Моцион. Сборник рассказов - Матвей Александрович Башлаков

более разжеванное. Я считаю, что это правило работает только тогда, когда ты пытаешься как-то не искренне расположить к себе либо потенциального полового партнёра, либо кого-то по работе. Друзей же ты себе таким макаром вряд ли заведёшь. И даже дело не в них, а в тебе. Ты будешь неудовлетворённым. Как можно быть с людьми, которые тебе не интересны. Это же какое-то духовное насилие над собой. Да и мне кажется, люди всегда чувствуют не искренний интерес. Если человек тебе не интересен, то не трать не него себя. В мире людей как грязи, и ты будешь интересоваться каждым с кем знаком.

– В принципе да, – сказала Ангелина, и продолжила переписку в телефоне.

Повисла новая пауза.

Знаете, иногда бывает так одиноко, даже в большом кругу друзей. Смотришь на них, друзей своих, а тебе тошно от того, что они говорят или делают, и тебе хочется закрыться от них и просто раствориться в тишине.

– Я в туалет и вернусь.

– Ага, – ответила она, не подняв взгляда от телефона.

Выйдя из кафе, я развернулся и посмотрел сквозь стекло на столик, за которым ещё минуту назад располагался. Ангелина что-то натужно читала в телефоне, периодически почесывая свой нос длинным ногтем на указательном пальце.

Перебежав через дорогу, я окинул взглядом улицу. Народу было много, и все норовили врезаться в меня. Я направился в давно полюбившийся мне парк, который находился недалеко от сюда. Парк был, как и всегда в летнее время, наводнен зеленью и пением птиц. Если бы не дети с и их родителями, то можно было бы поверить, что ты находишься в дали от цивилизации в глухом лесу. Сев на лавочку, я решил хорошенько обдумать то, как мне провести остаток сегодняшнего вечера.

Можно было бы глянуть фильм.

Такс, что я себе там сохранил. В телефоне у меня было записано куча фильмов и от этого обилия стало даже как-то грустно. Пока просматривал все названия, наткнулся на "Доживем до понедельника" и сразу мне вспомнилась школа. Мы с моим другом Серёгой тогда в школе социальный опрос устраивали. Подходили ко всем и спрашивали: "А что такое любовь?". Как оказалось в последствии, никто особо и не в курсе, что такое любовь. Все говорили лишь о каком-то взаимопонимании и честности. Наш женатый историк Андрей улыбнулся и сказал, что не знает ,что такое любовь, а трудовик Михаил Валерьевич (среди своих учеников "Михалыч") как всегда сделал мудрое задумчивое лицо и пошевелив усами сказал: "Ребята, посмотрите фильм "Доживем до понедельника" и все поймёте". Этот фильм я так и не посмотрел. Два года прошло, а я его так и не посмотрел. И, наверное, не буду. А то обычно, когда все понимаешь, становится уже и не интересно ничего.

Кино отпало, и я перешёл к книгам. Книг было тоже много. Достоевский, Буковски, Борхес, Керуак. Но после "Москва – Петушки" Ерофеева читать мне ничего не хотелось. Хотелось бы попробовать "Слезу комсомолки". Её мне очень хотелось, а вот читать нет.

Осталось только гулять.

Недавно, нашёл для себя один забавный маршрут для прогулки. Название пока ему не придумал, но суть заключается в том, чтобы посетить как можно больше мест, которые как-то связаны с женщинами, которых я когда-то любил. Благо, небольшие размеры моего городка мне это позволяют.

В своей жизни я влюблялся 4 раза. Достаточно неплохо для шестнадцати лет. Некоторые и за всю жизнь столько не набирают. Хотя, не могу сказать, что горжусь этими цифрами. Просто они есть и все тут.

Что я чувствую, проходя по этим местам? Знаете, такое интересное ощущение, будто пришёл немного раньше назначенного времени и ждёшь своих спутниц, а они все никак не приходят. Ты смотришь на пустую улицу, в надежде увидеть их тонкие девичьи тени на асфальте, но в ответ тебе лишь светит фарами проезжающая на встречу машина.

И вокруг тебя нет ничего. Только давящая маслянистая тишина.

Первым таким местом была лавочка около подъезда моей третьей возлюбленной. Высокой и худой девушки, с рыжими волосам и острым носом. У неё был ужасный музыкальный вкус, но невероятно красивые руки. Таких рук я больше никогда в жизни не встречал. Очень нежные и аккуратные руки. Я помню, как однажды, в седьмом классе, когда мы сидели на этой лавочке, я оставил запись в заметках. По содержанию было что-то примерно такое: "Сейчас я слушаю музыку в её наушниках, которая играет в моем телефоне. Я смотрю на неё и любуюсь. Мы с ней даже не друзья, но я люблю её как давнюю подругу, как что-то близкое. Я знаю, что мы не будем вместе и я не хочу этого сам, но чувствую, что она лучшее из того, что сейчас происходит рядом со мной. Я ценю этот момент – он прекрасен… "

Тогда я ещё не понимал, любил я её, или нет. Но быть с ней я не хотел. Она казалась мне одноразовой и не подходящей для меня, как девушка. Просто человек, который может заполнить пустоту моего дня. Я не страдал по ней. Скорее это была просто плотская любовь. Любовь, рождённая от желания тепла женского тела. А на такой любви далеко не уедешь.

На лавочке я долго засиживаться не стал. После дождя она была мокрой и холодной.

Следующим местом путешествия был недалеко находящийся от лавочки дом моей второй возлюбленной. Помню, ещё в далёком пятом классе, я написал ей во "Вконтакте": "I love you (В любом смысле этой фразы)". Сейчас мне немного стыдно за этот пафос. Я когда ей сообщение отправил, кинул телефон под подушку, а сам на речку ушёл. Сидел на пригорке и смотрел, как большие ветви деревьев плывут по течению. Не могу точно вспомнить мои мысли, но отчётливо мне запомнилось то, что после этого признания я чувствовал себя невероятно легко, будто гору с плеч скинул.

Когда пришёл домой, я прочитал все, что она мне ответила. Она была очень взбудоражена моими откровением, но так как у неё уже был парень, она предложила мне просто остаться друзьями. Я согласился. И в этот момент, когда я согласился, что-то рухнуло во мне. Будто в тёмную шахту лифта с последнего этажа упал полный еды холодильник, заканчивающий свое падение невероятно громким грохотом. И после этого падения, я её разлюбил. А через год она вообще стала мне противна.

Её дом так и не поменялся. Я в нем не был никогда, но от его вида мне становится как-то легко, будто