Труфальдино - Роман Феликсович Путилов

class="p1">— Громов, вот скажи пожалуйста, почему с тобой все так сложно? Может ты правда на гражданку пойдешь, а?

— Я вот одного не пойму, Александр Александрович, чем вам так профсоюз насолить успел? Я же понимаю особенности работы в милиции, просто хочу, чтобы хотя бы минимально наши права защищались. Вот, допустим дежурка, если она работает как положено — сутки через трое, то у них переработка получается восемь часов в неделю, которую им не платят, но с учетом, что дежурный часа два сдает смену после суток, там еще больше получается. Так?

— Ну, так? — тряхнул моржовыми усами майор.

— Но у них по факту получается сутки через двое, так там совсем переработка будет зашкаливать. А нас возьмите. Давайте посчитаем, что мы работаем годами с одним выходным в неделю, а в выходной день переработка по закону идет в двойном размере. А если я, к примеру, отдежурил в понедельник, то есть двадцать четыре часа из сорока часов еженедельной выработки уже закрыл, то у меня остается всего шестнадцать часов работы. Получается, я утром вторника ухожу домой, а на работу выхожу только в четверг и пятницу отрабатывая их и все, я рабочую неделю отработал.

— У нас поэтому пенсия раньше, в сорок пять можно пойти…

— Вы мне, Александр Александрович, сказку не рассказывайте. Пенсия раньше у нас потому, что мы после сорока пяти лет ни жулика не способны догнать, ни задавить его, потому что здоровья уже нет, а во-вторых, потому, что мы должны служить в особых условиях, то есть там, куда нас посылают…

— Громов, никто тебе дополнительно платить не будет…

— Но выплаты за сверхурочную работу у нас в министерстве предусмотрены?

— Не знаю…- майор отвел глаза в сторону: — Но тебе башку просто оторвут за это.

— Оторвут — значит оторвут. — я пожал плечами: — Вы знаете, за неделю, пока вы решали, как меня половчей уволить, я себе и работу на «гражданке» нашел, где в пять раз больше платят, и работал, как белый человек, с девяти часов до восемнадцати.

— Так, может быть ты туда и пойдешь? — с надеждой спросил начальник.

— Нет, пока здесь поработаю, у вас тут веселее. Кстати, вас вписывать?

— Куда вписывать? — майор уже стал подниматься по ступеням наверх, но, услышав последний вопрос, заинтересовался и спустился обратно: — Куда и кого ты вписывать собрался?

— Вас, руководителей. Я понимаю, что вам в профсоюз нельзя, но вы же тоже на износ работаете, поэтому спрашиваю — вас в таблицу сведений о отработанном фактическом времени включать? –я иезуитски улыбнулся: — У вас, наверное, заработок сразу раза в полтора вырастет.

На несколько секунд майор «завис», видимо, перед глазами, как вишенки на экранах игровых автоматов, запрыгали цифры тех бесконечных часов, что он отсидел в своем кабинете, но начальник уголовного розыска смог пересилить соблазн.

— Не искушай меня, демон. — Александр Александрович погрозил мне пальцем, после чего осенил крестным знаменем: — Была бы святая вода, окропил бы. Не надо нас с замом моим никуда вписывать. Вас то, молодых придурков, скорее всего накажут, но не сильно, а нам с Владимиром Николаевичем до пенсии доработать не дадут.

Территория ПО «Энергоспецремонт».

В обеденный перерыв я приехал на завод, первый раз забежал в столовую на втором этаже, откуда несколько дней меня манил запах тушенной капусты. Оказалось, что все вполне прилично. Новые стулья со столами, новая посуда, столики для рабочих, одетых в мазутные комбинезоны и инженерно –технического персонала в разных концах зала, чтобы «интеллигенция» не мазала чистые брюки после изолировщика. Я быстро, за десять минут, закинул в себя лопатообразный шницель с картофельным пюре и тушеной капустой, запил это дело компотом с одиноким куском яблока, после чего пошел на «директорский» этаж.

— Докладываю, что вчера господина Кошкина немного напугали какие-то хулиганы, не имеющие ни ко мне, ни к вам, никакого отношения. — я оглядел своих собеседников: — Напугали настолько, что он не пошел на встречу со мной, а, в сопровождении милицейского патруля, поехал домой. Там он начал звонить своим друзьям подельникам и рассказывать, что с него вымогают деньги бандиты. Друзья, естественно испугались и попросили больше им не звонить.

Я отодвинул от себя клочок бумаги.

— Это кто? — директор и главный бухгалтер, чуть не столкнувшись лбами, склонились над листком.

— Собеседники господина Кошкина.

— Ты уверен? — взгляд директора, казалось, пронзал меня насквозь. Наверное, один из списка был ему близок.

— В телефонном разговоре прозвучали именно эти имена-отчества — в этом я уверен. — я, выдерживая тяжелый директорский взгляд, говорил медленно и размеренно, как успокаивая разъяренную собаку: — Если вы мне не верите, я готов в любой момент прекратить наше сотрудничество.

— Хорошо, можете идти. — директор с каменным лицом повернулся к аппарату селекторной связи. Главный бухгалтер недоуменно переводила свой взгляд с него на меня. Я встал, попрощался, и не дождавшись ответа, двинулся на выход из кабинета, чувствуя за спиной арктический холод. Очевидно, что доход в тысячу долларов в месяц был похерен мною несколько минут назад, хорошо, что сотрудника на работу взять не успел.

Подвал Дорожного РОВД.

Уже пора было идти на вечерний развод, когда вниз по лестнице. Еле успевая перебирать ногами, с грохотом скатился запыхавшийся Руслан.

— Пахан, поехали скорее!

— Что случилось? Что брать?

— Славу Бахмана в кабаке засекли, только что отзвонились! — Руслан от нетерпения подскакивал на месте, как боксер на ринге.

Я вытащил из ящика стола, злобно лязгнувшие, наручники и сунул их в карман брюк, пистолет в открытой поясной кобуре я, в последнее время, снимал только дома. Как-то было неспокойно, да и бандосы наглели, просто с каждым днем, все сильнее. Накинув куртку я запер кабинет и подтолкнув в спину приятеля, побежал на выход. Настоящий «кабак» на нашей территории пока был один — ресторан «Город», бежать до которого было всего пять минут, большую часть времени — через хозяйственный двор одноименной гостиницы.

Славу Бахмана Руслан искал уже два месяца, за тяжкие телесные повреждения — юноша, из ревности к своей девушке, которая, кстати, работала официанткой в ресторане «Город», нанес два проникающих удара в живот командировочному москвичу, вследствие чего, гость города десять суток находился в реанимации. Преступление произошло в фойе гостиницы, на глазах толпы людей, часть из которых даже дали, обличающие преступника, показания.