Коллекционер душ. Книга 3 - Михаил Липарк

были моими сверстниками. В привычном понимании. Они все были детьми. Детьми, на которых я смотрел, пусть не как на своих родных, но как на тех, о ком могу позаботиться и кого могу защитить. Но не сейчас. Сейчас я не знал, что могу сделать.

— Отойди, малец! Дай посмотрю, — кто-то сзади схватил меня за плечо и заставил подняться.

Это был высокий мужчина с автомобильной аптечкой в руке. Убедившись, что он знает, что делает я отошел назад.

Вокруг уже столпилось еще больше народа. Кто-то орал на водителя Волги — одетого в спортивный костюм лысого бугая. Женщины причитали, обвиняя горе-водителя и отправляли всех сразу еще раз позвонить в скорую, иначе она, как обычно, будет долго ехать. А бабушки крестились и молили Бога о том, чтобы он помиловал бедного ребенка.

— Ты как парень? — спокойно спросил у моего друга мужичек в кожаной дубленке и шапке-ушанке.

— Нога…болит… — сквозь слезы простонал Серый.

— Сейчас я разорву твои штаны, хорошо? Нужно осмотреть тебя.

Серый судорожно покивал. Мужичек достал ножницы и принялся за дело.

Каждое его движение было настолько уверенным, что я тут же догадался, что он доктор. Даже при виде открытого перелома, незнакомец не повел и глазом. Он очень быстро оказал моему другу первую помощь и позволил поверить в то, что все будет хорошо.

Лишь когда приехала скорая и я понял, что жизни Серого ничего не угрожает, посмотрел на часы. Опоздал. Матч начался пять минут назад и даже если я побегу со всех ног, ни один уважающий себя тренер не поставит меня в состав. А значит Кипяток снова избежал моей мести…

Кипяток! Черт!

— Эй ты! — гаишник с большим пузом подозвал меня к себе.

Я посмотрел, как уезжает машина скорой и присоединился к столпившимся вокруг инспектора людям. Сотрудники государственной автоинспекции в этот самый момент допрашивали очевидцев, уже посадив виновника аварии в бело-синюю семерку с надписью «ГАИ» на капоте.

— Ты как? — спросил гаишник с густыми черными бровями, глядя на мои испачканные штаны.

— В норме, — ответил я. — Я знаю, кто виноват аварии.

— Да мы все знаем, — хмыкнул пузатый и подул теплым паром на шариковую ручку, которая от холода перестала писать.

— Нет. Вы не поняли, — не останавливался я. — Я знаю почему для водителей загорелся зеленый свет.

— Что? — бровастый нахмурился и посмотрел на меня исподлобья.

От этого взгляда я засомневался в том, что хотел сказать.

Дело в том, что у меня не было сомнений в своей собственной версии. Я был уверен, что аварию подстроил Парфенов. Уж больно все это напоминало случай, который произошел с одним из моих курьеров не так давно. Светофор. Мужик, проехавший на красный. Не хватало только Гриши, который оказался жертвой. Зато на этот раз был Серый. Тогда Кипяток сам признался мне, что виноват.

— Красный горел. Все очевидцы говорят. Только… — гаишник кивнул в сторону машины, в которой сидел водитель белой Волги. — Только вон этот на красный пролетел.

Я начал припоминать, что автобус, из которого мы вышли, действительно стоял на светофоре. И даже не сигналил нам. С противоположной стороны машины тоже так и не поехали. Как они стояли тогда, так и стоят сейчас — сразу после происшествия из автомобилей отовсюду, на помощь Серому, повыскакивали водители. Значит, на этот раз Парфенов действительно не при чем? Это обычное злосчастное совпадение?

Я безнадежно покивал головой. И еще раз окинул взглядом место происшествия.

— Думаете, мужчина просто не заметил, что горит красный? — спросил я.

— Наверное, — буркнул инспектор. — Темная история. Документов при нем нет, машина зарегистрирована вообще в другом городе. Сам он давать показания не хочет. Ну ничего. Посадим в обезьянник, там он быстро разговорится.

— Что? — на этот раз настала моя очередь удивляться.

Но сотрудника при исполнении тут же отвлекла какая-то бабуля, которая очень торопилась рассказать свою версию произошедшего. Он неохотно повернулся к ней и понимающе закивал, делая вид, что что-то записывает именно с ее слов.

— Я вам говорю! — заявляла она. — Машина эта припаркована вон там была. У рынка. Двое их было. Они весь последний час ко мне по очереди выходили. Сигареты поштучно покупали! Я их запомнила! Потому что они полные кулаки семечек набирали на пробу и ни разу не заплатили…

— Черт… — выругался я себе под нос, уже догадываясь в чем дело.

История действительно темная. Как правило, когда я сталкиваюсь с такими «случайными» совпадениями, то, чаще всего, за ними стоит кто-то из Парфеновых. А учитывая все мои разговоры в последнее время — с аристократами, тренером и другими, все они намекают на причастность электроников к инциденту.

Вот о чем говорил Арсений Петрович. Вот как, например, могут сломать ноги и лишить перспективного игрока футбольного будущего. Случайная авария и конец. Если Парфенову хватило наглости заплатить кому-то, чтобы тот выстрелил в моего отчима прямо в подъезде, то найти какую-нибудь шестерку в девяностые, а потом отмазать ее — дело плевое.

Я огляделся вокруг. На этот раз в поисках Кипятка. Но никого не обнаружил.

Конечно. Футбольный матч вовсю идет. Даже если аристократ был тем вторым в Волге и все видел, то давно ушел, чтобы не палиться.

Я сходил туда, где, как утверждала бабуся, была припаркована машина. Прогулялся до самой Волги и посмотрел, что на коврике, со стороны пассажирского сиденья, натоптано. Значит бабуля не перепутала и людей действительно было двое. Только зачем второй?

Некоторое время я ходил вокруг, вспоминая каждую минуту до происшествия и, в конце концов, мне удалось сложить пазл.

Вывод, который я сделал ошарашил меня самого. Хоть доказательств не было, но теперь я знал, как вывести виновника аварии на чистую воду. Но сделать это нужно прямо сейчас. Второго шанса не будет.

— Парень! — вдруг крикнул мне гаишник. — Мы не закончили.

Я вернулся и дал показания. Пока инспектор продолжал заполнять протокол со слов других свидетелей, я подошел к заведенной бело-синей семерке.

На заднем сиденье, с наполовину открытым окном, сидел виновный. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять, что он бандит. Может чья-то шестерка.

Тату на лице и руках, бритая голова, майка под кожаной курткой и серебряная цепь на шее. Нижняя челюсть выпирает вперед. А сама морда, как говорила моя бабушка про таких, кирпича просит.

— Я знаю, на кого ты работаешь, — сказал я и навалился на тачку спиной. Скрестил руки на груди.

Молчание. Тогда я заглянул внутрь и убедился, что тот смотрит.

— Я не знаю о чем ты говоришь, пацан, — ухмыльнулся лысый и харкнул в открытое окно.