Вкус ранней клубники - Лариса Шкатула

Но я встрепенулась и стала доказывать, что вовсе не хочу спать. Я твердо решила просидеть рядом с водителем всю смену, но примерно через час таки заснула и разбила бы себе лицо о приборную панель, если бы не Артем, незадолго до того сменивший Сашу. Муж и придержал рукой мое падение вперед.

- Спите на посту, рядовой! - сказал он насмешливо.

Вот и все сочувствие. Жалости у него ко мне не было, сама напросилась. Теперь он невольно отыгрывался на мне за мое пренебрежительное отношение к его работе. Подумаешь, тяжелый труд! Крути себе баранку, вот и все дела. И вот я позорно заснула, ничего не делая, просто сидя рядом, а ведь тот, кто за рулем, должен следить за дорогой и не позволять себе расслабляться...

Теперь никто меня не стал слушать, просто запихнули наверх:

- Спи!

И я уснула. Проснулась от негромкого разговора друзей.

- Мне бы такую жену, как твоя Белка, - говорил Саша. - А ты, Решетняк, харчами перебираешь. С моей Лилькой не больно попрыгал бы. Не баба, а змея подколодная...

- Что имеем, не храним, потерявши - плачем, - согласно кивнул Артем, чему я ужасно удивилась.

Мне казалось, что он только и ждет повода, чтобы разойтись со мной. Что же я такое важное проглядела?.. Понятно, думала только о себе. Крути себе баранку. Это ж надо, говорить подобное о тяжелейшей работе!

Артем приезжал из рейсов уставшим не только физически, но и морально. Скольким унижениям подвергались на дороге водители, которые зарабатывали деньги в поте лица своего, без нормального отдыха, полноценного питания! Ко всему прочему, люди, дело которых было облегчать им работу, служили лишь дополнительным препятствием, для преодолевания которого требовались немалые душевные силы.

- Помнишь, - рассказывал Саша, - я ездил без тебя в леспромхоз?

- Это когда у тебя приступ был? - вспомнил Артем.

- Тут и у здорового бы сердце схватило. Представь, везу эти проклятущие доски. Уже все, что имел, на взятки отдал. Но нет, останавливает меня на дороге - заметь, не на посту - лейтенант. Буквально на въезде в город, когда я уже и не ждал...

- За мостом? - уточнил внимательно слушавший муж.

- За мостом. Из кустов вылез. "Ваши документы!" Христом богом стал просить: не задерживай, и так опаздываю! Не обращает на меня никакого внимания. Забрал документы и что-то пишет. Оказалось, записку. Поезжай, говорит, туда-то, сбросишь во дворе шесть досок. И пусть прораб свою подпись поставит. Хоть кричи, хоть зубами скрипи! Поехал по адресу. А там такой дворец строится! Нам на него за всю жизнь не заработать. Сбросил доски. Мне какой-то хмырь в записке закорючку поставил, с тем я и уехал. Документы мои лейтенант вернул, а записку отобрал. И рэкет налицо, и следов никаких. А дворец строится.

Я лежала тихо, как мышь, но моя, отравленная идеалами добра и справедливости душа, рыдала: как же так?! Здоровые, сильные мужики, а подставляют головы под нож, как бараны бессловесные. Но внутренний голос справедливо замечал: а что они могут сделать?

Остановка длительная для дальнобойщика смерти подобна. У них ведь по поговорке: волка ноги кормят. Рэкетиры в мундирах это прекрасно знают. Ах, ты недоволен? Ищешь справедливости? Заруливай на штрафплощадку и жди, когда она, эта самая справедливость, восторжествует. Ах, время - деньги? Так это у тебя. У нас другой принцип: солдат спит - служба идет.

Я всегда была человеком законопослушным. Мысль - сделать что-то противоправное - никогда не посещала меня. Была-то, была, но, кажется, теперь на глазах превращалась в потенциального нарушителя и бунтаря. Мне хотелось сделать что-нибудь этакое. Назло кому-то... Кому, я пока не знала. Чувствовала одно: дрожжи уже начали во мне бродить.

От этих новых впечатлений я даже не сразу вспомнила, зачем я вообще поехала в этот рейс? Кстати, во время своего честно заработанного отпуска, который могла бы проводить где-нибудь на побережье Черного моря.

Вспоминай, Белла, вспоминай! Ах, да, поехала я в рейс, чтобы сделать для себя окончательный вывод: Артем меня разлюбил, наш брак развалился. А в рейсы он без конца ездит, потому что у него завелась какая-то баба, и он берет её с собой.

"Минутку! - не выдержал мой справедливый внутренний голос. - Если это так, то он вряд ли взял бы в рейс вас обоих. Тогда как же ты узнаешь, правда это или нет?"

Отчего-то в роковую блондинку верить не хотелось. Но тогда, выходит, причина во мне? В это не хотелось верить ещё больше. Ведь я ни в чем не виновата! Словом, получался замкнутый круг. Хорошо, если истина не за пределами его.

