Абдурахман Даниялов – выдающийся деятель Дагестана - Абдулатип Гаджиев

По непонятным причинам в начале 1940 года между первым секретарем Линкуном и Председателем СНК Магомедовым сложились ненормальные отношения, которые закончились освобождением второго.

И 21 января 1940 года последовало постановление ЦКВ-КП (б) об освобождении Д. М. Магомедова от обязанностей Председателя СНК с оставлением его в распоряжении обкома, и в этой должности был утвержден А.Д. Даниялов.

Годы репрессии

Страна приближалась к роковому 1937 году. Повсеместно развернулись компании по разоблачению и уничтожению «врагов народа».

Незаконные репрессии не обошли и Дагестан. Главными организаторами и исполнителями политики репрессии в республике были нарком внутренних дел В. Ломоносов и второй секретарь обкома партии М. Сорокин.

Одним из громких дел по ликвидации «врагов народа» в республике было дело о «Вредительской деятельности наркомзема Д. Саидова и его подручных».

По обвинению во вредительском руководстве сельским хозяйством были арестованы заместители наркома: Абакаров, Архипов, Караев, Юзбеков. Работники НКВД пытались усмотреть признаки вредительства в любом решении А. Даниялова, а руководство обкома не желало заступиться за лиц, арестованных НКВД, боясь, что их обвинят в преступных связях с врагами народа, поэтому жалобы и обращения Даниялова в обкоме без ответа. Обстановка в партийной организации республики в это время была весьма напряженной, и руководство Дагобкома разделилось на несколько групп, и они между собой вели закулисную борьбу.

Особенно напряженными были отношения между секретарем обкома Н. Самурским и председателем Совнаркома К. Мамедбековым. Вскоре председатель Даг ЦИКА М. Далгат и председатель Совнаркома К. Мамедбеков были объявлены буржуазными националистами, исключены из партии и арестованы. Но этим дело не закончилось, второй секретарь обкома М. Сорокин В. Ломоносов выдвинули подобное обвинение против Н. Самурского, и он тут же был арестован.

В 1937 году на 3-м пленуме Дагобкома ВКП (б) было оглашено постановление ЦК о назначении первым секретарем Дагестанского обкома партии М. Сорокина вместо арестованного Н. Самурского. А. Даниялову был предложен пост Председателя Совнаркома ДАССР. До этого М. Сорокин сделал предложение: «Вот мы подумали и решили рекомендовать тебя Председателем Совнаркома» вместо К. Мамедбекова, но он, сославшись на свою молодость и неопытностью, отказался от этого предложения. В ответ Абдурахман Даниялов объяснил, что он не может принять предложение, так как он связан был в быту со многими, кто исключен из партии и посажен. А истинная причина, на мой взгляд, заключалась в том, что он не хотел и не желал подняться на высокий пост, идя по трупам друзей и товарищей. А Председателем Совнаркома был утвержден Джамалутдин Махмудович Магомедов, до этого работавший заведующим орготделом обкома партии.

А.Д. Даниялов в своих воспоминаниях характеризует Д.М. Магомедова так: «Человек неуёмной энергии и трудоспособности, кристально чистый и честный коммунист Магомедов отличался скромностью, щепетильностью, развитым классовым чутьем, непримиримостью к зазнайству, стяжательству, к нарушениям партийной и государственной дисциплины»…

У Абдурахмана Данияловича было свое личное мнение по поводу репрессий в республике 1937 г. Он считал, что аресты руководителей республики, сведения личных счетов, смещения с постов – все это превращалось в разгром и истребление кадров, интеллигенции в республике.

Он с риском для себя выступил на бюро против исключения из партии Д.Шанавазова, Х. Ибрагимова, А. Алиева, Р. Гаджиева и других.

На одном бюро обкома рассматривали вопрос о наркоме здравоохранения республики Кумаритове. Абдурахман Даниялов, почувствовал предвзятость обвинений и проголосовал против исключения из партии.

Избежать ареста Кумаритову не удалось, но был оправдан судом.

