Камни раздора - Николай Иванович Леонов

— Значит, там была настоящая перепалка? — уточнил Соловьев.

— Да, Юлия Аркадьевна очень рассердилась, когда узнала, что Вадим Александрович снова дал денег для поселка Рыбкино. На этот раз деньги пошли на детскую площадку. Там и денег-то было совсем немного, пятьдесят четыре тысячи, но все равно Юлия Аркадьевна была недовольна.

— Как я понимаю, подобные сцены между супругами происходили часто? — спросил Гуров.

— Да, признаться, частенько такое было, — согласился Безруков.

— А до каких-то решительных действий не доходило? Ну чтобы супруга вцепилась мужу в лицо или он ее ударил…

— Нет, такого не было. Вадим Александрович всегда жене уступал.

— То есть главной в семье была все же она, Юлия? — уточнил Гуров.

— Можно сказать, что да, так оно и было, — подтвердил управляющий. — Юлия Аркадьевна определяла в этом доме все: что мы будем есть, пить, проводить ли ремонт, какие деревья и цветы сажать в парке, как проводить время… Да и в Москве так было, в московской квартире.

— Эти ссоры сильно огорчали Егорова?

— Да, он очень переживал. Думаю, у него из-за этого и сердце стало пошаливать.

— Егоров переживал из-за упреков жены — но она и не думала их прекращать, верно?

— Вы намекаете, что она не жалела мужа? — спросил управляющий. Подумал немного, потом ответил на свой собственный вопрос: — Да, пожалуй, так оно и было. Юлия Аркадьевна была не из тех людей, которые кого-то жалеют.

— Как вы думаете, ее смерть огорчит кого-то, кроме Юрия?

Игорь Безруков покачал головой:

— Думаю, что нет.

— Скажите, а Юлия Аркадьевна ревновала мужа к другим женщинам? Например, к горничной Клавдии?

Безруков покряхтел, развел руками:

— Пожалуй что да. Да она ко всем его ревновала. Так и в Москве было. Стоило в их квартире появиться в гостях какой-то молодой женщине, как Юлия Аркадьевна тут же начинала к ней ревновать. И здесь так было. Поэтому у нас здесь редко бывают гости. Она считала Вадима Александровича своим личным имуществом, и права на это имущество были только у нее.

— Ну и, пожалуй, последний вопрос, — сказал Гуров. — Скажите, вы допускаете, что Егоров мог в порыве отчаяния или крайнего раздражения толкнуть свою жену с обрыва?

На этот раз управляющий ответил не сразу. Он думал не меньше двух минут, потом покачал головой:

— Нет. Даже в состоянии крайнего раздражения Вадим Александрович этого сделать не мог. Не такой он человек. Так что это все-таки несчастный случай.

— Хорошо, у нас к вам больше нет вопросов, — сказал Гуров. — Скажите, а где мы можем найти вашу дочь? Ее тоже надо расспросить.

— У Ксюши комната на втором этаже, последняя по коридору, — объяснил Безруков. — Только вряд ли вы ее там найдете. После такой трагедии она, скорее всего, гулять пошла. Она любит по лесу гулять.

— Одна любит гулять? — спросил Соловьев.

— Иногда одна, а иногда в компании… — туманно ответил Безруков.

— В таком случае мы пойдем, поищем повара Егора, — решил Гуров. — Он где сейчас, на кухне?

— Да, скорее всего, ужин готовит, — отвечал управляющий. — Хотя кто сегодня будет ужинать, непонятно. Юрий и сам Вадим Александрович вряд ли будут.

Оперативники распрощались с Игорем Безруковым и направились в сторону кухни. Однако в гостиной их перехватили. Входная дверь внезапно раскрылась, и в дом вошли несколько человек. Здесь был руководитель бригады криминалистов Павел Суходольский, с ним криминалист Вершинин, а также бригадир водолазов Петр Савченко.

— Ага, вот вы где! — воскликнул Суходольский, увидев оперативников. — Мы пришли доложить результаты нашей работы.

— Отлично, — сказал Соловьев. — Пусть сначала Петр свое слово скажет. Ну что: нашли мы тело?

Водолаз покачал головой.

— Нет, не нашли, — отвечал он. — Все дно облазили на сто метров вниз по течению, на пятьдесят вверх и метров на сорок от берега. Ничего нет, кроме мусора: старых автомобильных покрышек, ржавых железок. Течение там сильное, тело могло запросто унести куда-то в сторону. А чтобы знать, куда его могло отнести, надо составить карту здешних течений. Я уже позвонил руководству. Завтра должны прислать специалиста по гидродинамике, по речным течениям, он проведет нужные замеры и скажет нам, где стоит искать, а где не надо.

— Понятно… — озадаченно произнес Соловьев. — Значит, еще и замеры проводить нужно… Так вы что, возвращаетесь в Самару?

— Да, пока нам здесь делать нечего, — отвечал Савченко. — Часть оборудования здесь оставим, в деревне, чтобы взад-вперед не таскать. А сами пока домой поедем.

— Так, а у вас что? — спросил Гуров, обращаясь к руководителю бригады криминалистов.

— Мы провели все необходимые замеры, взяли кровь на анализ, изучили следы на камнях и на песке, — отвечал эксперт. — Пока что все подтверждает версию о том, что это был несчастный случай. Единственный факт, который выламывается из обычной картины случайного падения человека с высоты — это исчезновение тела. Но с учетом того, что водолазы обнаружили сильные придонные течения, этот факт также находит свое объяснение. Так что, если бы вы спросили мое мнение, я бы ответил, что поиски тела погибшей надо продолжить, а расследование на этом можно закрывать.

Капитан, выслушав такое мнение эксперта, озадаченно молчал, а Гуров спросил:

— Скажите, а вы скалу возле места трагедии обследовали?

— Скалу? — удивился Суходольский. — А какие следы мы там должны были искать?

— Я пока не знаю, но у меня возникло ощущение, что скалу нужно осмотреть, — сказал Гуров. — У меня еще там, на берегу, возникла такая мысль, но я не успел это сделать. Пожалуй, я сейчас попрошу у здешнего управляющего какую-нибудь веревку, и с ее помощью полазаю по этой скале.

— Вряд ли у вас это сейчас получится, Лев Иванович, — сказал криминалист.

— Это почему же? — удивился Гуров.

— Так ведь дождь начался! Ливень, можно сказать. Мы еще и поэтому работу свернули. Сейчас вы по обрыву уж точно не полазаете.

Гуров только сейчас обратил внимание на мерный шум снаружи, который раздавался уже некоторое время. Он распахнул входную дверь — и очутился перед стеной сильного летнего ливня. Лило как из ведра, не верилось, что всего час назад оперативники ходили по речному берегу — и было совершенно сухо. Видимо, дождь начался, когда они беседовали с управляющим, а у того в кабинете окна были плотно зашторены.

Гуров уже собирался закрыть дверь и вернуться в дом, когда из пелены дождя появились две бегущие фигуры. Это были Юрий Егоров и Ксения Безрукова. Оба были мокрые до нитки. Они вбежали в дом и остановились посреди холла. Сыщика удивило выражение лиц молодых людей: обычно человек, попавший под дождь и промокший, выглядит озабоченным, но уж никак не испуганным. А тут на