Клара Ассизская - Ева Ференц

Рим встретил её шумом ветра, раскачивавшего ветви пальмовых деревьев. Их большие листья двигались, словно стройные, гибкие руки в быстром танце. Она шла медленно, согнувшись, наклонив голову, пряча лицо от удара невидимой силы. Сквозь устало прикрытые веки она видела свой развевающийся серый плащ. За спиной хлопал капюшон, на зубах скрипел песок. И всё это было прекрасно в своей естественной силе, в установленном природой порядке, в котором участвует и человек – Клара шла к Риму, к его величественным храмам, в надежде, что там лучше узнает Бога. Латеран, центр католического мира – это ведь место своеобразного союза. Путь по святому городу паломники начали именно с Латеранской базилики. Они посетили катакомбы на Аппиевой дороге и там долго молились во мраке подземных гротов. Клара положила ладонь на холодный влажный камень, скрывавший останки некогда живых людей, чувствовавших блаженство и боль, жаждавших любви, стремившихся к исполнению своих желаний. «Сколько же надо смирения, чтобы не обмануться красотой собственного тела?» – думала она, глядя на свою узкую розовую ладонь, лежавшую на надгробии. Холод камня проник в кончики пальцев. «Суть жизни – вне тела, но без него она не может проявиться. Значит, смирение нужно и для того, чтобы не поддаться ощущению бренности, ничтожности тела».

Пребывание в Риме, его великолепие заставило Клару ещё не раз задуматься о цели того, что она видела. А возвращаясь в Ассизи, она уносила в памяти картины зданий изысканных форм, скульптур, украшавших колонны и арки, росписей на сводах, богатых экипажей, ездивших по улицам, покрытых золотом и серебром и обитых тиснёной кожей, лавок, увешанных тяжёлой парчой, тонким и лёгким, как паутина, муслином, мехами из дальних северных стран, заваленных яркими, как попугай, платьями, украшениями для рук, шеи, ушей, сундуками, шкатулками, бокалами и огромным количеством различных творений человеческой фантазии, которая была дана людям, чтобы сделать мир прекраснее.

«Это для Него»

Пришло время, когда Клара, как и большинство обычных девушек, должна была выйти замуж. Родители хотели найти для неё знатного и богатого человека, который бы был во всех отношениях достоин их дочери. Слава о красоте, богатстве и уме Клары притягивала лучших женихов, в том числе издалека.

Приезжали рыцари, красивые, нарядные, прославленные и гордые. Госпожа Гуэльфуччо и другие хозяйки расположенных рядом палаццо не раз с любопытством выглядывали из окон, чтобы собственными глазами увидеть стройного надменного юношу в блестящем плаще или величественную фигуру степенного господина с густыми серебристыми волосами, выбивавшимися из-под бархатного берета.

Клара не любила эти визиты. Она не думала о замужестве. Её мысли, посвящённые поискам путей свободы человечества и свободы её собственной души, были устремлены совсем к другому.

Когда в палаццо появился первый кандидат в женихи, Клара, не подозревая о цели его визита, улыбнулась ему открыто и доброжелательно, как ребёнок. Когда же спросили её согласия на брак с этим человеком, она широко раскрыла изумлённые глаза и решительно ответила:

– Нет!

Однажды родственник Клары, господин Раньери из Ассизи, провёл с ней долгую беседу. Его попросили об этом родственник. Господин Раньери был человеком просвещённым и разбирался в жизни, а это всегда помогает давать советы по важным вопросам.

– Согласись на замужество, – начал он с самого простого, с просьбы.

Клара поднялась с табурета. Она отрицательно покачала головой и помахала рукой, словно отмахивалась от назойливых мух.

– Нет! Я больше не желаю об этом слышать! – горячо сказала она наконец.

Господин Раньери изумился и встревожился, так как никогда не видел эту девушку такой взволнованной. Но не подал виду.

– Почему? – спросил он натянуто холодным тоном.

– Вы хотите знать? Ну так я скажу вам, что… – Она повернулась к нему спиной, чтобы он не заметил густого румянца, который покрыл её лицо. —

Что ещё не сейчас, – закончила она и глубоко вздохнула.

– А когда? – он настойчиво требовал ответа.

– Не знаю. Ещё не знаю.

– Клара! Тебе почти восемнадцать. Скоро женихи станут ездить не к тебе, а к твоим младшим сёстрам. Подумай об Агнессе и Беатриче.

Говоря это, он беспокойно мерил шагами комнату, пытаясь сдержать гнев. Но это ему не удавалось.

– Я не могу! – воскликнула Клара. – Я не выйду замуж, потому что я уже сделала свой выбор!

Глаза господина Раньери потемнели. Он встал и направился к девушке, не отводя от неё пристального взгляда. Тогда она отскочила к двери, одним рывком разорвала платье на груди и показала власяницу. Белое полотно из козьей шерсти, жёсткое, грубое, мелькнуло в складках верхнего одеяния.

– Это для Него, – смущённо шепнула она и склонила голову. Господин Раньери стоял посреди комнаты, растерянный и беспомощный.

– Ну что же… – бормотал он, собираясь с мыслями. – Я не понимаю, разве нельзя как-нибудь совместить одно с другим?

– Нет. У меня есть только одна жизнь, и я не могу её делить, иначе у меня не будет покоя и свободы. Я хочу идти к Богу только одной дорогой. Я уже знаю её, эту дорогу, вижу её. Я знаю, зачем дана мне жизнь.

– Что же ты собираешься делать? – спросил он с беспокойством и в то же время с почтением.

– Не сердитесь, сударь. Скоро вы узнаете. А сегодня я не могу больше ничего сказать.

Клару ещё не раз пытались убедить в необходимости замужества, говорили о больших выгодах, которые оно приносит, о величайшем для женщин счастье, об уважении людей к жене, матери, хозяйке дома. Госпожа Ортолана часами объясняла ей это, госпожа Гуэльфуччо и другие дамы находили всё новые аргументы. Клара выслушивала их и по-прежнему решительно отвечала: «Нет». Иногда она добавляла что-то ещё в своё оправдание, так как чувствовала себя виноватой. Ведь она ломала устои, нарушала обычаи. И, собственно говоря, так до конца и не понимала, зачем это делает.

Она всё больше восхищалась Франциском. Они часто встречались за городом, всегда тайно, чтобы её родители ничего не узнали. Ей помогали в этом её сестра Агнесса, Бона, Пачифика и другие подруги. Все они заслушивались речами Франциска, а потом, в одиночестве, размышляли над тем, что он сказал. Он говорил возвышенно и в то же время просто. Его мысли окрыляли сердца, вселяя в них стремление к бескрайней и вечной свободе, самому прекрасному, о чём тоскует человек.

Клара под влиянием бесед с Франциском, укреплявших её в собственных убеждениях, всё больше верила в своё призвание, всё яснее представляла свое место и образ действий в этом мире. Это убеждение в ней всё росло и постепенно стало источником животворной силы. Она знала, чего хочет достичь. Она знала и то, что если чего-то хочешь, обязательно добьёшься.

Приближалось Вербное воскресенье 1212 года. От земли пахло весной. Зелёные всходы пробивали почву, стремясь к солнцу, почки на деревьях набухали липким соком и раскрывали