Искатель, 1999 №3 - Керен Певзнер

были хорошие мелодисты, а «Катюша» и «Синенький платочек» давно стали народными израильскими песнями. И если судить по национальной принадлежности авторов музыки, может быть, и справедливо.

Музыка смолкла, раздались позывные. Голос диктора произнес:

— В эфире «Криминальный вестник».

Я машинально прибавила громкость.

— …Вчера в Ашкелоне был найден убитым сорокадвухлетний врач-психоаналитик Иммануил Коган. Тело обнаружили в его рабочем кабинете, в восемь часов вечера. Смерть наступила от удара ножом в горло. В комнате имеются следы борьбы. Многие пациенты доктора Когана были наркоманами, которых он лечил от зависимости к наркотикам. Полиция ведет расследование. Это не первый случай нападения на врачей, работающих с проблемным контингентом. Около месяца назад в Тель-Авиве был убит врач-психиатр Моше Зискин, работавший в частной клинике «Ткума» по реабилитации наркоманов. Преступник или преступники до сих пор не найдены. Представитель полиции отказался сообщить, считают ли полицейские, что оба убийства были совершены одними и теми же лицами…

Диктор перешел на сводку дорожно-транспортных происшествий. Но я уже не слушала. Перед глазами вновь встала картина, виденная мною вчера: несчастный психотерапевт на ковре с разрезанным от уха до уха горлом. Только теперь его лицо все время менялось, приобретая черты всех, кого я встречала в последнее время.

И одновременно пульсировала в голове совершенно, наверное, дурацкая мысль: уж этого-то, второго, который первый, я убить не могла, ура…

Из состояния полного обалдения, вызванного услышанным, меня вывел резкий звонок сотового телефона. Я поспешно включила переговорное устройство:

— Алло!

В трубке был слышен только противный треск. Я нажала на кнопку «end».

Все-таки, несмотря на плохую слышимость, дороговизну и частые, громкие разговоры других владельцев сотовых телефонов в автобусах и остальных местах общего пользования, есть в этом виде связи много преимуществ. Меня всегда можно найти, Дашка может не волноваться, хотя я всегда волнуюсь больше ее. Вообще, в ряду наиболее ценных изобретений человечества телефон занимает второе место, сразу же после автомобиля. А первую фразу по телефону: «Ватсон, зайдите ко мне», — сказал вовсе не Шерлок Холмс, как вы подумали, а изобретатель телефона Александр Грэхэм Белл. Иногда, слушая старые песни по радио, я прихожу к мысли, что многих песен попросту не могло бы быть, будь у героев сотовый телефон в руках, например: «…Вы у аптеки, а я в кино искала вас…» или: «Позвонить ты мне не сможешь, чтобы тихо извиниться, нету телефона у меня…» В будущем у каждого гражданина номер сотовика будет номером удостоверения личности. Хотя сравнительно часто я его выключаю. У меня есть говорящая на двух языках электронная секретарша, вот пусть с ней и общаются мои абоненты. Никакого удовольствия слышать звонок, когда, например, мы с Денисом лежим в постели.

Сколько, однако, мыслей начинает вертеться в голове, когда находишься в состоянии ступора!

Телефон зазвонил снова. Одновременно я вспомнила слова давешнего эксперта насчет орудия убийства — я тогда не поняла смысла. Он проворчал тогда: «Все то же самое». Теперь понятно — все то же самое, что и в предыдущем случае с этим… как его? Да, Моше Зискиным.

Телефон замолчал, потом зазвонил снова. Я посмотрела на него с ненавистью, но все-таки включила переговорник. Мне подумалось вдруг, что звонить мог и следователь.

— Алло, кто это говорит? — я повторила вопрос дважды, по-русски и на иврите.

— Здравствуй, милая, — произнес на иврите тихий, вкрадчивый голос. — Не узнаешь?

Бархатный такой голос. Противный.

— Кто вы? Откуда вам известен мой телефон? — этого идиотского вопроса я могла и не задавать. Кто хотел, с легкостью мог его узнать, сама же указала на дверной табличке. Терпеть не могу выглядеть глупой, поэтому тут же разозлилась. — Что вам от меня надо?

— Тебе понравилось вчерашнее представление? — поинтересовался голос. Теперь он звучал еще мягче, будто убаюкивал меня. — Ты, наверное, никогда такого не видала? Хочешь, я расскажу, как это все происходило? В подробностях. Тебе будет интересно. Рассказать?

— Нет, не надо! — выкрикнула я.

— Да? Что ж, как хочешь. До свиданья, милая, еще увидимся. Доброго утра тебе.

Я судорожно выключила телефон и добрым словом помянула нашу родную полицию, обязывающую автомобилистов иметь в машине прибор, позволяющий разговаривать, одновременно держа руль обеими руками. Я была в таком состоянии, что запросто сверзилась бы в кювет, будь телефон у меня в руках.

Уже на окраине Тель-Авива я поняла, что не в состоянии ехать дальше. Пришлось остановиться на первой же улице и попробовать собраться с мыслями.

«Позвонить Борнштейну, — подумала я. — Черт, и как же я не записала его номер?»

Телефон зазвонил снова. Я со страхом нажала на кнопку.

— Где тебя носит? — услышала я знакомый голос. — Ты что, не могла позвонить? Даша сказала, что ты задерживаешься на работе, — раздался в трубке знакомый голос.

— Дениска, милый, прости, со мной тут такое произошло! Это просто ужас какой-то. Ты знаешь — Когана зарезали!

— Какого Когана? — Денис был в растерянности.

— Соседа моего, психоаналитика. А я тело нашла, потом слышала, как убийца по коридору бродит, ко мне ломится, — я была в таком возбуждении, что тараторила, не переставая, — потом полиция сказала, что будто бы я могла убить, то есть не я, а убийцей могла быть женщина. А какие там женщины кроме меня, то есть я хочу сказать… — я задохнулась — то ли от скорости, с которой выпаливала всю эту чушь, то ли от страха.

Денис секунду подождал продолжения, потом осведомился:

— Где ты сейчас? — вопрос прозвучал так, будто в ответ непременно должно было последовать: «В морге».

— Я в Тель-Авиве, на улице Амасгер… Ты подожди, я же еще не сказала тебе самого главного — мне сейчас звонил убийца!

— Не двигайся с места, я сейчас подъеду.

Денис работает в тель-авивской компьютерной фирме под названием «Офаким», что в переводе с иврита означает горизонты. Но то же название носит еще и маленький городок на юге Израиля — у нас их называют «города развития». Это эвфемизм такой, на самом деле означает: «дыра дырой».

Поэтому я часто подшучиваю над ним: «Я-то думала, что ты в Тель-Авиве работаешь, а ты, оказывается, в Офакиме».

Денис знал Когана. Когда он приходил ко мне на работу и у меня были клиенты, он заглядывал к психоаналитику, и они пускались в пространные размышления о тайнах мозга, подсознании и прочей мистике. Денис тут же вспоминал свою любимую психолингвистику, а Коган — Антона Лавена, певца сатанизма. В общем, кто это говорил, что женщины болтушки?

Мой друг обладает общительным характером, можно сказать, что у него есть харизма. Если бы он был политическим лидером, за ним пошли