А вскоре нас накрыла полоса дождей. Теперь окна кабины заливали мутные потоки ливня. Почему-то именно мутными казались они в темноте, мягкими настойчивыми лапами сжимавшей наш "камаз". Огромная машина, точно гигантский зверь семейства кошачьих, стелилась по шоссе, освещая себе путь чуть мерцающими сквозь дождь глазами-фарами.

В те несколько минут, что я спала рядом с Артемом, мне почему-то приснился тот самый сержант, что остановил нас под Мало-Степанцом. Он стоял под дождем совершенно сухой. И на руке его виднелась огромная наколка "Вова"...

Наверное, я спала совсем немного. Иди мне не давало спать чувство вины - ведь из-за меня не спал теперь Саша, который недавно поменялся с Артемом. Теперь друзья вполголоса говорили обо всяких пустяках. К примеру, где можно купить подешевле запчасти. И почему разбавляют бензин водители автозаправщиков.

У Саши легковушка - "жигули" четвертой модели, а мы год назад купили шестерку. Я сдала на права и уже полгода водила машину. Артем на роль водителя никогда не претендовал, а даже посмеивался:

- Рули, рули, мне и на работе этого хватает! К тому же, оказывается, это очень приятно - завести личного шофера на старости лет.

Конечно, он кокетничал, до старости моему мужу далековато, учитывая его тридцать два года.

Первое время мы ехали не одни. Еще две фуры с консервами следовали в некий подмосковный город, на завод автозапчастей. Здесь вступал в действие столь любимый нашей страной бартер. Обратно в фуры загружались запчасти, и никаких тебе денежных расчетов.

Присутствие этих двух фур, как я поняла, ещё один плюс. Большую часть дороги мы проедем в караване, что безопаснее, так как в последнее время, кроме "гаишников" развелось немало шакалов, претендующих на какую-то свою пресловутую долю. Если данью облагались магазины, почему не облагать ею грузоперевозки?

И Саша, и Артем своим трудом зарабатывали неплохо, но все равно общая стоимость груза - фантастическая для наших семейных карманов, потому если в настроении шоферов-напарников если и чувствовалась некоторая нервозность, то она была вполне объяснима.

Друг перед другом они старались не высказывать сомнений в своем предприятии, но Саша все-таки не выдержал, признался:

- Честно говоря, эта Валерия меня беспокоит...

- Чем именно? - поинтересовался Артем.

- Как бы она нас не кинула на ржавый гвоздь.

- Ты же говорил, ей можно доверять.

- Да потому что она ни разу не дала повода в ней усомниться! С другой стороны, и суммы прежде были небольшие, не стоило пачкаться, а теперь...Вроде, и цену обговорили, и товар обещала разгрузить немедленно, и деньги отдать наличкой...

- Тогда чего ты дергаешься?

- Слишком уж гладко все получается. Раньше её на всяческие уступки уговаривать приходилось, а здесь - сама послабления предлагает. Боюсь, мягко стелет, да жестко спать придется.

- Иными словами, ты подозреваешь, что она собралась нас кинуть?

- Свят, свят, - сплюнул Саша. - Сохрани и помилуй!

- Не плюйся в кабине, - заметил Артем и призадумался.

- А что она может вам сделать? - встряла я. - Товар не принять?

- Хуже! - буркнул Саша, и больше на эту тему распространяться не пожелал.

Глава четвертая

Проснулась я оттого, что машина начала сбавлять ход. Неужели, как и мои товарищи-водители, я начинаю телом чувствовать изменение ритма движения? Даже во время сна.

И Артем, и Саша в дороге спали будто вполглаза - что бы ни случалось на шоссе, если машина начинала сбавлять ход или наоборот, набирать скорость, спящий тут же просыпался.

Для того, чтобы поменяться местами, товарищи даже не останавливали машину. Просто тот, кто был на спальном месте, соскальзывал прямо за руль, который предусмотрительно уступал ему отодвинувшийся на место пассажира товарищ.

Артем привстал на сиденье и, коснувшись моей щеки, проговорил:

- Стоянка. Возьми теплую кофту.

Чего это вдруг он заботу проявляет? Микроклимат в нашей семье вроде не потеплел, то есть, отношения между нами оставались на том же вежливо-прохладном уровне.

Может, оттого, что я в рейс отправилась, и он вспомнил, как я ездила с ним, когда наша любовь бурлила и фонтанировала? Как говорится, ностальгия по прошлому.

Сам Артем ни в какой кофте не нуждался. Другие мужчина ещё ходили в куртках - начало июня, прохладно! - а Артем в рубашке в коротким рукавом. Он вообще закаленный. Регулярно принимает холодный душ... Вернее, принимал. Сейчас у него и времени-то не хватает. Придет под утро, час-другой поспит, а там и на работу пора...