Дитя зимы (в сокращении) - Маргарет Марон

Затем документы — свидетельство о рождении, паспорт, свидетельство о рождении Кэла и медицинские карты. А также резюме — кажется, написанное для работы, на которую Джонна так и не устроилась.

В последней папке были документы, связанные с бракоразводным процессом, и — вот сюрприз! — заметка об их свадьбе с Деборой, вырезанная из газеты. Вырезка была приколота к распечатке с перечнем приблизительных сумм окладов окружных судей Северной Каролины. Вполне естественно, решил Дуайт, что Джонна интересуется Деборой.

Если и был в жизни его бывшей жены какой-то мужчина, то ничто на это не указывало. Ни противозачаточных таблеток, ни бритвы, оставленной в ванной…

Дуайт спускался вниз, когда его телефон зазвонил.

— Ты уже приехал? — спросила Дебора. — Она отпустила Кэла?

— Нет. — Дуайт вкратце рассказал о происшедшем.

Дебора возмутилась:

— Это ужасно! Как она могла бросить Кэла одного на всю ночь? Невероятно! Дай мне знать, когда что-нибудь выяснится.

Распрощавшись с Деборой, Дуайт повесил телефон на пояс. Бандит склонил голову набок и посмотрел на него, словно вопрошая: «И что теперь?»

— Черт меня побери, если я знаю, — сказал Дуайт псу. — Жаль, что ты не умеешь разговаривать… и жаль, что ты не ищейка.

С другой стороны, подумалось Дуайту, Бандит вполне способен понять простые команды.

— Где Кэл? — сказал он. — Ищи Кэла!

Терьер немедленно затрусил к двери, потом остановился и оглянулся на Дуайта, нетерпеливо поскуливая. Чувствуя себя немного глупо, Брайант надел на Бандита поводок и открыл дверь.

— Ищи Кэла, — повторил он, и пес прямиком направился к калитке. Не задержавшись даже для того, чтобы накинуть куртку, Дуайт поспешил за ним. Едва он открыл калитку, Бандит затрусил по подъездной дорожке и повернул налево, на тротуар.

— Молодец, хорошая собака, — подбодрил его Дуайт. — Ищи Кэла!

За углом Бандит потянул Брайанта через улицу и тут остановился у бордюра. Дуайт увидел следы на снегу. Он отметил место, где Кэл подошел к двери машины и забрался в салон. Джонна обошла машину кругом и села на водительское сиденье.

И человек, и собака уже тряслись от холода, и все же Дуайт повторил:

— Ищи Кэла!

Впрочем, оба они понимали, что это невозможно.

Вернувшись в полицейский участок, Дуайт узнал от Пола Рэдклифа последние новости.

— Соседка напротив слышала наш разговор и позвонила нам. Она сказала, что Джонна уехала вчера утром, около девяти. На ней была красная куртка и белая шерстяная шапка.

— Красная куртка? Но ведь этот чудак из соседнего дома говорил про синюю куртку с капюшоном.

— Она могла переодеться.

— А патрульные? Засекли машину?

— Еще нет.

Вошел сотрудник с каким-то делом к Рэдклифу, и это напомнило Дуайту, что и у него есть обязанности.

Пока Рэдклиф раздавал указания, Дуайт позвонил на работу. Мейлин Ричардс как раз вернулась из Чепл-Хилла. Она выяснила результаты вскрытия и получила предварительное заключение экспертизы. Роуз умер от пули, которая вошла в основание шеи и, пройдя по прямой, засела в лобной части черепа. Стрелявший пользовался оружием 45-го калибра.

Выслушав доклад Ричардс о ходе расследования, Дуайт предупредил ее, что, возможно, не появится и на следующий день.

— Шериф Пул на месте? — спросил он.

— Нет, сэр. Могу я чем-нибудь вам помочь?

Проблемы с Джонной — не то, чем Дуайт был готов поделиться со своими сослуживцами.

— Нет, ничего. Я свяжусь с ним завтра.

Подчиненные Дуайта Брайанта в пятницу вечером выясняли все, что можно, о жизни Джей Ди Роуза, которую накануне оборвала пуля 45-го калибра. Прежде чем отправиться в Чепл-Хилл за результатами вскрытия, Мейлин Ричардс поручила своим сотрудникам Джеку Джемисону и Рейфорду Маклэму узнать все подробности о последнем дне Роуза.

— Ну, черт возьми! — сказал Ред Биксли, когда полицейские явились к нему на работу в пятницу утром. Энергичный мужичонка с обветренным лицом, он был владельцем кровельной компании, нанимавшей строителей для работ в северной части округа Коллетон. — Джей Ди — четвертый, кого я лишился за эту неделю.

Шесть человек копошились на крыше недостроенного здания; их молотки выстукивали рваный ритм в морозном воздухе.

