Четыре года падал снег - Галина Полынская

– Застрелит он его, – прошептал Карл, – как пить дать застрелит, Милетов даже не целится!

Те, кто стояли ближе к Виоланту, наблюдали, как у поэта дрожат руки и бегает взгляд, да и держал он винтовку неуклюже, как табурет. Общество затаило дыхание в ожидании команды «Пли!», но в этот момент над лесом показался громадный сферолет с императорскими гербами.

– Немедленно прекратите! – раздался усиленный динамиками голос.

Аппарат пошлел на снижение, общество поспешно расступилось, давая ему место, а Хрустальницкий с Милетовым опустили винтовки – первый с облегчением, второй с явным сожалением. Окно сферолета приоткрылось, из него выглянул рассерженный государев министр.

– Господа! – крикнул он, делая знак Алексею и Виоланту. – Прошу-ка вас в салон! Немедля!

Милетов с Хрустальницким, отбросив винтовки в снег, залезли в сферолет, и он немедленно поднялся в воздух. Общество в замешательстве проводило аппарат взглядами.

– Какая-то сволочь государю донесла, – вздохнул некто в толпе.

– Ну вот, – разочарованно махнул рукой князь Михаил, – и стоило было ехать!

Глава шестая: Маркиз де Ариньяк устраивает бал

С момента несостоявшейся дуэли прошло несколько дней. В семействе Голодевых больших изменений не случилось. Они умудрялись жить под одной крышей так, словно находились в одиночестве, не подозревая о существовании друг друга. Дочери Анне давно уже надоели отношения родителей, тем более что молодую девушку волновали совсем иные вещи.

Совершенно неожиданно де Ариньяки объявили, что собираются дать бал в честь своего сына. Молодой де Ариньяк являлся копией отца и, стараясь ему во всем подражать, так же носил гладко зачесанные блестящие волосы и тонкие усики. Женихом он был завидным, так как внешность имел весьма приятную, а состояние солидное, поэтому даже его скверный буйный нрав для невест помехой не являлся.

Анна Голодева только и говорила с утра до ночи о предстоящем бале, а Сергей Николаевич на этот бал идти не собирался даже под угрозой расстрела, потому как видеть лишний раз маркиза было ему невыносимо тошнотворно. Да и о корабле излишний раз вспоминать не хотелось, стоял он до сих пор себе тихонько в своем ангаре, а вопрос, как отыграться, повис в воздухе.

Но все же, фон Штофф умудрился уговорить Сергея, потому как с молодости все балы и приемы они посещали исключительно вместе и лучшего собеседника Карл не желал. Скрепя сердце, Сергей согласился.

В назначенный день позвонил Карл.

– Здравствуйте, друг мой, – фон Штофф был уже при полном параде, – как я рад, что вы согласились и не передумали, без вас мне любое общество не интересно. Кстати, о Милетове с Хрустальницким так ничего и не слыхать?

– Нет, ничего.

– Странно, вы не находите?

– Да, весьма.

С тех пор, как несостоявшихся дуэлянтов увезли в государевом сферолете, они как в воду канули, что дало обществу огромное количество пищи для слухов и сплетен.

Ближе к назначенному часу семейство Голодевых вышло из дома, село в сферолет и отправилось к де Ариньякам. Сергей Николаевич, Ольга Васильевна держались между собою излишне вежливо, заботливо и со стороны могло показаться, что они издеваются друг над другом. Анне же, полностью поглощенной предстоящим балом, было решительно все равно, каким образом ее родители себя изводят.

У дома маркиза Сергей заметил сферолет барона, фон Штофф приехал раньше. Особняк маркиза был зданием весьма большим, выстроенным с отменным вкусом. Сергей бывал здесь дважды и надеялся, что больше никогда не зайдет… Голодев тяжело вздохнул, разделся и повел дочь с супругой к парадной мраморной лестнице, крытой красным ковром. Анна волновалась, и Сергей Николаевич это чувствовал. «Наверное, точно так же волновалась и она перед тем самым балом», – подумал он, украдкой глядя на супругу. Лицо Ольги Васильны выражало одну лишь железную светскую любезность – эта маска была давно и надежно прикреплена к ее слегка обрюзгшему лицу.

Пройдя через анфиладу комнат, они оказались в роскошной бальной зале.

– Сергей Николаевич! – к ним тут же подоспел фон Штофф. Барон поцеловал руки обеим дамам, что Ольга Васильевна милостиво стерпела, и отозвал Голодева в сторону.

– Друг мой, представляете, – барон слегка запыхался, – ходят слухи, что Виолант с Алексеем тоже будут здесь!

– Как интересно, наконец, узнаем, чем все закончилось.

