Ралли Родина. Остров каторги - Максим Привезенцев

– более отзывчивого и дружелюбного человека я в жизни не встречал, а его умениям сохранять холодную голову и гасить любые конфликты внутри коллектива совершенно искренне завидовал. Сам я куда более резкий и на корню отсекаю любые неадекватные предложения, нередко – вместе с тем, кто их озвучивал.

Боря Кац, наш Лама, любил повторять, что мне нужно научиться искусству медитации, но я постоянно откладывал постижение этой науки на потом.

– Ладно тебе, человек просто спросил, – смеясь, сказал Никифоров.

Тезка Нахмановича, он был очень похож на него – такие же добрые глаза и вполне здоровое чувство юмора. Другое дело, что вопросы деловые Никифоров решал скорее в моем стиле – с ходу отказываясь от любых чрезмерно сумасбродных идей и не тратя время на объяснения, кто в чем не прав.

– Да ну вас обоих, – беззлобно проворчал Лама. – Потом на пленке посмотрю, что у вас тут за фестиваль юмора.

– Боря, опомнись, какая пленка? – хохотнул Ребе. – Сейчас две тысячи пятнадцатый!

– Вот ты зануда! Ну на флэшке!

– Дашь пейджер погонять?

Боря шутливо замахнулся на шутника и отвернулся ко мне, а Саши, переглянувшись, рассмеялись.

– Ну вот как дети малые порой, скажи? – спросил Кац с улыбкой.

– Как и все мы, – ответил я.

– Что есть, то есть, – хмыкнул Лама.

Я затушил сигару, поднялся и громко сказал:

– Ну что, народ? Поехали дальше, а то к фуршету опаздываем!

«Народ» поддержал одобрительным гулом. Снова оседлав наши моты, мы продолжили путь. Фонари «Уралов» освещали серые дома на окраине Воронежа, и ночной город отвечал нам своими огнями – вспыхивали и гасли окна, разноцветные лампы привлекали внимание к аляповатым билбордам, а луна служила этаким ярким прожектором, который на несколько часов заменил уставшее солнце, чтобы оно смогло малость передохнуть перед завтрашним днем. Вдыхая ночную прохладу и любуясь очертаниями далеких многоэтажек, я подумал: «Как же классно жить».

Я знал, что подобные мелочи быстро приедаются – такова специфика любого путешествия. Сначала ты наслаждаешься ветром, обдувающим твое лицо, потом тебя начинают раздражать слезящиеся глаза, тебя донимает простуда, и ты уже готов послать все к черту… и важно все эти моменты перетерпеть, напомнив себе, что туристам прошлого было еще сложней. Что эти двенадцать с половиной тысяч километров, которые ты преодолеешь на байке за условный месяц, в прежние времена отняли бы минимум полтора, а то и два-три.

«Проехать через всю Россию, с востока на запад… на «Уралах»… Что за авантюра? Ладно – мы, с нашими мобильниками-интернетами. А дедушка – как? Еще тогда, в шестьдесят седьмом?»

С такими мыслями я ложился спать и вставал последние полгода – именно за шесть месяцев до нашего путешествия дневники дедушки впервые попали ко мне в руки.

«Интересно, он их кому-то показывал, кроме самых близких?..»

Вопрос в никуда, без адреса, не имеющий ответа.

Наконец впереди показалась вывеска с нужным нам названием – бар мерцал множеством светодиодных ламп, манил к себе громкой музыкой, доносящейся из-за приоткрытой двери. Рядом находилась платная стоянка, куда мы и загнали свои мотоциклы.

– Спорим, ты выбрал этот бар только потому, что тут рядом – охраняемая парковка? – хитро сощурившись, спросил Ребе.

– Ну не только поэтому, – ответил я. – Но из тех, которые находятся рядом с платной парковкой, этот – лучший. Плюс тут и гостиница совсем рядом – вон, видишь ту трехэтажку?

