Ночь чужих туманов - Александр Александрович Тамоников

какая разница? И все. Никто к Алексею больше не приходил, никто не пытался завязать с ним какие бы то ни было разговоры. И это его смутно беспокоило. Почему так? Почему его никто не допрашивает? Ведь должны! Ждут, когда он поправится? Но ведь допрашивать можно и тогда, когда тот, кого допрашивают, валяется на больничной койке! Так для полицейских даже удобнее, потому что валяющийся на больничной койке преступник беспомощен, он всецело находится в руках тех, кто его допрашивает, от него не надо ожидать чего-нибудь этакого, злобного и бандитского. Все это элементарная полицейская азбука, но по какой-то непонятной Алексею причине полицейские этой азбукой пренебрегают. Почему они пренебрегают? Что такого они готовят для Алексея? У него не было ответов на эти вопросы, и это обстоятельство не давало ему покоя.

Сгоряча он даже пытался затеять разговор с ухмыляющимся полицейским, который то и дело заглядывал в палату.

— Слышь, ты! — однажды обратился Алексей к полицейскому по-французски. — Когда ко мне придут? Скажи там, чтобы уже приходили! Скажи, что я готов к встрече! Ну что ты щеришься и молчишь? Не понимаешь? Может, тебе сказать по-немецки? Так ведь не знаю я немецкого языка! А русского не знаешь ты. Может, ты и вовсе не знаешь никакого языка — черт тебя разберет! Только и умеешь скалиться!

На этом разговор и закончился — полицейский не сказал в ответ ни слова: ни по-французски, ни по-немецки, ни по-русски. И от этого Алексей стал еще более угрюмым.

* * *

Пришли к Алексею лишь через неделю. Вернее сказать, пришел лишь один человек. Это был мужчина средних лет с невыразительным лицом и каким-то рыскающим взглядом. Невольно казалось, что его глаза обладают способностью смотреть одновременно в разные стороны.

«Вот и дождался, — подумал Алексей. — Явились-таки… Да притом какой неприятный тип явился! С таким-то и разговаривать неохота! Ну да выбора у меня нет. Давай, дядя, начинай свою песню. А я послушаю, что ты запоешь. Я готов ко всем твоим ариям…»

Однако же оказалось, что к этим самым ариям Алексей готов не был. Он и предположить не мог, какое коленце с самого начала выкинет этот субъект. Да и как такое можно было ожидать!

— Ну, здравствуй, Дворянин! — сказал субъект на чистом русском языке. — Как рана? Не беспокоит?

— Э-э… — поперхнулся Алексей и не сказал больше ничего. Ну а что тут скажешь — вот так, с налету, когда с тобой неожиданно начинают говорить на русском языке? Да притом называют тебя по прозвищу, которого и знать-то никто не должен!

— В этом госпитале лечат просто-таки превосходно! — Казалось, субъект не обратил никакого внимания на смятение Алексея. — Это один из лучших госпиталей! Мне самому когда-то довелось здесь лечиться. Ну да это, так сказать, дела давно минувших дней… Уверяю вас — еще несколько дней, и вы сможете танцевать на своей раненой ноге! Исполнять какой-нибудь дворянский менуэт. Хе-хе-хе…

— Откуда вы меня знаете? — так же по-русски спросил Алексей: он наконец взял себя в руки, и к нему вернулся дар речи. — Кто вы такой?

— Второй ваш вопрос важнее первого, — ответил субъект. — Если вы будете знать на него ответ, то тем самым вам будет известен ответ и на первый вопрос.

— А попроще нельзя? — скривился Алексей.

— Отчего же нельзя? — Субъект усмехнулся. — Если вам угодно, могу изъясняться совсем просто.

— Угодно, — буркнул Алексей.

— Я представитель американских спецслужб, — сказал субъект. — Американский разведчик, если уж говорить совсем просто.

— Чего-чего? — вытаращил глаза Алексей. — То есть вы не французский или, скажем, немецкий полицейский, а…

— Так и есть. — Субъект привстал со стула и поклонился. — Вижу, вы удивлены. Что ж, ваши чувства вполне понятны. Но все так и есть. На то я и разведчик, чтобы знать об интересующем меня человеке все, что мне угодно знать. Например, что он русский. Выходец из русской эмигрантской среды. Ну, а по сути французский бандит, кличка которого Дворянин. Видите, как все просто?

— Да уж, просто, — усмехнулся Алесей. — Действительно… Да вот только чем вы докажете, что вы именно тот, кем назвались? Мало ли кем можно назваться…

— По-своему вы правы, — согласился субъект. В самом деле, мало ли кем можно назваться… Но давайте рассуждать логически. Вот вы лежите сейчас в первоклассном госпитале, в замечательной одиночной палате, вас кормят, за вами ухаживают. И это за отъявленным бандитом по кличке Дворянин? Согласитесь, что таким, как вы, самое место в какой-нибудь тюремной больнице, а не в таком замечательном госпитале. Вы со мной согласны?

— Допустим, согласен, — нехотя ответил Алексей.

— Вот это и есть мое доказательство, — сказал субъект. — Поместить вас в такой госпиталь и обеспечить вам такой уход — это, знаете ли, не в силах полиции. Да и зачем, скажите, это им нужно? Тем более что по вам, как это принято говорить у русских, плачет виселица. Это может сделать некая иная инстанция, скажем так. К примеру, американская разведка. Ну что, хватит вам доказательств? Или нужны еще? Могу и добавить. Вряд ли хоть во Франции, хоть в Германии найдется полицейский, который умеет говорить по-русски. А я, как видите, умею — и неплохо. Не так ли?

— Ну, так… — вынужден был согласиться Алексей.

— Рад, что вы умеете мыслить логически, — усмехнулся субъект. — Еще какие-то вопросы будут?

— Будут. — Алексей встал с кровати и, осторожно ступая на раненую ногу, подошел к окну.

Но ничего он из окна не увидел, потому что за окном, метрах в пяти, высилась кирпичная стена, закрывавшая весь обзор. Алексей хмыкнул.

— Специально, что ли, вы выбрали для меня палату с такими видами? — спросил он.

— Так и есть, — ответил субъект. — Специально. Если хотите, могу пояснить почему.

— Не хочу, — буркнул Алексей, помолчал и спросил: — Что вам от меня надо?

— Это, собственно, и есть тот главный вопрос, ради которого я к вам пришел. — Субъект также поднялся со стула и подошел к Алексею. — А все прочие вопросы вроде этой палаты, охранника за дверью и тому подобное — все это вопросы второстепенные.

— Я, кажется, уже просил, чтобы вы выражались понятнее, — напомнил Алексей. — Я, как вы знаете, бандит. По-вашему, по-американски, гангстер. У нас, у гангстеров, все просто. И слова, и поступки…

— Что ж, по-простому так по-простому, — согласился субъект. — Нам нужны вы.

— Я? — переспросил Алексей. — Для чего же?

— Для выполнения одного ответственного задания, — сказал субъект. — Ну а далее будет видно…

— Для какого еще задания? — удивился Алексей. — И почему именно я? Вы случайно не ошиблись адресом?

— Хочется надеяться, что нет, — ответил субъект. — Вначале я отвечу на вопрос, почему