Хранящая сердце - Джоанна Линдсей

Для Шанель это был приятный сюрприз. Она не подозревала, что корабль настолько близко подошел к Ша-Каану, но раздавшийся из интеркома низкий мужской голос был тому доказательством.

— Успокойся, женщина! — строго приказал голос Марте. — Я пришел по поручению родителей Шанель — обоих.

Слова «обоих» было достаточно, чтобы успокоить Марту, и, конечно, зная об этом, Брок сказал так специально. Брок тоже был компьютером системы Мок II. Он принадлежал отцу Шанель и поэтому был запрограммирован на совместимость только с Чалленом. Марта выражала недовольство, что ей пришлось помогать в его создании. Но она сделала это для Тедры, которая хотела преподнести Чаллену сюрприз в виде его собственного Мок II.

Сюрприз! Целый год Чаллен даже не подходил к Броку — он не желал ничего ультрасовременного. Когда он наконец подошел к компьютеру, у них еще на год завязался спор о том, кто главнее, по окончании которого оба считали себя победителем. Но теперь они прекрасно уживались.

Со временем, к удовольствию всех, кроме Марты, Брок стал пытаться господствовать над ней, обращаясь так, как воины обращаются со своими женщинами.

Марту можно было на некоторое время утихомирить, но совсем заставить замолчать — вряд ли.

— Скажи, что тебе нужно, и убирайся из моего терминала. И в следующий раз не вламывайся, а попроси разрешения войти. Несчастный оловянный солдатик! Ты дождешься, что твои схемы сгорят, — ворчала Марта.

— Ну-ну, — усмехнулась Шанель. — Вы забыли, что здесь есть заинтересованные слушатели, которым до сих пор никогда не приходилось сталкиваться с дерущимися компьютерами. По правде говоря, вы их просто шокируете.

— Мы не деремся, — сказала Марта.

— Не понимаю, что тебя беспокоит, Шанель, мягко возразил Брок.

— Ну, конечно же, то, как давно ты появился здесь, — вздохнула Шанель.

— Не беспокойся, детка, — заверила ее Марта. — Он скользкий, как змея, но все же не сможет пролезть без того, чтобы я немедленно об этом не узнала. А теперь делай свое дело, Брок, и отправляйся домой.

Последовала длинная пауза, во время которой Брок решал, следует ли ему поступить так, как сказала Марта, или отругать ее за то, что она смеет давать ему советы. В конце концов он обратился к Шанель.

— Я принес тебе привет от твоих родителей, дитя. Ты знаешь, как им было тяжело расставаться с тобой, и сейчас они с нетерпением ждут твоего возвращения к следующему восходу.

— Моя мать здесь, Брок? — живо спросила Шанель. — Я могу поговорить с ней?

— К сожалению, — ответил Брок, — Чаллен и Тедра сейчас на состязаниях и останутся там до восхода луны.

— На каких состязаниях? — спросила Марта, прежде чем Шанель успела об этом подумать. Марта очень не любила, когда кто-либо узнавал новости раньше ее, тем более Брок.

— В Ша-Ка-Ра приглашены воины со всех концов земли, чтобы помериться силами между собой. Состязания начались в этот восход и продлятся до тех пор, пока не определится победитель. Чаллен исполняет обязанности главного судьи и должен присутствовать там постоянно, как и Тедра. Иначе они встретили бы Шанель в Центре посещений. На остановке аэробуса Шанель будет ждать эскорт, который проводит ее к павильону родителей в парке.

— Дело обстоит именно так? — испытующе спросила Марта. — Надеюсь, ты не будешь возражать, если я проверю все это в Центре!

— Женщина, ты совершенно невозможна! — Брок даже не пытался скрыть свое раздражение.

— Разве я не права? — заметила Марта. — До свидания, Брок, — добавила она нежным тоном.

Наступило долгое молчание, настолько долгое, что Карие успела наклониться к Шанель и прошептать:

— Он действительно считает ее женщиной?

Шанель хотела сказать, что в присутствии Мок II бесполезно шептать — все равно компьютер услышит. Но Марта ее опередила, ответив на заданный вопрос.

— Естественно! Он же безнадежный идиот. В голосе Марты звучало уже не раздражение, а скорее гордость. Шанель усмехнулась.

— Мне казалось, что Брок тебе нравится.

— Только когда он проявляет хоть чуточку ума. Но в последнее время Брок стал законченным варваром. Когда он вот так разглагольствует, подражая воинам, и несет всякую чепуху, я готова на стенку лезть от злости.

— Но ты можешь с этим справиться? — спросила Шанель.

— Конечно, могу, — громко фыркнула Марта.

На следующее утро Шанель проснулась, испытывая почти такое же возбуждение, как ее подруги прошлым вечером, однако по другой причине. Она не хотела думать о том, что произойдет после ее возвращения, но самому возвращению радовалась. Ей не терпелось вновь увидеть свою семью, друзей, даже слуг и просторный дом — все, с чем она с такой тоской расставалась.

Последние девять месяцев ей пришлось жить в комнате, похожей на спичечную коробку. По крайней мере, ей так казалось в сравнении с тем, к чему она привыкла. Конечно, кистранцы умели хорошо использовать ограниченное пространство. Они применяли раздвижные стены. Стоило лишь нажать кнопку, и из одного помещения можно было сделать четыре или пять комнат. Все нужное оборудование, даже для ванной или туалета, появлялось прямо из стены.

Шанель видела на Кистране кое-какие действительно невероятные вещи, но она и сама выросла среди многих подобных чудес. В отличие от шакаанцев Тедра не пренебрегала современными удобствами, созданными в других мирах. То, что она покупала для себя, она покупала и для своей дочери.

Тедра покупала бы все это и для сына, и для друга жизни, но, как и другие мужчины, они упрямо отказывались даже прикасаться к чему-либо, сделанному не в их мире, или, по крайней мере, непохожему на то, что могло бы быть сделано. Исключение, к несчастью для местных знахарей, составляла медицина. Воины не были глупцами. Если что-то могло спасти жизнь или быстро заживить рану, не оставив шрамов, — все это широко использовалось. В каждом городе планеты был хотя бы один медитекс, а в некоторых, подобно Ша-Ка-Ра, даже несколько.

— Проснись и пой, детка. — Голос Марты вплыл в комнату как раз в тот момент, когда Шанель села на кровати, отключив этим движением воздушное одеяло. — Я поговорила с Центром посещений. Похоже, что наш старый приятель Брок не сказал и половины того, что знал.

— Ты никак не избавишься от древнего линго, а, старушка?

— Как и Тедра, — засмеялась Марта. — Но, как можно заметить, эти самые словечки «линго» вылетают и из твоих нежных уст.

— Разве может быть иначе, если я всю жизнь разговариваю с вами? Так о чем Брок нам не сказал? О состязаниях?

— Да. Похоже, твой отец задумал эти состязания за месяц или два до того, как сказал о них твоей матери. Причем сказал уже после того, как я улетела за тобой.