Легенды Пустоши (сборник) - Виктор Глумов

Присыпанный пылью, там валялся обезображенный труп. Свеженький – кровь еще сочилась из кровавого месива, которое недавно было лицом. От рук остались обглоданные кости, словно несчастного терзала стая голодных псов. Надю вывернуло прямо на мертвеца. Васька завизжала и села на подкосившиеся ноги, ее тоже рвало. Надя длинно и многоэтажно выругалась. Стихия не могла нанести несчастному таких повреждений – его сожрали, возможно, его ели еще живым.

Надька схватила корявую доску, выставила перед собой. Вспомнился давешний крокодил. Наверное, это он. И он опасен. Но разве может рептилия нормально себя чувствовать вдалеке от воды? Да еще и нападать на людей? Значит, где-то поблизости бродит неведомая и очень опасная тварь, одно утешает – она уже не голодна. Как бы то ни было, нужно быстрее отсюда убираться. До дома рукой подать. Считай пришли уже, хотя воздух пыльный, видно плохо, но, кажется, их многоэтажка уцелела.

Сливаясь со свистом ветра, над развалинами пронесся протяжный вой. Бросив палку, Надя со всех ног рванула к покореженному фургону фуры, который, на ее счастье, принес сюда смерч. Волки! Голодные волки! Здесь!!! Быть такого не может, но они есть!

Ветер хлестал по щекам, позади поскуливала Васька и мерещились тени меж руин. Волки бежали следом и не спешили нападать, от воя кровь застывала в жилах.

Задыхаясь, Надя попыталась открыть покореженные двери фургона – они поддались, в лицо дохнуло живительной прохладой и формалином: фура перевозила кур. Трясущаяся Васька влетела в фургон следом и с трудом захлопнула дверь. Девушки, хватая воздух разинутыми ртами, таращились друг на друга и не могли вымолвить ни слова. Зад холодили еще не оттаявшие куриные тушки.

Надя указала на дыру с обратной стороны фургона, куда мог запросто пролезть человек, а волк – и подавно. Взвизгнув, Васька распласталась на тушках и попыталась в них зарыться, Надя была ближе к выходу, и то, что она увидела в щель, лишило ее способности двигаться: по улице цепью двигались волки. Точнее, существа, похожие на волков, но крупнее. Вместо шерсти они, наподобие броненосца, были покрыты щитками.

Только не кричать! И не дышать! Надя мечтала раствориться, исчезнуть, до боли закусила губу. Волки обогнули фургон и остановились, поводя мордами из стороны в сторону.

Здесь небезопасно, а вот в нескольких десятках метров – относительно целая трансформаторная будка, где можно укрыться и переждать, а там твари отвлекутся на кого-нибудь еще. Только как туда добраться?

Вожак стаи повернул голову к фургону, и Наде почудилось, что он смотрит ей в глаза. По щеке скатилась капля пота. Надя боялась даже моргать, лихорадочно соображала, что же делать. Взгляд остановился на силуэте родного дома, потом – на Ваське. И она поняла.

Получится. Должно получиться! Немного осталось.

Яна

До Кузьминок быстро добраться не удалось – поднялся ураган, который пришлось пережидать в подземном переходе. Понимая, что дальше тянуть некуда, Яна с попутчиком двинулись вперед, рискуя быть погребенными под рушащимися домами.

Живых людей на пути не встречалось, только трупы – присыпанные мусором и обломками. Идти пришлось пешком: во-первых, дороги были повреждены, а во-вторых, машины почему-то не заводились. Плюс ко всему пропало электричество и мобильная связь так и не заработала. Яна старалась не думать о том, что началась война с применением неизвестного оружия, и о том, что у людей такого оружия попросту нет. По городу гуляли смерчи – благо, далеко; жара стояла градусов сорок, не меньше, пот лился градом.

У Яны была цель – Гарик, замурованный на станции, напоминающей больничную палату. Об остальном можно подумать позже.

Максим не задавал вопросов и, сжав зубы, шагал рядом. Постепенно ветер ослаб, а жара усилилась. Появились первые люди – напуганные, грязные, они бродили по улицам, рыдая, лазали по грудам кирпича – своим домам.

А вот невысокие кирпичные здания уцелели, с них лишь местами сорвало крыши. Но во дворе не было никого, будто все жильцы разом исчезли. За перевернутыми мусорными баками Яна заметила странное шевеление и схватилась за АКСУ. Максим положил руку ей на плечо.

– Подожди, – прошептал он, пятясь. – Там что-то… Япо-онский бог!

Теперь и Яна увидела, как здоровенные не то змеи, не то черви, потрескивая, тянули чьи-то останки в гигантскую кучу, похожую на муравейник. Куча эта – переплетение вытянутых тел – была с полутораэтажный дом, она клекотала и непрестанно двигалась.

