На арфах ангелы играли… - Лариса Миронова

– Да, так оно и было…

– Потом вы около часа сидели в машинах, и только поздно вечером тронулись в дальнейший путь. Вы проехали мимо Спиридоновки, где должен был стоять третий автомобиль, который также направлялся на празднование дня рождения. Но так как ваша дочь имеет обыкновение везде и всюду опаздывать, и её знакомые на этот счет шутят, что она и на собственные похороны опоздает, – опоздала-таки и… похороны пришлось отложить.

– Боже мой, что вы такое говорите?

– А то. Наш доблестный служака милиции отдал приказ убрать подозрительную машину, обнаруженную патрулем на обочине, а дальше закрутилась невероятная история – в машине обнаружена взрывчатка, единственный сидевший в ней человек убит в подвале отделения милиции якобы случайно, а нашего злосчастного милицейского служаку заставляют исчезнуть…

– Боже мой…

– Потом вы, ни о чем не подозревая, едете в ночи по загородному шоссе – час, другой, третий… Вам ничего не говорят, потому что сюрприз… По дороге к вам подсаживается молоденькая милиционерка, стреляющая в «десятку» без единого промаха, личный тренер вашей дочери, а вас с Софией высаживают в другую машину, где едут все ваши родственники и друзья. Мужчина, зовут его Вован, командует остановиться. Вышка какая-то заминка. Третья машина так и не нагнала кортеж. Понимаете, да? Около полуночи ваши машины прибывают на пристань небольшого приволжского городка. Вас всех загружают на катер и всю ночь катают с ветерком под открытым небом и мелким, но очень холодным дождичком. А поутру – в обратный путь. Вы уже что-то чувствуете. Но бодритесь и следите за тем, чтобы дети вашей дочери, которых Вован услужливо посадил за отдельный столик непосредственно у борта, не оказались снаружи катера. Ваша дочь – как опоенная, словно ничего не замечает и не понимает…. Итак, два дня испытаний нечеловеческих, и это при всех ваших заболеваниях!

– Да, действительно, я тогда молила бога только об одном – чтобы мы все остались живы-здоровы…

– И чудо свершилось. В ту ночь у вас было сто шансов из ста потерять и здоровье, и жизнь. Но ещё кое-чем я вас хочу удивить. Вы помните такого юношу – Александра Кулагина?

– Помню, если это тот, о ком я подумала.

– Тот, тот… Из соседней мордовской деревни, оттуда. Из тех самых благословенных краев. Из-под Потьмы, да-да!

– Ну и что же такого? Что этот молодой человек натворил?

– Этот ваш протеже…

– Я многим там помогала сначала, когда только приехала в те края. И старушкам. И молодежи, и всем, кто обращался за помощью.

– Как же! Журналистка из Москвы! Тогда, десять лет назад, это было что-то.

– Да, это так. Я помогала ему, потому что он…

– Не мог за себя постоять? Этим он вас покорил? А у вас гипертрофия материнского инстинкта?

– Возможно. Только он тогда был наивным, простодушным юношей. Но именно его подставляли все, кому не лень. И ему нравилось принимать на грудь. Он чувствовал себя героем. Страдальцем за компанию.

– И вы носились с ним, как не очень умный человек с писаной торбой. Ездили в милицию, забирали его оттуда под расписку, кормили, одевали и прочее, пока общественность не решила, что это не спроста.

– И опять же. Ничего особенного в этом не вижу. Я многим помогала, если это было в моих силах, и мне многие помогали. Даже больше скажу – всё самое лучшее в этой жизни я получила от хороших и добрых людей…

– Это говорит только о том, что в вашей жизни было много тяжелого. У нас любят помогать несчастным.

– Было и такое, но и просто от доброты помогали и делали хорошее, когда я была вполне счастлива.

– Допустим. Но он, этот ваш протеже, был иного мнения насчет ваших относительно него благодеяний. Он, не без помощи умных советчиков, решил, что теперь ему гарантирована пожизненная рента. А когда к вам приехала вся ваша семья, он изобразил из себя Отелло. Под рев всеобщего одобрения.

– Да, действительно, в какой-то момент он стал вести странно, заявил, что хочет поехать с нами в Москву… Даже был агрессивен.

– И немудрено. В милиции, куда его забрали в очередной раз, ему сделали укол – успокаивающий. Но это была не простая инъекция аминазина или чего-то в этом роде, а специальная. Вместе с лекарством ему под кожу ввели маленькую штучку, размером с небольшое просяное зернышко – да-да, простенький чип. И отныне он стал вполне управляемым «фугасом». Тогда, в Москве, в день рождения вашей дочери, в машине на Спиридоновке сидел он. И в милицию забрали его. Но в протоколе, записанном от руки, да ещё и очень неразборчиво, без особых усилий фамилия Кулагин превратилась в…

– Просто кошмар какой-то… Простите, но вам откуда все эти подробности известны?

– От верблюда, как говорят в таких случаях. Так вот, этот ваш протеже…

– Что с ним? Он жив?

– А это вас так волнует? Да, он жив. И труп, появившийся в ночь после допроса в подвале, не имел к нему никакого отношения.

Конец ознакомительного фрагмента.