Вопреки судьбе - Виктор Глумов

Виктор Глумов

Вопреки судьбе

Фантастический роман

Глава 1

Сокол не вышел на связь

В тишину ворвался телефонный звонок – «Полет валькирии». Арамис аж подпрыгнул в кровати, прошлепал к гостиничной тумбочке, закашлялся, отметил, что более-менее здоров, хотя температура и слабость еще остались.

Наверное, это Сокол. Как и обещал, позвонил в пять вечера. С хабаром вернулся, хвастаться будет. Но когда Арамис взял телефон с гостиничной тумбочки, разочарованно сплюнул: высвечивалась фотография Маши – очень глупой и приставучей блондинки, с которой он познакомился неделю назад.

Он чуть не сбил ее, когда девушка перебегала дорогу. Ночь, ни фонаря, светоотражателей на одежде нет. Хорошо, ехал медленно и успел затормозить. Оказалось, за ней гнались гопники, и Армис волей-неволей Машу спас и потом долго отпаивал коньяком в придорожном кафе.

Так, не желая того, он стал героем, а у молодых девушек принято влюбляться в своих спасителей. По глупости дал телефон – все-таки можно встретиться разок-другой, но Маша звонила трижды на дню, заявляла на Арамиса права и даже пыталась контролировать.

Ну да, секс был, посредственный, надо сказать, но современный мужчина не обязан после этого жениться.

Арамис все-таки ответил:

– Я занят, позвоню позже.

Отключился, не дожидаясь Машиных причитаний. Часы на экране показывали начало шестого. Очень пунктуальный Сокол все не звонил, и это настораживало Арамиса. Если бы не проклятая простуда, он пошел бы в Зону вместе с напарником, а так вынужден отлеживаться в отеле, когда друг приключается со сталкершей по прозвищу Пани, о которой все уши прожужжал: мол, и умница, и красавица, стреляет белке в глаз, в совершенстве владеет английским. В общем, чудо, а не женщина. В чудо-женщин Арамис не верил, думал, что возбурлил у Сокола гормон – попросту говоря, втюхался Олежка Соколов по самое не хочу.

А поскольку втюхиваться он любил часто и каждый раз – навсегда, Арамис считал своим долгом понижать градус неадеквата здравым смыслом.

Однако несмотря на темперамент, самолеты, то бишь дело, для Сокола были важнее душевных порывов, и он никогда не нарушал обещания, даже такие незначительные, как звонок в условленное время.

Поэтому Арамис решил позвонить ему сам, поднес телефон к уху, ожидая слышать протяжные гудки, но механический голос объявил, что телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети.

Неужели телефон потерял? Или просто он разрядился. Ну, не верил Арамис, что с его другом-счастливчиком что-то случилось. Не смог позвонить, значит, объявится в течение двух-трех часов, остается его дождаться.

Только на душе все равно было тревожно. Вспомнилась Милочка, с которой он встречался месяц назад. В отличие от Сокола, Арамис был раздолбаем и частенько забывал, когда кому обещал позвонить. Мало того, он мог забыть зарядить телефон или попросту уехать без него. Потом, конечно, отзванивался всем и извинялся, но Милочка была чрезмерно впечатлительной и каждый раз, когда он пропадал, придумывала всякие ужасы и сама в них верила. В конце концов она так замучила своей тревогой, что Арамис с ней расстался, и под колеса бросилась Маша…

Теперь он понял Милочку и даже устыдился того, что заставлял девушку беспокоиться. Секунду раздумывал, не вернуться ли к ней, но вспомнил, что больше симпатизировал Алене, которая оказалась на удивление неприступной.

За окнами буйствовала зелень. В разросшихся кустах сирени тонул соседний частный дом с черепичной крышей. Полосатый кот принимал воздушные ванны посреди дороги, в опасной близости от него воробьи купались в пыли.

Несколько лет назад, когда возникла Зона, деревня Челноки умирала, здесь коротали век старушки и несколько алкоголиков, но невдалеке появилась граница Зоны, и сюда потянулись охотники за удачей всех возрастов и вероисповеданий. Обжили заброшенные дома, построили клоповники типа этого, чтобы торгаши, аферисты и солдаты фортуны могли отдохнуть после походов в Зону, продать хабар, поменять валюту, расслабиться в обществе представительниц древнейшей профессии.

Еще в прошлом году не было никаких отелей, но спрос диктует предложение, и они появились.

На всякий случай Арамис позвонил Соколу еще раз – безрезультатно, чертыхнулся, мысленно обматерил скосивший его вирус, и решил скоротать время за бокалом чая. С людьми поболтать, узнать, что в мире новенького.

После болезни слегка кружилась голова, но в общем сталкер чувствовал себя бодрячком. Похлопал по карманам, удостоверился, что паспорт с деньгами на месте, и направился к хлипкой деревянной двери.

