Властитель свободы (ЛП) - Синклер Шериз

Прежде чем она продолжила ругать себя, он скользнул пальцами по ее шее и схватил за волосы, не давая ей сбежать.

— Послушай, Вирджиния. Каждый раз, когда ты отвлекаешься от «здесь и сейчас», я буду делать что-то, что вернет тебя обратно.

Она смотрела на него, чувствуя его сильную хватку, абсолютную уверенность в его низком голосе. Видя одну только решимость в его голубых глазах.

— Ага, — он улыбнулся, — так гораздо лучше.

Прежде чем она успела ответить, он подхватил ее на руки.

— Боже мой, отпусти меня, — она ударила его по руке, возмущенная, напуганная. У нее закружилась голова.

— Ты моя, дорогая, — он не до конца закрыл дверь в домик и распахнул ее ногой, выйдя в кромешную тьму так, словно это был хорошо освещенный коридор.

Кайли и Джейк подняли взгляды, когда он зашел в павильон. Остальные были заняты. В центре павильона Ральф привязал жену к столу для пикника и дразнил ее вибратором. На другом конце муж привязал Сильвию к столбу и входил в нее сзади.

— О боже, — это было гораздо-гораздо-гораздо больше того, что студенты делали прошлым вечером. — Отпусти меня, — потребовала Джин, несмотря на то, что обнимала Аттикуса за шею.

— Полегче, детка, — он повернулся, так что она слишком хорошо разглядела происходящее. — Кто-нибудь из них переживает, что на них смотрят?

— Я… они…

Он предупреждающе хмыкнул, словно говоря «сначала подумай, потом скажи».

Одна из женщин рассмеялась. А вторая… кончила. Щеки Джин пылали.

— Думаю, с ними все хорошо, — пробормотала она.

Низко хохотнув, Аттикус потерся бородой о ее макушку.

Подошел Джейк.

— Я смотрю, ты нашел себе симпатичную партнершу для игры, — он одобрительно кивнул.

— Скорее, студентку, — поправил Аттикус. — Ей будет спокойнее, если ты пообещаешь присматривать за ней.

Голубые глаза Джейка — чуть менее серые, чем у Аттикуса — смягчились.

— Мы присмотрим за тобой, Джин, — мягко сказал он. — Быть ​​осторожной — это правильно. Каждый раз, когда ты не знаешь Дома, играй там, где неподалеку твои друзья.

Она кивнула.

— Аттикус, твоя сумка вон там на столе, — Джейк указал на другую сторону костра, — Кайли подумала, что ты можешь вернуться.

— Благодарю, — сказал Аттикус. Он понес ее по павильону в обход, чтобы не столкнуться с парой в центре. Ральф чередовал порку с дразнением жены секс-игрушкой. Ее крики накладывались на звуки шлепков…

Не смотри. Джин уткнулась лбом в плечо Аттикуса и снова услышала его смех.

У стола для пикника Аттикус поставил Джин на ноги.

— Стой прямо, Вирджиния, — расслабленный тон Аттикуса не мог скрыть внутреннюю силу.

Колени Джин дрожали, пока она ждала, и было непонятно, холодно ли ей… или страшно. Хотя она чертовски хорошо понимала, что возбуждена.

Как часто она представляла себя на месте героини книги? И вот она тут.

Господи помилуй.

Постелив пушистый шестифутовый коврик на землю, он стянул с себя фланелевую рубашку, оставшись в обтягивающей черной футболке. От вида рельефных грудных мышц и плоского живота у Джин пересохло во рту.

Он открыл сумку, достал толстую синюю веревку и сунул в карман джинсов ножницы с тупыми концами. Он внимательно смотрел на нее, стоя так близко, что она чувствовала тепло его тела.

— Травмы? Проблемы медицинского характера? Какие-нибудь обстоятельства в прошлом или триггеры, которые могут вызвать у тебя панику?

Вопросы успокоили ее. Он внимателен.

— Неа. Только… ты ведь не будешь использовать кляп, правда? — при одной только мысли сердце забилось чаще.

— Кляпы для тех, кто хорошо друг друга знает, — сказал он. — Мне нужно, чтобы ты говорила мне, если что-то окажется болезненным или слишком пугающим, — он провел пальцем по ее губам, — веревки не должны причинять боли.

Ей стало легче дышать… пока до нее не дошло, что он выделил слово «веревки». Что-то другое причинит боль? Она удержалась от вопроса. Домы в книгах требовали от саб молчания.