Полицейские спросили, хорошим ли работником был Роуз.

— Нормальным. — Биксли пожал плечами. — Не отлынивал, но и не надрывался особенно.

— А в каких отношениях он был с остальными? — настаивал Джемисон.

Биксли снова пожал плечами:

— Ну, Роуз не всегда следил за своим языком. Не при мне, конечно. Но с работниками мог и поцапаться.

— Ссорился с кем-то конкретно?

Быстро сообразив, что, назвав имя, можно остаться с пятью рабочими вместо шести, Биксли ответил отрицательно.

— Нам нужно переговорить с вашими людьми, — сказал ему Маклэм. — Кто вчера работал с Роузом?

Биксли пробурчал что-то насчет выплаты неустойки, если дом не будет сдан в срок, однако махнул людям на крыше, приказывая спуститься.

Рабочие невозмутимо слушали Биксли, пока он представлял полицейских и объяснял, почему они здесь. Нет, ни у кого из кровельщиков не было серьезных ссор с Роузом. Они все работали в парах и тройках и могли подтвердить алиби друг друга.

От стройки до Райдаут-роуд можно было добраться двумя одинаково короткими путями. На одной дороге Джемисону и Маклэму не повезло, но на второй их поджидала удача. Владелец первой же заправки посмотрел на фотографию Роуза и сказал:

— Да, я его помню.

В его голосе проскользнула нотка недовольства.

— Вы видели его вчера?

— Нет, на прошлой неделе. Больше он здесь не останавливался.

— Что случилось?

Владелец заправки рассказал, что Роуз впервые остановился здесь около двух недель назад.

— Он покупал бензин, сигареты, хлеб и всегда — упаковку «Будвайзера» из шести штук. В последний раз — кажется, это было в среду или в четверг, неделю назад — в очереди перед ним стояло несколько человек. Он вскрыл банку и хлебнул еще прежде, чем заплатил. Я сказал ему: нельзя так делать, сперва деньги, а он послал меня подальше. Потом швырнул деньги и вышел. Мне пришлось его отпустить — люди ждали очереди. А потом один из посетителей показал на окно. Этот сукин сын, словно у него пепельницы нет, усыпал окурками всю мою стоянку. Мало этого, он еще и вышвырнул в окно пустую банку из-под пива, когда выезжал.

Полицейские переглянулись.

— А где вы находились вчера вечером, между половиной шестого и шестью? — поинтересовался Джемисон.

— Здесь, — был ответ. — Водопроводчики ремонтировали трубу в туалете.

На следующей заправке, в трех километрах дальше по дороге, служащий тоже вспомнил Роуза. Он был здесь накануне вечером.

— Бак бензина, «Мальборо» и шесть банок «Будвайзера».

— Вы хорошо его запомнили.

— Да он останавливается тут каждый день, — отозвался служащий. — Рассказывает, что работает на этой новой стройке по другую сторону Олдстейдж-роуд.

— А что еще он вам говорил?

— Да, в общем, только это. А что он натворил?

— Дал себя застрелить, — ответил Маклэм.

В тот же день немного позже Джемисон и Маклэм навестили сестру и мать Роуза, но пользы от них оказалось немного.

— Все любят Джей Ди, — сказала мать со слезами на глазах. — Он хороший мальчик. Приносит мне арахисовое печенье каждую пятницу…

Потом, когда Джемисон и Маклэм говорили с Маршей Роуз наедине, она назвала четырех человек, с которыми брат подрался в «Хабе» — забегаловке на окраине Коттон-Гроува. Проверку алиби троих пришлось отложить до следующего утра. Четвертый же сидел за решеткой: дорожный патруль арестовал его в среду вечером за вождение в нетрезвом состоянии.

Узнав от Дуайта, что Джонна бросила Кэла одного на целую ночь, я скорее возмутилась, чем обеспокоилась. Да, Джонна была матерью и официальным опекуном Кэла. Да, она имела право увезти сына, если считала нужным… Но не сказать Дуайту ни слова?!

Я не ждала ничего подобного от Джонны. Мы никогда не встречались с этой женщиной. Говоря откровенно, единственная ее фотография, которую я видела, была в куче снимков, сделанных Кэлом пару лет назад, когда кто-то подарил ему на день рождения одноразовую камеру. Приходится честно признать, что Джонна — очень привлекательная женщина: фиалковые глаза, темные вьющиеся волосы, изящный разлет бровей. К счастью, эти брови вроде бы единственная черта, которую Кэл унаследовал от матери. Все остальное в нем было от Дуайта — от темно-карих глаз до слишком высокого для его возраста роста.

За несколько дней до нашей свадьбы Дуайт рассказывал мне о снобизме Джонны, о том, как она, не предупредив его, решила забеременеть, и о том, с какой неохотой она позволяет ему видеться с Кэлом.