На улице пахло летом: цветущими липами, пылью, свежей зеленью. Грунтовка тянулась между покосившимися заборами вдоль однотипных, еще советских домов и упиралась в асфальтированный пятачок напротив единственного бара под названием «Челнок».

Туда Арамис и зашагал, щурясь на яркое солнце.

Бар обустроили в заброшенном деревенском магазине и даже не озаботились внешней отделкой стен: штукатурка местами обвалилась, побелка осыпалась, а на вывеске поблекшую надпись «Продукты» переделали в «Поди ж ты!».

На пороге беседовали Боров и Чукча, нашивки с красной буквой «А» – группировка «Анархия». Завидев Арамиса, они оживились. Боров помахал копытом и воскликнул:

– Мотать мой лысый череп, кого я вижу!

Чукча прищурился – его и без того узкие глаза превратились в щелочки.

– Арамис! А че ты один, без Сокола?

Арамис махнул рукой и встал рядом с Боровом.

– Да вирус, собака, поймал, три дня температура была под сорок, думал, сдохну. Ну, Сокол без меня и умотал. Уже прийти должен.

– Ну дык пусть идет, – закивал Чукча, щелкнул языком. – Хабар обмыть надо, а то что-то кисло стало, мы вот пустые вернулись, – он расстегнул ворот камуфляжа и продемонстрировал бледные пятна ожогов: – В «стекловату» вляпался, хорошо, «слизняк» был. Что наколядовали, то и потратили.

– Это потому, что ломиться не надо, – посоветовал Арамис, улыбаясь солнцу.

– Уж кто бы говорил, – пророкотал Боров и вдруг погрустнел. – Ты представляешь, Перчатка сгинул. Просто пропал. Ни трупа, ничего. Это было недалеко от нашего лагеря. С мужиками весь лес в округе прочесали – как в воду канул.

– Жалко, – вздохнул Арамис. – Может, в «холодец» вляпался? Или норушники уволокли?

– Может, но и у «рабов» два человека пропали, – сказал Чукча. – Если парами ходят, ничего, а в одиночку хоть не суйся. И тоже не нашли ни одного, ни другого. Так-то.

По спине пробежал холодок дурного предчувствия. Тренькнул телефон, извещая о доставленном сообщении. Арамис улыбнулся: вот и Сокол вышел на связь. Видимо, зря волновался. Выудил мобилку из кармана и скривился. «Не звони мне больше», – писала прилипчивая девушка Маша.

– Они в одном месте пропадали? – спросил Арамис с замирающим сердцем.

– В смысле – в одном? – безволосые надбровные валики Борова полезли на лоб.

– Район какой? Где чаще всего пропадали? – уточнил Арамис.

– Перчатка возле лагеря анархистов, те двое – на лесопилке. Еще кто-то сгинул из новеньких, не знаю, как звать. С птенцами не знакомлюсь, они каждый день разные.

Арамис убрал за ухо прядь волос, почесал щетину. Сокол как раз собирался на лесопилку… Да нет, все нормально будет: сталкерские байки слушать – себя не уважать. Точнее, послушать-то можно, если у костра или за пивом, а верить нельзя.

Но все равно молчание Сокола настораживало.

– Чего приуныл? – Боров хлопнул Арамиса по спине. – Идем, по бокальчику примем? Или ты таблетки жрешь и нельзя тебе?

– Пойдем, – Арамис пропустил вперед Чукчу и вошел в обитый деревом небольшой зал.

Бармен, длиннолицый, выбритый до синевы армянин, играл в нарды с братом Тиграном и даже не повернулся к гостям. Арсен увлеченно пел:

– Я не боюсь никого, ничего.

– Привет, Артур! – поздоровался Арамис – хозяин заведения поднял голову и просиял, Тигран смолк.

– Вах, кого я вижу, мы скучать по тебе начали, – проговорил он на чистом русском.

– Болел я, – признался Арамис, садясь лицом к выходу за деревянный стол, сколоченный из досок.

Скамьи даже не обрабатывались рубанком. Сначала они были застелены мешковиной, а потом десятки задниц отполировали доски до блеска, и мешковину убрали.

Всего в зале было пять столиков и барная стойка с самодельными стульями на длинных деревянных ножках из бревен. Посетителей было мало: три незнакомых вольных сталкера да анархисты. Незнакомые передавали друг другу контейнер с артефактом, шептались.

– Вы знаете, кто такая Пани? – спросил Арамис.

Боров и Чукча переглянулись.

– Не-а, – покачал головой Чукча. – Впервые слышу.

– Ты все впервые слышишь, башка твоя дырявая. Это Янка, что ли? Местная недавалка, – объяснил Боров. – Тощая жердина, волосы длинные, темные, на ведьму похожа. Косит под крутую сталкершу, на деле – пустышка. Романтики ищет. Кажется, ее Яной зовут.