– Что это?

– Не важно. Оно жрет людей, а значит – валим. – Максим схватил Яну за руку и потащил со двора.

Бежали, пока хватало сил. Напились в развороченном ларьке, ограбили покинутое отделение полиции, вооружив автоматом Максима, и выпустили задержанных. Яна действовала безотчетно, она понимала, что если начнет анализировать, откуда в Москве взялись эти твари и почему на пути так много обглоданных трупов, то сойдет с ума и до цели не доберется.

Похоже, кто-то с ума уже сошел: ободранные полуголые люди рыскали среди развалин. Яна и Максим старались держаться от них подальше, но один выскочил навстречу, растопырил руки и зарычал – здоровенный, на голову выше Максима, совершенно лысый… С чешуйчатыми пластинами на голове и длинными иглами зубов. Макс прошил его очередью и долго не решался подойти: на спине получеловека пластины переходили в костистый гребень, будто огромные позвонки проросли сквозь кожу.

– Что это? – лепетала Яна. – Откуда?!

На предсмертный рык отозвались другие дикари – так их мысленно окрестила Яна – и двинулись на место трагедии. Пришлось бежать дворами, потом – гаражами. К счастью, в одном из них обнаружился мотоцикл «Урал» в отличном состоянии. Макс попробовал завести – получилось! Видимо, имел место электромагнитный импульс и пострадала электроника, механике же ничего не сделалось, и старые отечественные автомобили остались на ходу. Макс сел за руль, Яна с автоматом наготове – позади.

Ехали медленно, огибая препятствия и потрескавшийся асфальт; ослабший ветер хлестал по щекам, приходилось часто останавливаться, чтобы промыть глаза. Смерч прошел вдоль трассы, будто его направляла невидимая рука, испортил покрытие и всосал почти все машины.

Люди как повымерли, зато за мотоциклом долго бежала собачья стая. Точнее, Яне хотелось верить, что собачья, она даже выстрелила по развалинам, чтобы твари не подходили ближе и нельзя было убедиться: никакие это не псы, а волкоящеры с блестящими панцирями.

Чувства умерли. Остались голые рефлексы и то, что из темного неосознанного прорастает в судьбу, – любовь. Одно утешало Яну: если Гарик жив, под землей он в безопасности, ведь там нет проклятых тварей.

Оба входа в южный вестибюль «Кузьминок» завалило. Яна побродила вокруг, выругалась и с отчаянием пнула кусок плиты.

– Еще северный вестибюль есть, – задумчиво сказал Макс и закурил, закрывая зажигалку от ветра. – Давай глянем, что там.

«Там» ситуация была получше: меж завалами виднелся узкий лаз, Яна, не раздумывая, бросилась туда.

– Я на стреме постою, а то мало ли, – прокричал Макс с улицы.

Потолок кое-где обрушился, меж завалов Яна пробралась к турникетам и не удержала возгласа разочарования: возле лестницы и эскалаторов бетонная махина рухнула целиком, над головой желтело чужое небо чужой Москвы, а по ту сторону плиты ждал спасения любимый. Ждал, видимо, напрасно. Яна села на корточки и рукавом размазала слезы. Здесь не лопата нужна – подъемный кран.

– Что там? – крикнул Макс.

– Писец, – отозвалась Яна и зашагала прочь, чтобы не слышать мольбы о помощи.

Выбралась на улицу и разревелась – зло и отчаянно. Макс прижал ее к себе. Он пах потом и табаком.

– Надо поискать – вдруг подвернется что полезное.

– Что? – пролепетала Яна. – Здесь даже бульдозер не поможет!

– Здесь – нет, а вот с той стороны… – Макс отстранился и направился к заполоненной автомобилями стоянке.

Смерч обошел Кузьминки стороной. Уцелевшие водители бродили вокруг дорогих игрушек, заламывая руки, но большинство машин стояли пустые. «Мерседесы», «субару» и даже «хаммер» – выбирай по душе. Белый лимузин протаранил «Газель» с пассажирами и замер навсегда. Рассыпав вонючий груз, на боку валялся мусоровоз, а на ремонтируемой обочине, целый и невредимый, стоял каток, чуть дальше – присыпанный мусором бульдозер.

– Есть! – с мальчишечьим азартом воскликнул Макс и побежал к бульдозеру.

Яна рванула следом, подтянулась и заняла сиденье рядом с водительским. Макс возился с проводкой, пытаясь завести машину. На его лице читалась крайняя степень сосредоточенности, глаза сияли фанатичным блеском.

– Механика, – пробормотал он. – Должно заработать…

Яна, сдвинув брови, наблюдала за этим странным человеком. Не выдержала и спросила:

– Зачем ты мне помогаешь?

Макс распотрошил проводку и ухмыльнулся, его взгляд вмиг сделался пронзительным, стылым.