Сергей взял с подноса официанта бокал шампанского и посмотрел по сторонам. Действительно, к де Ариньякам собирался почти весь свет, а вот самого маркиза с семейством пока не виднелось, он любил появляться, позже, словно запоздавший гость на собственном балу и вообще, ходили слухи, что маркиз отъявленный мистификатор…

К тому времени, когда Сергей допивал третий бокал, де Ариньяки наконец явились. Маркиз был в сверкающем костюме, со сверкающими волосами и вообще весь сверкал, его супруга при всем своем роскошном туалете и незаурядной внешности, выглядела весьма и весьма, но пересверкать супруга не могла, да и супруг, скорее всего, этого бы не позволил. Рядом со старшим де Ариньяком посверкивал младший, похожи они были чрезвычайно, но младшему, разумеется, не доставало отцовского опыта и шарма, которые приходят лишь с возрастом и только после многочисленных побед.

– Жалко корабль… – тихо вздохнул Сергей, – ну да шут с ним, что ж теперь поделать.

Сергей взял еще шампанского и взглядом поискал супругу дочерью, они расположились на красно-золотом диване, в компании нескольких дам. Вскоре бал, как всегда начался с полонеза, и пары заскользили по мраморному полу. Не имея желания танцевать, Голодев и фон Штофф сели в кресла у стены, рядом с затейливо инкрустированным столиком. Поставив бокал, Сергей принялся созерцать танцующие пары, залитые светом сотен ламп. Он слушал музыку, невольно вспоминая, сколько раз сам танцевал на всевозможных балах. В свое время он был прекрасным танцором, но с годами интерес к празднествам и танцам угас… Фон Штофф краем глаза наблюдал за Голодевым, догадываясь, о чем Сергей думает.

– Друг мой, – сказал Карл, – что же мы сидим, словно нам стукнуло по сотне лет? Вы превосходно танцуете вальс, а следующим как раз он и будет.

– Нет, – наотрез отказался Голодев, – не заставляйте меня, прошу, я и то здесь нахожусь только ради вас, но уж танцевать не просите.

– Как знаете, – пожал плечами Карл, хотя ему очень хотелось немного развлечь Сергея.

Настроение фон Штоффа постепенно начинало портиться – уже столько времени он не мог придумать, как вытащить Голодева из меланхолии. Его лучший друг, с коим они так превосходно и весело проводили время, который год словно спал наяву, казалось, в глазах Сергея даже летом идет снег…

Полонез закончился и почти сразу же зазвучал вальс, а барона стали посещать и вовсе кровожадные мысли. Он смотрел на Ольгу Васильевну, сидящую на диване, и тихо ненавидел причину столь разительной перемены Сергея. «Если б ее не стало, он был бы свободен!» – подумал Карл и сам испугался своих мыслей, хотя и не мог не признать, что мысль о скоропостижной кончине графини Голодевой заметно улучшила его настроение.

– Смотрите, Карл.

Голос Сергея отвлек от приятных раздумий. Голодев смотрел на входные двери – в бальную залу входил Хрустальницкий под руку со своей дамой. Держался он весьма надменно, а на лице Ливии опять же было холодное безразличие ко всему и ко всем.

– Это становится интересно, – хмыкнул фон Штофф, – остается дождаться Милетова, тогда-то все и узнаем. Как вы думаете, где они были все это время?

– Не имею понятия.

Вальс закончился, и Хрустальницкий был немедленно окружен господами и дамами.

– Может, подойдем и мы? – предложил Карл.

– Нет, давайте подождем Милетова, он, по крайней мере, хоть правду скажет.

Вскоре действительно пожаловал Милетов со своим другом. Алексей был в парадном обмундировании и выглядел отменно, видать несколько дней не пил. Настроение у него было замечательным и немного злым. Все эти дни Милетов сидел в царской тюрьме за то, что едва не спровоцировал дуэль, а Хрустальницкий лечил нервную систему в императорском санатории.

– Давайте ж подойдем, не терпится узнать, – тормошил Голодева Карл.

Милетова так же окружило общество.

– С возвращением, голубчик! – громко радовался князь Михаил, пожимая Алексею руку. – Где ж вы были все это время?

– У государя, – сказал он почти правду. – Сожалею, господа, но скоро я буду вынужден покинуть вас на неопределенный срок.

– А что такое? Что случилось? Дело-то в чем?

– Государь отправляет меня на Землю, – с показным удовольствием произнес Алексей, хотя эта перспектива повергала его в состояние глубочайшего уныния.

Планета Инфанта из века в век отправляла на Землю лучших своих людей. Они несли с собою свои традиции, свой быт, культуру и искусство, и так продолжалось до тех пор, пока инфантовцев не принялись уничтожать одного за другим. Они так и не выяснили, чьих рук дела была эта безумная акция: самих ли землян, либо кого-то другого, но с тех пор правительство Инфанты отозвало всех, кто еще оставался на неблагодарной планете, прекратив всяческие отношения с Землей.