– Вообще отлично! – сказал Никифоров, проследив за тем, куда я указываю. – Вот это я понимаю – отдых с комфортом!

– Главное, помнить, что это – не конец путешествия, а только самое начало, – наставительно изрек Лама. – И впереди еще черт-те сколько километров по непонятным русским дорогам…

– Да помним мы все, Боря, – рассмеялся Ребе. – Просто смысл об этом думать сейчас? Сейчас надо гулять, праздновать старт грядущего ралли, а потом уже, собравшись с духом, отправляться на Сахалин… Правильно я говорю, Макс?

– Правильно, конечно, – кивнул я. – Не забивай себе голову этим всем, Борь. Мы все продумали, теперь осталось воплотить в жизнь.

Я похлопал друга по плечу, и он сдался:

– Ну убедили, убедили. Давайте праздновать!

Ваня шел рядом, с улыбкой наблюдая за нашей дружеской перепалкой. Ему, как новичку команды, было интересно все, от самого путешествия до подобных предстартовых фуршетов. А нам казалось, что никакие неудобства – ни трущее седло, ни холодный сахалинский ветер – не заставят нас отступиться от намеченной цели – добраться до Санкт-Петербурга.

«Хотя путешествие по России – это даже сложней кругосветки, – думал я, вместе с друзьями шагая ко входу в бар. – Там все как-то по уму, транспорт, дороги, а тут кто его знает, что нас ждет? Судя по записям деда, в его время тоже было не очень здорово… интересно, изменилось ли что-то теперь?»

У входа фактурный охранник в черном курил тонкую бледную сигарету.

– А что у вас за мотоциклы, разрешите поинтересоваться? – воскликнул он, когда наша процессия приблизилась к нему.

Я внутренне подивился такому словесному обороту, но виду не подал и ответил:

– «Уралы», семьдесят вторая модель.

– Да ладно? – удивился охранник. – А выглядят, как новые.

– Так они только с конвейера.

– Их что, до сих пор выпускают?

– Ну, как видите.

– Вы местные? – подумав, спросил он.

– Нет. Из Москвы приехали.

Секьюрити, качая головой, затянулся в последний раз, потом швырнул окурок в урну и сказал:

– Ну вы прям вообще экстремалы, как я погляжу.

Я не нашелся, что ответить.

Все вокруг убеждали нас, что садиться за руль отечественного мотоцикла – большой риск, но менять «Уралы» на те же «Харлеи» я не собирался. Это было дело принципа – насколько можно, воссоздать ралли «Родина».

«Иначе не стоило и затеваться».

Дверь бара распахнулась, и я увидел Виктора – офиссандо, который любезно вызвался организовать вечеринку по случаю нашего прибытия в Воронеж.

– О, какие люди! – заметив нас, радостно воскликнул мой товарищ.

Виктор был кучерявым мужчиной пятидесяти лет, высоким и плечистым. Я, признаться, изначально думал, что Денис покрупней, но стоило им поравняться, и эта мысль улетучилась, как сигарный дым: габаритами мой воронежский друг нисколько не уступал нашему режиссеру.

– Витя, здравствуй, – сказал я с улыбкой и протянул ему руку, но он решил не скромничать и сходу сгреб меня в свои медвежьи объятья.

– Макс, дорогой… – пробормотал Витя, разжимая хватку и отступая на шаг. – И вы, парни… А я вас уже заждался… Вы чего так долго?

От него ощутимо пахло алкоголем, в чем, конечно же, не было ничего удивительного – вместо намеченных восьми часов мы потратили на дорогу тринадцать, то есть на пять больше, чем собирались. А Витя все это время провел здесь, в баре, поглядывая на часы и попивая виски.

– Да колеса попробивали, – со вздохом сказал я. – Причем ладно бы раз…

– А нечего на «Уралах» было ехать, – усмехнулся Виктор.

«Еще один!..»

– Поздно. Моты уже куплены, команда собрана, – с легким раздражением сказал я. – Тем более мы – за историческую достоверность, иначе смысл