семей, то не вздумайте… слышите, не вздумайте насиловать своих родителей подобными истериками — им и так несладко живётся! Поэтому прежде чем капризничать в общественных местах, подойдите тихонько к маме или папе, и спросите родителя:

— А наша семья относится к среднестатистической или малоимущей семье?

Если нет, то смело заваливайтесь на пол, стучите ногами и требуйте забрать к себе домой тётеньку-продавщицу или даже огромный подъёмный кран, стоящий на улице. Хоть это и будет выглядеть со стороны отвратительно и даже безобразно, но вам можно всё!

Впрочем, малышу, пришедшему с мамой за комодом, не пришлось впадать во все тяжкие и закатывать концерт на целый час, а то и дольше. Маленький космонавт безумно понравился и самой даме. Ну, а кому может не понравиться гордый звездолетчик в новеньком блестящем обмундировании? Вот то-то и оно!

А когда комод и юный космонавт были куплены, то грузоперевозчик повез их домой к доброй, но праздной мамаше, и к вредному истеричному пацану. Однако, сердце у космонавта ликовало — он ехал домой. Понимаете, домой! Туда, где его будут любить, холить и самое главное, с ним играть. А пыль, эта зловредная пыль больше не посмеет сесть на него, так как он будет втянут во всевозможные игры и начнет двигаться, двигаться, двигаться. И не придёт тётка с ужасной метёлкой стряхивать с него вонючую, чихучую пыль.

Душа молодого космонавта пела, когда его заносили в дом. Представляете, в загородный дом, в просторный, большой и светлый, почти как тот магазин, в витрине которого он стоял. Хоть комната сына хозяйки оказалась не такая просторная, но тоже милая и довольно уютная, и что самое главное, как раз таки она и была больше всего похожа на его старое место жительства — в ней валялось так много игрушек! И это очень обрадовало мальчика-космонавта.

Ну, а потом серой струйкой потекли дни. Хозяйский сын очень быстро охладел к своей новой и довольно-таки большой статуе, и игрался с другими игрушками, а космонавту пришлось всего лишь за этим всем наблюдать. И вроде как бы ничего не поменялось в его жизни, кроме угла обзора и действий, мельтешащих перед глазами. Действий стало мало, совсем мало. Раньше он наблюдал за спешащими туда-сюд людьми на улице, а теперь только за одним и довольно капризным. Да и тот редко бывал дома, так как ему нужно было болтаться с матерью по магазинам, салонам красоты и подолгу сидеть в гостях у её многочисленных подружек.

Фактически космонавт продолжал оставаться витринным мальчиком, только падать стал гораздо чаще — пацан всё время натыкался на него во время своих игр. А поднимала и ставила на место космонавта мамаша, пока той это не надоело, и витринный мальчик переехал жить в другую семью.

Так он кочевал из семьи в семью довольно долго, а потом состарился и совсем растрепался. Затем его погрузили в машину и вывезли на мусорный полигон. Там то, наконец, он и превратился в сопливого оборванного нищего мальчишку. И больше никогда-никогда не мечтал стать космонавтом, Пиноккио или каким-нибудь ещё положительным героем. Он не хотел даже вырасти в обычного взрослого дядю, имеющего жену-домохозяйку и детей-самодуров.

Хоть новоявленный нищеброд он и не помнил своё существование в роли манекена и игрушки, но его тошнило только об одной мысли о приличной спокойной жизни. Он мечтал совсем о других вещах. А именно: немного подрасти и сбежать заграницу:

— Лучше всего в Африку или в Австралию, на худой конец! — говорил он сам себе и с каждых вырученных денег откладывал немного на дорогу. Он прятал их в