Макар-Следопыт - Лев Остроумов

Началась бешеная погоня. Сзади хлопали выстрелы, пули свистели вокруг. Но беглецы выгадали сажен сто и неслись, не убавляя ходу. Двое из преследователей отстали.

— Погоняй, погоняй, Макарка! — кричал бандурист, оглядываясь, — им нельзя далеко уезжать от батареи. Мы спасемся!

Макар хлопал каблуками под брюхо лошади, отчего она пускалась вперед еще шибче. Так проскакали они верст десять, не переводя духу. Впереди уже показались плавни, тянувшиеся до самых родных Макаровых Заборов. Он радовался, видя, что двое из преследовавших их солдат отстают.

Вдруг, откуда ни возьмись, наперерез им выскочил казачий разъезд. Казаки издали заприметили погоню и неслись с гиканьем, совсем припав к шеям своих лошадок. Они на скаку стреляли, но их пули не могли причинить беглецам вреда за дальностью расстояния.

— В плавни! В плавни! — отчаянно крикнул Макарка и повернул свою лошадь вправо. Бандурист хотел сделать то же, но его конь споткнулся, и он полетел через голову и шлепнулся наземь. Макар успел подскочить к нему и затянул повод; лошадь остановилась, но бандурист лежал на земле, как мертвый.

Мальчик соскочил на землю. Казаки были уже недалеко. В отчаянии он начал тормошить бандуриста. Тот застонал, встал, шатаясь, на ноги. Макар, подсадив его на лошадь, сам вскочил сзади, и снова началась безумная скачка. Но бандурист, видно, расшибся сильно: он совсем лежал на шее у лошади и тяжело бился всем телом при каждом скачке. Лошади было трудно скакать, и казаки явно их настигали.

Но вот и плавни! Густые камыши неслись им навстречу. Еще, еще несколько минут! Макарка весь так и впился в расслабленное тело своего товарища, не давая ему свалиться, сам вцепившись ногами в круп лошади. Пули свистели мимо ушей. Лошадь задыхалась.

Макар направил ее прямо в камыши. Ворвавшись туда, она сразу завязла. Оба грузно шлепнулись на мягкую влажную землю и быстро-быстро поползли в камыши.

По счастью, вода оказалась совсем близко. Макар быстро сломил две камышинки, сунул одну в рот своему злосчастному приятелю, другую взял в зубы сам. Оба пошли в воду и нырнули, держа во рту камыши, высунув кончики над водой.

Эту хитрость Макар знал давно: не раз, подстерегая уток, он проводил так в воде целые часы, положив ружье на пенек над водой. Найти беглецов не представлялось ни малейшей возможности. Макар боялся только одного: как бы их не выдал Дружок. Но бедный пес, по-видимому, так далеко отстал, что даже сбился со следа. Сидя под водой, Макар смутно слышал крики преследователей; те отыскали завязшую лошадь, но не могли найти беглецов в необозримом море камыша. Не меньше часа шарили они вокруг да около, пока, наконец, не разразилась гроза с проливным дождем. Тогда, потеряв надежду найти Макара и бандуриста, казаки вышли из камышей. Голоса их замолкли. Переждав еще с четверть часа, Макар высунул из воды полголовы: дождь лил, как из ведра. Пустыня была кругом, только гудели под ветром камыши. Тогда он дернул за рукав своего товарища, который немножко отлежался в воде, оба выползли на берег и, сидя в камыше, стали думать, что предпринять им дальше.

О том, на что может пригодиться поповская ряса и как важно иногда быть девчонкой

Еле отдышался измученный бандурист. — Ну, спасибо тебе, Макар! Выручил! Я этой услуги ввек не забуду. Как это ты меня не бросил, когда я свалился с лошади? Ведь казаки могли нас поймать.

— Разве можно бросать друга в беде? — важно ответил Макар. — Индейцы так не делают. А я ведь Следопыт-Орлиный Глаз.

— Хороший ты парень, как я погляжу. Ну, вот что, Орлиный Глаз. Как мы теперь отсюда выберемся? Я ничего не понимаю: где мы и куда нам итти.

— Я зато очень хорошо понимаю. Мы с Дружком не раз здесь за утками лазили. Вот только дождь проклятый, — до костей мы промокли. Ну, да я привычный!

Оба помолчали. Макар о чем-то долго размышлял, потом спросил:

— Дяденька, а дяденька! А как тебя звать? Ведь я этого не знаю до сей поры.

— Зови меня Мартыном, с тебя хватит.

— Ладно, Мартын, так Мартын! Вот что, Мартын, пойдем камышами в Заборы. Там у меня есть свои ребята, они нам помогут.

— А далеко итти?

— Верст пятнадцать. К вечеру будем. Оно хорошо, что дождь идет, — никого не встретим. Эх, жалко вот, что Дружок пропал! Уж не убили ли его казаки?

— Ну, авось! Пойдем!

Они начали пробираться густыми зарослями. Дождь лил в три ручья. Оба озябли, зуб на зуб у них не попадал.

