Полное собрание сочинений. Том 13. Запечатленная тайна - Василий Песков

Мы, понятное дело, сразу же стали снимать необычный ансамбль. И коровы, как будто понимая, что ими любуются, подтянулись прямо к дороге. Это, видно, насторожило хозяина стоявшей у ручья под вязами фермы. Он подъехал к лужку на «пикапе» и, поправляя провода «электрического пастуха», таким способом тактично предупреждал чужаков: имейте в виду – я тут… Убедившись, однако, что коровам ничто не грозит, крестьянин подошел, поздоровался, и мы узнали причину его беспокойства.

Уже несколько лет тут ведется большая война с туристами, для которых нет из Швейцарии лучшего сувенира, чем этот колокол, снятый с коровы.

– Сувенирная индустрия этот спрос, конечно, сразу учла. Колокольчиков в магазинах полно, – сказал крестьянин. – Но вы ведь знаете: кошке дорог краденый кусок мяса, а не тот, что ей бросили.

– Но почему они так велики?

– Далеко слышно. В горах за два километра я уже знаю – это мои. Любую корову по колокольчику узнаю. – Наш собеседник поправил ошейник у одной музыкантши и, возвращаясь к нам, улыбнулся: – Ну, возможно, есть тут немного чудачества. Мы, швейцарцы, на корову молиться готовы.

Еще мы узнали, что громоздкий звуковой инструмент корове совсем не мешает, считается даже: способствует аппетиту. Коровы так к нему привыкают, что, если по случаю смерти кого-нибудь в доме колокольчики с коров снимут (старинный обычай), они, озадаченные и испуганные, не покинут загона.

Коров в Швейцарии холят и лелеют.

Небольшое стадо коров в Швейцарии – непременная часть пейзажа. Коровы – главное достояние сельского жителя. В этой горной стране лишь семь процентов земли пригодно для пашни (сеют пшеницу, кукурузу, выращивают картошку, кормовую свеклу, помидоры, в некоторых местах – виноград). Земли тут небогатые, и с давних времен народ кормится тем, что давало ему животноводство. Культура молочного хозяйства необычайно высока, и опыт швейцарцев широко распространен по миру. Название травы люцерна – это название района в Швейцарии, знаменитая, известная и у нас порода коров симментальская ведет начало из швейцарской долины Зимменталь.

Сказать, что за коровой в Швейцарии заботливо, по-хозяйски ухаживают, значит сказать очень мало. Корову тут холят, лелеют. Известно, что молоко у коровы на языке. И крестьянин, имеющий стадо коров голов в двенадцать – пятнадцать, кажется, именно о них думает в первую очередь, а потом уже обо всем остальном в жизни. Рядом с домом – прекрасный загон для коров, просторный сарай, куда сено подается по оцинкованным трубам воздуходувки, тут же хранилище для свеклы, место, где в аккуратную кучу сложен навоз. (Ценное удобрение! В некоторых местах России коров раньше держали только ради навоза.) Рядом с усадьбой – луг. Если через него не сбегает горный ручей, то подведена вода.

Трудно сказать, что на уме у местных коров, но вид у них от постоянной заботы аристократический. Они не сторонятся человека, не боятся автомобилей (автомобильное стадо почтенно замрет на шоссе, когда переходят коровы), они со спокойным достоинством шествуют по мостам через бетонные магистрали и равнодушно взирают на толпы туристов, запечатляющих их на пленку. Поглядите еще раз на снимок – не корова, а королева! «Я плачу за все молоком и достойна вашего уважения» – так могла бы сказать корова, если бы вдруг начала говорить под звуки своего «ведерного» колокольца.

Чаще всего в Швейцарии видишь таких вот светло-бурых коров, пасущихся по холмам. Но в летние месяцы, когда в горах сходит снег и набухают сочной травой альпийские пастбища, пастухи гонят коров высоко в горы. Для этих пастбищ есть скот особой породы – небольшие, темного цвета, подвижные коровенки. Это настоящие альпинистки, способные проходить там, где не рискуют ступать даже горные пастухи. Нрав у этих коров особый. По мере подъема в горы у них просыпаются инстинкты дикого стада с его иерархией подчиненных и вожака. За право быть вожаком ежегодно при перегоне возникают «коровьи бои». Коровенки, не претендующие на корону, спешат удалиться, а те, что способны стать во главе стада, которому предстоит ходить по горным кручам, должны подтвердить в поединках свою силу и сообразительность.

Владельцы коров хорошо знают эти законы горного стада и с пастухами вместе следуют до альпийских лугов. Каждый тешит себя надеждой, что именно его буренка станет вожаком-королевой. Некоторым после боя приходится спускать своих коровенок с альпийского луга на бойню. Зато тот, на чьем дворе зимовала победительница, целое лето будет ходить в именинниках.

