Полное собрание сочинений. Том 13. Запечатленная тайна - Василий Песков

Что-то похожее скажет любой из семерки. С таким багажом можно в любую дорогу.

«Если люди будут по земле только ездить, они неизбежно ослабнут и станут придатком машины. По земле надо не разучиться ходить». Эту несложную мудрость обязательно следует помнить. И надо быть благодарным всему, что нас побуждает к работе мускулами, ибо из всех земных притяжений с наибольшей силой действует нынче: мягкий диван, телевизор и тележка с мотором. Эти милые нам атрибуты повседневного бытия, увы, ни здоровья, ни жажды себя испытать нисколько не прибавляют. Чаще всего располагают только к дремоте. Вот почему так важен пробуждающий нас живой образец мужества. По этой причине мы чтим олимпийских героев, покорителей горных вершин и морской глубины, пустынь и нехоженых дебрей. По этой причине стали для нас героями семеро лыжников.

В прошлом году, вернувшись вместе с ребятами с полюса, в почтовом ящике я обнаружил записку: «Когда к вам можно зайти посоветоваться?» Совет был нужен молодой мамаше, озабоченной тем, что ее десятилетний «очкарик» ничего не хочет знать, кроме резиновой жвачки, книжек и голубого экрана. «Вы его видели… А хочется, чтобы рос он мужчиной. Следила за этой семеркой. Молодцы!» Я посоветовал женщине купить сыну для начала маленький рюкзачок, «и себе тоже купите». И вот уже несколько месяцев вижу: «очкарик» и его неглупая мама с рюкзаками садятся в автобус. Их полюс лежит пока что близко от станции Сходня. Но важно, что двое людей уже приподнялись с дивана, узнали радость движения и радость пусть еще маленьких откровений при пешей ходьбе.

Лыжня к полюсу, я уверен, заставила многих встряхнуться. И уже только в этом – громадная ценность примера семерки. В Томске, мне рассказали, создан клуб лыжников «1500» (число километров от острова Генриетты до полюса). Дмитрий Шпаро, побывавший за год минувший и в Томске, и в Осло, разводит руками: «Не берусь сказать, где лыжные страсти выше!» А ведь в Норвегии, всем известно, каждый человек – лыжник.

В Томске бросили клич: «Здоровья ради каждый – на лыжи!» На лыжню вместе со всеми стал первый секретарь обкома партии Егор Кузьмич Лигачев. «Зачет для сильных – 1500 километров за зиму. Но есть еще 1000 километров, 300 и 100», – сказали почетному гостю.

За зиму Томск едва ли не сделался лыжной столицей страны. И это очень хорошая новость. Можно лишь пожелать утверждения клуба «1500» повсюду, где снег у нас не является дефицитом.

Подтолкнула семерка и тех, кто мог бы с нею соревноваться в мужестве и настойчивости. В Николаеве я видел, как внимательно слушали Шпаро ребята – строители кораблей. На яхте своей конструкции они готовятся обогнуть «шарик». От Мурманска до Владивостока мечтает пройти на судне другая группа колумбов. Малодоступная точка сибирской тайги занимает одну сухопутную группу. Да мало ли на земле полюсов!

Однако не только в ходьбе и географии дело. Полюс семерки – это еще и символ упорного достижения цели, преодоление себя. А это уже пример едва ль не для каждого человека. Каждому из нас надо что-то преодолеть, что-то осилить – недуг, житейскую трудность, крутую тропу в науке, робость, полосу неудач… Жизнь – сплошное преодоление чего-то. И очень важно, оглянувшись вокруг себя, увидеть: можно преодолеть! Не станем преувеличивать силу каждого из хороших примеров. Но не будем и преуменьшать, ибо известно: пример заразителен.

Говорят: «Дурной пример заразителен», но и хороший заразителен тоже.

…Воскресный наш костерок догорал. (Заботливый Вася Шишкарев искал для него веточки можжевельника и так увлекся, что оказался за кадром, когда на костер проглянуло долгожданное для фотографа солнце. Поэтому не ищите на снимке седьмого).

Под конец разговора с ребятами я спросил: какой след в каждом из них оставил прошлогодний поход и успех? Ответил каждый по-своему, но ответили все похоже, и приведу лишь слова Хмелевского, умеющего об очень сложных вещах говорить понятно и просто.

«О жизни судят по-разному. Можно сказать, например, что это непрерывная цепь поступков, переживаний и дел. Они могут быть мелкими, могут быть глубокими и большими, смотря как поставит себя человек. Я за то, чтобы замахиваться на дела большие, за то, чтобы переживания были глубокими. При таком подходе жизнь всегда содержательнее, интереснее, веселее. Полюс и продвижение к нему дали нам очень глубокие, сильные переживания. Эту ценность не купишь. И никто не может ее отнять. Это всегда будет с нами, что бы ни случилось. Это радость жизни. Вот почему остается потребность достигнуть и еще чего-то значительного».