Прошло около часа. Вдруг порыв ветра донес до них жалобный вой. Макар прислушался и радостно подпрыгнул:

— Слышишь, а ведь это воет Дружок! Пойдем на голос.

— Как же итти? А если его казаки поймали? Тогда они и нас подцепят.

Макар укоризненно посмотрел на Мартына.

— Эх ты, Мартын с балалайкой! Я ведь тебе говорил, что индейцы в беде друзей не бросают. Если Дружок попался, надо его выручать.

Мартын усмехнулся.

— Ну, ладно, что с тобой делать! Идем. Они повернули в ту сторону, откуда доносился лай.

Макар спешил, лицо его было до крайности озабочено.

— Чудное дело! — сказал он. — Воет, словно на цепи! Что бы это значило?

Камыши скоро кончились. Они вышли на пригорок и увидали шалаш, стоявший на самом берегу Днепра. Возле шалаша на привязи сидел Дружок и жалобно выл. Никого больше по близости не было.

— Э! — воскликнул мальчик, — да ведь здесь живет Федька-рыбак! Так это он Дружка привязал! Ну, бояться нечего.

Он смело подошел к шалашу и заглянул внутрь. Там кто-то спал, накрывшись рядном.

— Федька! — крикнул Макар.

Из-под рядна высунулась чья-то курчавая голова и сонно поглядела на подошедших. Потом лежавший зевнул, потянулся и сказал:

— Ага, Макарка, пришел! Я так и подумал, что ты близко, когда Дружка увидал. Уж очень он скулил, — надоел мне! Я понял, что он от тебя отбился, и привязал его.

Дружок, увидав Макара, начал так рваться на своей привязи, что чуть не повалил весь шалаш. Мальчик отвязал его, и пес кинулся к нему на грудь, радостно визжа.

— А это что за человек? — спросил Федор, указывая на Мартына.

— Это человек прохожий, его надобно в город доставить. Тут, брат, дело тайное.

Федор задумчиво пожевал губами и сделал серьезное лицо.

— Тайное? А что такое?

Жук присел к нему в шалаш и зашептал, кивая головой на Мартына, глядевшего на них с тихой усмешкой.

— Это, брат, человек важный: из Красной армии. Надо его выручить: если его казаки поймают — живым ему не остаться!

— Вот что! — протянул Федор.

— Первым делом, его надо переодеть.

— Понятно!

— А вторым делом — достать лошадей и увезти в город.

Федор подумал с минуту и покачал головой.

— Эх, досада! Притти бы вам часом раньше: папанька мой нынче в город поехал. Ну да постой: если мы сейчас пойдем в Заборы, так мы его там еще захватим. Ему надо еще лошадь подковать. Только он красного не повезет — побоится.

— А мы его попросим!

— Пустое дело! Тут надо что-то придумать.

— Дорогой придумаем. Идем! — сказал Макар решительно и поднялся на ноги. Мартын вопросительно взглянул на него.

— Ну что, Орлиный Глаз? Есть что-нибудь новенькое?

— А вот увидишь! Теперь айда в Заборы!

Все трое поспешно зашагали по мокрым тропинкам. Дождь уже перестал. Из-за разорванных туч выглянуло солнце, стоявшее еще высоко.

Итти им предстояло часа три, причем они выбирали самые глухие и самые короткие тропки, а кое-где лезли прямо сквозь заросли и камыши. Дорогой Федор расспрашивал Макара об его приключениях, и тот ему охотно рассказал обо всем.

— А далеко отсюда фронт? — спросил Федор, когда они подходили к Заборам.

— Верст тридцать. А что?

— Вчера под вечер самокат тут проезжал. Машина у него сломалась, так Балдыбаев страсть, как трусил, боялся, что в город не поспеет. Говорили, будто белые отступают. Дочка так ревмя и ревела. А он ей: «Говорил я тебе — сиди в городе, так нет — захотелось в имение прокатиться! Теперь уж терпи, коли такая храбрая!»

— Что ж, починили машину?

— Нет, пешком в Заборы вернулись, у попа ночевали. А за самокатом лошадей прислали, оттянули его обратно.

— У попа? — переспросил Макар и широко раскрыл глаза: ему в голову пришла блестящая мысль.

— Ну, Федька, вот что: дело в шляпе! Ты иди к своему тятьке, скажи ему, что повстречал батюшку из дальней деревни: в город-мол поп пробирается и просит его подвезти, он заплатит. А я тем временем все соображу.

— Поп из дальней деревни? — разинул рот Федор.

— Ну, да ты голову не ломай, там увидишь. Мартын, слышавший этот разговор, сразу смекнул, что затеял Макар, и засмеялся:

— Я вижу, ты уже придумал кое-что? Я да не придумаю! Не на таковского напал!

— Посмотрим! Посмотрим!

Они подошли к первым хатам Заборов, когда солнце уже начало клониться к закату. Федор побежал в кузницу, где его отец должен был ковать лошадь, а Макар, посадив Мартына в коноплю и велев ему ждать, побежал во всю прыть к поповскому двору.