Общество должников - Николай Константинович Дитятин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Короче говоря, мистера Эх-а нужно было срочно удалить из эспертуа. Но, черт возьми, я не собирался бороться с этой рухлядью. Я включил радио, и через минуту мы уже стояли возле технических ворот.
Снаружи тысячник выглядит ничуть не лучше, чем изнутри. Эти здания — суть отношение палочников к другим отсталым высказанное в бетоне. Огромная серая коробка, в которую можно сложить своих рабов, чтобы они могли немного поспать и подкрепиться помоями. Коридоры в виде спиралей, хреновая проводка, окна есть только у окраинных конурок, что делает их как бы «элитными». Если тут вообще уместно какое-нибудь позитивное слово. Лично я не вижу ничего элитного в возможности посмотреть на бедный квартал Новой Победы из крохотного оконца. В него даже не пролезешь, чтобы свести счеты с жизнью.
Впрочем…
Я затянулся…
Людям нужно найти в этом болоте хоть какую-то кочку, если вы понимаете, о чем я.
Клянусь Леди, ну и сигареты. От таких даже рак легких скукожиться и вылетит из ноздри. Эх, вонять так вонять. Сэт, конечно, будет в ярости, но запах табака перебьет запах деда. То, что я снова курил в салоне — гораздо меньшая провинность, чем осквернение алого покрывала.
Как мы и договаривались, — я и дед, — он был оставлен рядом с моим перроном. Таких было еще восемь с разных сторон здания, но мой Перрон всегда казался более безопасным. Обычный случай синдрома утенка.
На самом деле, Эх, конечно, ни о чем со мной не договаривался, но у нас обоих не было выбора. Я вышел из машины, подозрительно взглянул по сторонам, и вытащил старика на асфальт. Тот осмысленно огляделся и пошел в никуда, постоянно потирая шею. Незнакомый мне гарзонец удивленно проводил его взглядом.
Что ж, удачи тебе, ветеран. Я бросил Заразу в бой.
Только отъехав на порядочное расстояние от тысячника я вспомнил, что бросить старика в беде — это очень… Очень плохая примета.
Глава 2
Чистое везение
Улицы Новой Победы в ее рабочих кварталах напоминают одну сплошную стену, изгаженную ободранной рекламой и депрессивными граффити. Если увидишь хоть одно чистое пятно, значит у тебя что-то со зрением. Сходи проверься, пока не воткнулся головой в столб с бесконечными предложениями «приятного досуга».
Голод и страх безработицы волокут по асфальту отсталых всех калибров, размеров и видов безумия. Десятки тысяч ног расходуют свой недолгий ресурс.
Рикши возят палочников. Самых бедных. Не смотря на статус «хозяев», уровень благосостояния сильно скачет даже у этих кровопийц. Нередко услугами колясок пользуются каски. Всем патрульным выдают бесплатные самокаты, но у этих парней какой-то статусный комплекс неполноценности. Любому господину из Городской Обороны всегда кажется, что его недостаточно уважают, платят, ценят, выделяют… Недостаточно громко хрустят под ударами дубинки и так далее. Я бы сказал, это все это потому, что палочники хоть и возвысили ГО над толпой, но все равно относятся к ним как к дерьму. Это вызывает некоторое противоречие в касочных мозгах.
Самое смешное, что ни одна каска не упустит возможности прицепится к рикше. Содрать с него что-то, просто дать затрещину. А ведь мальчишки и девчонки дают им возможность продемонстрировать состоятельность.
Долговязые побогаче катаются на репликах с шоферами и «лежачих» автобусах. Это создает серьезный траффик. А ведь есть еще грузовики. Большие грузовики. Средние грузовики. Маленькие грузовики. Маршрутки для специалистов. Ремонтные установки. О, леди. Вонь от этих железных кляч такая, что вся растительность давно сдалась. Даже самые стойкие сорняки предпочли забиться под асфальт и спокойно там завянуть.
Я выбросил окурок в окно. Пора заканчивать с маскировкой.
Кроме вышеописанного, попадается много велосипедистов. Довольно странно видеть, как пропитой оборванец крутит педали, торопясь на кружечку самогона, но только если не знать поднаготной мира тысячников. Многие в «рабочке» учатся ездить на рогатом скакуне раньше, чем ходить. Трудно поверить, но доходяга на велосипеде, хоть и пьян как пиво, — не валится на бетон. Главное — крутить педали. Лозунг всей этой прекрасной житухи. Крути педали, пока не дали.
Остальные живут на своих двоих.
Ноги — главный ресурс Новопобедцев. Они несут их навстречу любимой работе. Скорей, скорей, ведь за железными заборами приветственно дымят заводские трубы. Там дружелюбно гремит машинерия. Пищеград клепает миллиарды бутербродов с «птицей». Между прочим, не видел ни одной вороны или голубя над их заводским массивом. Но, с другой стороны, Пищеград — единственный производитель гастрономии, который использует для этого не пекарни и мясные цеха, а химические лаборатории.
Впрочем, хрен с ними. Если бы не эта проклятая изжога, я бы, может, и перестал брюзжать.
Как говорится, не Пищеградом единым. Новая Победа — приморский город-металлург. Палочники толкают железо всем доступным материкам. Плавучие крепости, способные пережить капризы Шторма, увозят многотонные стальные болванки по большой воде. Гарзонцам, для ковки оружия и доспехов, постоянно ржавеющих в войне против морского народа. Фугам, для строительства наземных бункеров. Везут и к себе на родину, чтобы возводить циклопические цитадели и стены вокруг Тенебриса.
Говорят, долговязые очень хотят походить на аквитаников, а те известны своей гигантоманией. Взять хотя бы морские платформы для высасывания горючки прямо из-под воды. Если б сам не видел во время плавания на Фугию, ни за что не поверил бы что такое можно возвести прямо посреди океана.
Иногда мне кажется, что головастые в своем техническом развитии дошли до безумия. Переступили черту подвластного. Бездна разума, это все равно — бездна. А дальше, как в известной поговорке.
Бип-пи, бип-пи, бип-пи.
«ГТН».
Это значит, «где тебя носит?». Долговязый жлоб таким образом экономит на количестве отправляемых символов. Кажется с дамочкой что-то пошло не так, иначе он дрых бы на коврике для секса до обеда. А я бы сидел в офисе и гонял чаи с Хо. Предположу, что голубки как-то не так станцевали танец похотливых змей и Холейгулу выставили на улицу. Возможно даже в одних портках. Образ голого Сэта, злобно высматривающего Заразу на дороге, одновременно позабавил меня и привел в ужас. Я насмотрелся на кишки и кости, но вот обнаженный палочник, с проклятьями вползающий в Заразу — это могло выбить меня из равновесия.
Я прибавил скорости. Слишком торопится среди обычного мельтешения пешеходов, веломанов и рикш тоже было опасно. Такую вещь как ПДД чаще всего исповедуют в местах, где люди живут достаточно хорошо, чтобы опасаться смерти. Здесь дорогу перебегают, переезжают, иногда даже переползают все от мала до велика. И плевать им на
