Ступень к Абсолюту - Кирилл Мурзаков

по двое. Мне посчастливилось оказаться в застенках с Ларсом. Сидеть на неудобных деревянных скамейках пришлось долго. Вот тут-то я и обрадовался, что моим сокамерником стал Ларс. Неунывающий парень знал множество забавных историй: большая часть связана с ворами и местами их заключения, что в нынешней ситуации добавляло рассказам особую перчинку.

Покормить нас решили только под вечер, когда Ларс от своих рассказов перешёл к разработке плана побега. Предоставленные нам хлеб и вода ещё больше убедили воришку, что отсюда нужно бежать. Местное обслуживание не шло ни в какое сравнение с темницей обычных стражников. Хорошо, что мне удалось перекусить в дороге, иначе с такой кормёжкой я бы присоединился к Ларсу. Получив поддержку в моём лице, план побега мог воплотиться в жизнь.

Про нас вспомнили только утром. Скамейки были короткими и узкими, из-за этого поспать нормально не удалось. Не удивительно, что моё настроение ни к чёрту. Ещё сильнее оно испортилось, когда меня потащили на допрос, где я увидел свежего и довольного Карла.

— Ну же, не стой. Проходи, садись, — указал на свободный стул мужчина.

Отказываться от предложения я не стал. Подойдя к столу, сел на предложенное место, развивать диалог не стал, выжидающе уставившись на Карла.

— Ты сегодня какой-то мрачный. Не выспался?

— Казематы у вас так себе. Если ты и дальше планируешь держать нас в неволе, то будь добр, передай нас страже. У них в камере поприятней сидеть.

— Рик, ты же прекрасно знаешь, мы всегда можем договориться насчёт улучшения вашего содержания или и вовсе досрочного освобождения, — вновь одарил меня улыбкой Карл.

— Не знаю, стоит ли. Слишком ты грязно играешь, — поморщился я.

— К чему эти беспочвенные обвинения? Я ведь стараюсь тебе помочь, — возмутился мужчина.

— Если ты хотел помочь, то не поставил бы Нильса охранять вход в здание. Слишком топорно работаешь.

— Главное результат, — пожал плечами Карл. — И как мы с тобой видим, желаемого я достиг.

— Ты бы стал договариваться с тем, кто тебя подставил?

— Ты многого обо мне не знаешь. Стал бы, если от результатов переговоров зависела судьба моего отряда. Да и не подстава это вовсе, так, лёгкая провокация. Я думал, что после первого промаха ты стал лучше контролировать своих людей.

— А если я всё-таки не смирю свою гордыню? — решил уточнить я.

— Почему-то во мне теплится уверенность, что благоразумие в тебе победит. Ну а если ты всё же глупее, чем я думаю, поясню. Вы напали на одного из гвардейцев совета, и за это наказание может быть самым суровым.

— В нападение участвовали лишь двое.

— Нет, нет, нет. На этот раз уйти от ответственности не выйдет. Пора научиться нести ответственность за своих людей, — покачал головой Карл.

— Я не складываю с себя ответственность, но вот остальные ни в чём не виноваты.

— Вы — группа неблагонадёжных людей, не являющихся гражданами нашего маленького государства. Из всей твоей шайки я могу разве что Рину отпустить.

— А Ильву? Она ведь тоже городская.

— Девочка, поджигающая обычных прохожих, отпущенная из-за проявленного мной сострадания. И что же я вижу? Не прошло и недели, как она участвует в нападении на моего человека. Думаю, никто не возразит, если она останется в темнице.

— Властью своей упиваешься? — недовольно посмотрел на Карла я.

— Как бы ты там ни думал, у нас есть законы, и они суровы. Никто не виноват, что вы их не соблюдаете.

— Какая альтернатива нашей отсидке?

— Вступите в мой отряд. Будешь также командовать своей группой, выполнять поручения совета. Взамен получишь крышу над головой и неплохое жалование. Это я ещё не упоминаю о почёте и уважении.

— Всегда о таком мечтал, — криво улыбнулся я.

— Всяко лучше, чем прозябать в камере.

Ответить я не успел. Дверь в допросную открылась и на пороге появился лысый парень.

— Господин Карл, к вам посетитель, — объявил потревоживший наше уединение боец.

— Не видишь, я занят? Пусть позже приходит, — недовольно посмотрел на вторженца мой собеседник.

— Это господин Вилмар. Он ждать не будет, — растерянно произнёс лысый.

— Карл, с каких пор ты стал таким негостеприимным? — раздался голос за спиной бойца.

Чья-то широкая ладонь легла на плечо бойца, кольца на пальцах незнакомца блеснули множеством камней. Парень извиняюще посмотрел на Карла и поспешил освободить проход важному гостю. В допросную вошёл высокий слегка полноватый мужчина. Лицо гладко выбрито, а длинные волосы завязаны в хвост. Вилмар явно не стеснён в деньгах: весь наряд кричал о достатке его обладателя. Фрак усеян множеством камней, но при всём этом он не выглядел аляповатым, сохраняя свою строгость.

— Господин Вилмар, — натянул на лицо приветливую улыбку Карл, — не ожидал вас увидеть здесь.

— А мне казалось, ты просто жаждешь увидеть каждого из членов совета в своём каземате, — сказал гость, после чего обернулся и обратился к лысому мужчине. — Будь так добр, принеси мне стул, а то в ваших уютных апартаментах даже присесть некуда.

Бойца будто ветром сдуло. Так рьяно поспешил он выполнить просьбу, а, скорей всего, попросту не хотел оставаться в допросной, где, по всей видимости, намечался непростой разговор для его начальства.

— Позвольте, я уступлю вам своё место, — встал со своего стула Карл.

— Буду весьма признателен, — не стал отказываться Вилмар и, пройдя к предложенному месту, сел напротив меня.

Я чувствовал себя здесь лишним, но проявлять инициативу и проситься обратно в тесную и душную камеру не хотел. Здесь намечался интересный диалог, и я был не прочь стать его свидетелем.

— Пока мы ждём, может, познакомишь меня со своим другом, — предложил гость.

— Господин Вилмар, перед вами Рик, слабенький маг, задержанный за нападение на одного из гвардейцев. Рик, это магистр Вилмар, один из совета ремесленников, — представил нас друг к другу Карл.

Теперь понятно, почему все так напряглись, и как этот дядька проник в допросную. Передо мной — местная высшая власть, ещё и в ранге магистра. Рина рассказывала мне о десяти ступенях в развитии ремесленников: адепт, ученик, умелец, знаток, специалист, эксперт, мастер, грандмастер, магистр, абсолют. Нужно быть одарённым ремесленником, чтобы суметь так продвинуться в своём развитии. Со слов всё той же Рины, ни одного абсолюта в городе нет. Так что передо мной — человек, забравшийся