Бесить Аттикуса — не самая умная идея.

Он стоял спокойно. Наблюдая за ней. Когда она подняла на него взгляд, он кивнул, как будто удовлетворенный, и обошел ее. Прикасаясь к ней. Проведя рукой по голой руке. По пояснице. Откинув ей на спину ее волосы. Он провел рукой вниз по позвоночнику, словно оценивая ее позвонки. Его пальцы помассировали ее левое плечо, затем правое.

Его руки были теплыми и мозолистыми. Сильными.

— Ты красивая женщина, Вирджиния, — он расстегнул ее ночнушку, позволив ей распахнуться. — Я свяжу тебя вариантом карады — это веревочная паутина для туловища.

Она сжала руки в кулаки, с трудом оставаясь неподвижной. «Я все еще одета», — напомнила она себе. Шелковистая ткань зацепилась за пики сосков, заставив ее задуматься над старым вопросом: «Ты замерзла или рада меня видеть?»

У нее появилось неприятное ощущение, что Аттикус уже знал ответ.

Он накинул веревку ей на шею, концы свисали спереди. Медленно, но без колебаний он начал плести: обернул веревку вокруг нее, над ее грудью, под грудью.

Когда он завязала первый узел, она напряглась. Он остановился. Посмотрел на нее пристальным взглядом — без раздражения, без нетерпения. Как ей показалось, Джейку и Кайли он нравился. Она видела, как он тут работал с другими людьми и как делал упор на безопасность и честную коммуникацию. Все в этом человеке говорило о том, что он управляет ситуацией. Он был не мальчиком — он был мужчиной, порядочным человеком.

— Мы остановимся, если нужно, но ты можешь мне доверять, детка, — спокойно сказал он.

— Я знаю. Я доверяю.

Благодарность в его взгляде говорила, что он знал — она дала ему аванс.

— Спасибо, милая.

Она чувствовала легкие рывки — это он вязал из веревок ромбы по центру ее тела. Постепенно вокруг ее тела появилась плотная сетка из веревок, и ощущение того, что она крепко связана, стало странно утешительным. Когда она работала с детьми, некоторых аутичных детей можно было успокоить, плотно завернув их в одеяло, как будто ощущение объятий их успокаивало, и они могли более нормально воспринимать поступающую извне информацию.

Это было… хорошо. Слушая легкий скрип веревок и наблюдая за уверенными движениями рук Аттикуса, она почувствовала, как замедляется ее пульс. Он никогда не оставлял ее, всегда держал ее где-то за руку, как будто ее могло унести течением, если он ее отпустит.

— Ты хорошо переносишь связывание, — он схватил ее за плечи. — Теперь я хочу, чтобы ты слезла на землю.

Она потянулась к нему, чтобы поймать равновесие… и не смогла. Пока она грезила наяву, он связал ей руки. Наклонив голову, чтобы осмотреть левую руку, она увидела завораживающую сетку, тянущуюся от ее запястья до локтя, словно чехол, привязанную к синим веревкам, обвязывающим тело.

Поерзав, она попыталась высвободить руки, но ничего не вышло. Пока она боролась, сердце забилось как сумасшедшее. Она не могла двигаться.

Сильная рука легла ей на плечо.

— Спокойнее, Вирджиния, спокойнее. Теперь посмотри на меня.

Она слишком часто дышала. Но она в порядке. Не паникует, ничего такого. По большей части. Просто… она не могла пошевелиться.

Он ухватил ее за подбородок и придвинулся ближе, его голубые глаза поймали ее взгляд.

— Сделай медленный вдох, детка. Еще один, — его голос был легким и низким, как раскаты грома вдалеке.

Она вдохнула.

— Хорошо. Ты знала, что произойдет. Это не страшно — я знаю, тебя просто удивляет это ощущение. Это вполне нормально. — Он стоял так близко, что она вдыхала его свежий хвойный аромат с каждым вздохом.

— Я в порядке, — решила она через минуту.

— Конечно, да, — сказал он. Он наклонился и легко ее поцеловал. — Ммм, здорово, — он поцеловал ее снова — на этот раз дольше — но достаточно легко, чтобы ей хотелось большего.

Как это будет, если он на самом деле ее поцелует?

— Теперь давай попробуем еще раз.

Она согнула колени, он подхватил ее и присел на корточки, чтобы положить ее на спину.