Фото автора. 31 мая 1980 г.

Запечатленные тайны

Окно в природу

Рассказы о лесных чудесах слушают с удовольствием, но верят им слабовато – «могло человеку и показаться, а может, и привирает…» Но вот рассказчик выложил фотографии, и мы видим: да, так действительно было.

Известно давно: дятлы, если гнездо пострадало, переносят яйца в запасное дупло. Но лишь недавно было подтверждено снимками: действительно, берут яйцо в клюв и летят. Кукушка тоже в клюве приносит родное яйцо в чужую квартиру. Еще в прошлом веке писали: птица-стервятник разбивает страусиные яйца камнем, зажатым в клюве. Но правда ли это? В последние годы было сделано множество снимков, подтверждающих эту способность птиц.

Или эти вот снимки… Известно, что зайцы – заядлые драчуны. Дерутся самцы из-за самки. Зайчиха отчаянно защищает зайчат, бросаясь на коршуна и ворону. Зайцы отбиваются задними лапами от ястреба и орла. И даже неосторожный охотник (были случаи) получает рваную рану на животе от заячьих лап.

На снимке мы видим нечто вроде турнира двух кавалеров. Один из них, скорей всего, убежит. Но бывает, что зайцы пускают в ход зубы, оскопляя противника. Таковы заячьи страсти.

Второй снимок приоткрывает нам тайну ночи. В темноте мы часто слышим странные, иногда пугающие нас звуки. Бывает, слышим и шорохи крыльев. Но редко видим тех, кто днем сидит где-либо в укромном месте, а ночью становится властелином таинственной темноты. К числу ночных птиц относится и сипуха, сова, немногочисленная, но широко распространенная на земле. Фотовспышка осветила сипуху в момент, когда она подлетала к гнезду на заброшенной колокольне. На снимке мы можем рассмотреть строение ее крыльев, видим, как приспущены лапы перед посадкой, видим, как держит крысу. Такой снимок сделать непросто. И англичанину Стивену Дальтону пришлось, возможно, не одну ночь томиться на колокольне, ожидая подходящего момента.

Стив Дальтон специализируется на съемке пернатых. Но его мало интересуют спокойно сидящие птицы. Он ловит на пленку мгновения, обычно ускользающие от глаза. С помощью электронного датчика, включающего фотокамеру, он снял, например, скворца в момент, когда он, сильно оттолкнувшись от края летка, покидает гнездо. С помощью фотосъемки Дальтон подтвердил высказанную им догадку: ласточки, пролетая низко над прудом, пьют воду. На снимке, сделанном в тысячную долю секунды, хорошо видно: ласточка буквально вспарывает воду клювом. На эту съемку фотограф, пишут, потратил два месяца, но результаты стоят этих хлопот.

Работа Дальтона – профессиональный, целенаправленный поиск и фиксация скрытых от глаз мгновений. Тут цель достигается мастерством и терпением. Но есть в фотографической практике еще и «его величество случай». Он ходит в союзниках у массы фотолюбителей. Кому-то в какой-то час может вдруг повезти – человек неожиданно может увидеть в природе что-то неповторимое или очень редко происходящее. Вот тут уж важно случай не упустить.

Лето – лучшее время для наблюдений в природе. Держите камеру наготове. И будут удачи – не оставляйте их только в домашнем альбоме. Интересные снимки мы напечатаем.

Фото из архива В. Пескова. 5 июня 1980 г.

Летающий дед

Проселки

Я встретил его на волжском откосе, под Горьким, в кругу людей, которым дед и был дедом. У многих из молодых бритва еще не касалась лица, у деда же была сивая борода, и был он в возрасте, при котором обычно сидят на скамейке у дома. «Любознательный старичок, не поленился добраться сюда, на откос», – подумал бы каждый, глядя, как с волжской кручи взлетают, парят и спускаются в пойму летуны на диковинных «самолетах». Э-э, да дед-то вовсе не зритель! Он застегнул брезентовые ремни-лямки, надел оранжевый шлем и тоже встал под матерчатый треугольник. Порыв ветра шевелит единственный «прибор» на летательном аппарате – красный шелковый лоскуток, привязанный к перекладине перед глазами. Есть, ветер пойман! Дед резво бежит по откосу и… полетел!

Не очень высоко и не очень далеко пронес старика оранжево-сине-красный «змей горыныч». Но дед к рекордам и не стремится. Опростал под лямками куртку, отряхнул пыль с сапог и вместе со всеми взбирается на откос. Парнишка в лимонного цвета майке помогает деду нести нетяжелую, но громоздкую ношу – уважение к возрасту, но еще и возможность прокатиться на дедовском змее, пока еще нет своего.