Рассказывают, «королева», как правило, не является самой удойной коровой. В сентябре, когда стадо будет спускаться с альпийских лугов в долину, самой удойной корове пастухи украсят рога белой лентой. Приходит черед гордиться хозяину этой коровы. Но он, подмываемый радостью выбежать сразу навстречу любимице, проявит выдержку – корова должна показать, что не забыла дорогу домой и рада встрече с хозяином.

В альпийских лугах маленькие стада крестьянских коров смешивают в одно большое стадо. Молоко от него идет в один общий котел над костром, в котором варится сыр, или на горную маслобойку. Дележ конечных продуктов идет опять же по достоинству коров. Перед подъемом в горы на общем сходе ветеринар тщательно и придирчиво проверяет родословную и удойность коровы. На рог ей ставят клеймо. И хозяин получит свое в соответствии с тем, как доилась летом крова. Ясное дело, каждый крестьянин постоянно стремится улучшить свое небольшое стадо кормилиц.

Три четверти всего молока в Швейцарии перерабатывают в знаменитый швейцарский сыр. Сейчас повсюду действуют современные сыроварни. Но в альпийских лугах сыр варят так же, как варили его и двести, и четыреста лет назад. Медный котел над костром. Возле него священнодействует опытный сыровар. Второе лицо тут – старший пастух, потом маслодел, помощник пастуха, пасущий телят, – всего девять человек. Они пасут, доят коров, делают сыр и масло. Сыр большими, как жернова, кругами раньше спускали вниз на особых заплечных лямках или на лошаках (мулах). Сейчас спускают по канатным дорогам или даже на вертолетах. Но саму пастушью жизнь на альпийских лугах осовременить трудно. Она осталась суровой, первобытно тяжелой и романтичной.

Мечта туристов, наводняющих Швейцарию, увидеть, как варят сыр в альпажах. И многие добираются к пастухам. Но сезон таких путешествий ограничен летними месяцами. И для всех любопытных в местечке Грюйер, самом знаменитом по части варки сыров, устроен заводик, где каждый может увидеть, как молоко превращается в швейцарский продукт, столь же знаменитый, как и здешнего производства часы.

Мы побывали в Грюйере. И успели как раз к моменту, когда из огромного медного чана по круглым формам разливалась желтоватая масса. Конечно, никакого костра под чаном-котлом тут не было. Сыр варился с помощью пара. Все сияло никелированной чистотой. Четверо людей в белых резиновых передниках и перчатках с методичностью живых машин делали привычную для них работу. А с деревянных галерей за этой работой наблюдала публика со всего света. На множестве экранов в это же время сменялись цветные картинки, и вкрадчивый голос на французском языке пояснял, что такое продукт – молоко, как давно человечество варит сыр, чем он ценен, сообщались разного рода тонкости варки. А на картинках мы видели уже знакомые фермы с лужками, коров с колокольцами и альпийские хижины из камней. Пастухи, сидя на табуретке об одной ножке, доили коров и варили у костров сыр. Сияли верхушки альпийских гор, зеленели луга, подкрепляя мысль говорившего о том, как много целебного и полезного может извлечь живой агрегат под названием корова из травы и цветов.

Два раза в день привозят на завод большие порции молока. В результате тонкостей варки из 400 литров молока получается круг сыра размером с хорошее колесо – 35 килограммов! Эти еще мягковатые жернова кладут в крепкий рассол, потом они отлеживаются в специальной кладовке. Дозревая, они становятся знаменитым швейцарским сыром.

На выходе из завода, в харчевне, где можно отведать разных продуктов из молока, есть, конечно, и этот замечательный сыр с большими аппетитными дырками.

…Из Грюйера в Женеву мы возвращались, когда сумерки уже овладели пространствами меж гор. Светились редкие огоньки по холмам. Дорога, добротная, но неширокая, уверенной змейкой огибала лужки и фермы. Раза три мы выходили из машины послушать… И услышали наконец желанные звуки – на одном из темневших возле ручья лужков позванивали колокольчики. А от дома немолодой женский голос на чужом языке звал коров в стойло.

Фото В. Пескова. Ж. Ризванова. В. Песков. 18 мая 1980 г.

Голос кукушки

Проселки

В этом году кукушка прилетела в наши леса очень рано. В Брыкином бору за Окой ее слышали уже 26 апреля. Три дня спустя вечером мы вышли с кордона послушать кукушку и сразу же убедились: да, прилетела. И стали, как в детстве, считать глуховатые, шедшие из сосняков звуки…