То же самое произошло и при рассмотрении персонального дела, работавшего тогда (1937 г.) первым зам. Председателя Совнаркома М. Гитинова. На заседании бюро А. Даниялов выступил в его защиту, назвав его честным и кристально чистым коммунистом: «Гитинов такой же буржуазный националист, как я – китайский император» – сказал он.

Однако М. Сорокин, работавший вторым секретарем обкома партии, оборвал его: «Мне надоело с тобой цацкаться, не смей больше на бюро против мнения большинства выступать». Сам Абдурахман Даниялович чудом избежал ареста. Несмотря на все попытки защитить своего наставника и большого друга по Гунибу Магомеда Гитинова Даниялову не удалось. 15 декабря 1939 года его приговорили к 15 годам лишения свободы, потом этот срок был заменен на 10 лет. В 1947 году М. Гитинов был освобожден, однако вскоре его снова арестовали. Лишь в 1954 году был амнистирован, а через год умер. В этот период сельское хозяйство по линии МВД опекал Тучин, который вместе с Коноровым, Затолокиным творил произвол и беззаконие в отношении кадров в Дагестане.

Они по указанию руководства, а больше по собственной инициативе собирали, фабриковывали компрометирующие материалы на руководящих работников, добивались санкции прокурора (в большинстве случаев после ареста), а затем в тюрьме, применяя пытки, добывали нужных материалов от арестованных.

Видя эти нарушения социалистической законности, прокурор республики Х.-М.Хашаев обратился в обком партии, однако не получил поддержки, а Коноров начал стряпать материал на прокурора Х. – М. Хашаева. Вспоминает Абдурахман Даниялович, когда прокурор сказал: «Абдурахман, я не могу и не хочу подписывать приговор к расстрелу невинных граждан, уйду с этой работы». И действительно Х. – М. Хащаев подал заявление в обком об освобождении от работы, а потом выехал на учебу в Москву. Другой пример, секретарем ДагЦИКа работал Е. Мататов, сыгравший определенную роль в раздувании пожара, от которого пострадали невинные многие коммунисты. На очередном пленуме обкома партии Мататов выдал за платформу буржуазных националистов решение пленума обкома, подписанное всеми присутствовавшими. В решении довольно резких тонах и формулировках был выражен протест против присоединения Дагестана к Азово – Черноморскому краю; оно было направленно в ЦК РКП. МВД Дагестана арестовало всех дагестанцев, подписавших это решение, разыскав их по всему СССР.

После сам Мататов тоже был признан врагом народа. Когда начались аресты сотрудников Наркомзема, Даниялов А.Д. обратился к Н. Самурскому с жалобой, что не с кем работать, что людей забирают и даже не ставят его в известность, и взамен не дают. Даниялов сказал Самурскому: «Видимо, МВД располагает данными о вредительстве тех лиц, кого арестовывает, но я не верю, чтобы Кара Караев был вредителем». Прошло немного времени, и Караев был освобожден из тюрьмы.

Даниялова А. ознакомили в сельхозотделе обкома партии со справкой Тучина, где было записано: «В Наркомземе продолжают орудовать вредители, и Даниялов им потворствует…».

События по ликвидации последствий вредительства «буржуазных националистов» Дагестана развертывались широко и повсеместно.

Губительным последствием ареста руководителей тройки республики: Н. Самурского, М. Далгата и К. Мамедбекова было то, что в аулах, районах, городах началась «охота за ведьмами», т. е. «последышами буржуазных националистов». Началось сведение личных счетов, оговоры и доносы на неугодных работников, подняли головы и неубитые, классово чуждые элементы, во всю старались карьеристы, шкурники, демагоги и кляузники. В результате практически до единого были смешены с постов секретари райкома, председатели исполкома, большинство зав. отделами обкома, наркомы и другие работники.

Взамен подготовленным и опытным кадрам пришли полуграмотные, иногда случайные крикуны и склочники. Беда заключалась и в том, что отдельные арестованные давали вынужденные показания на оставшихся на воле товарищей. Даниялов А.Д. пишет: «Ведь простой народ видел, что арестовывают и безупречно честных людей, бывших красных партизан. Люди не понимали, что и зачем происходит. Развивались подозрительность, осторожность и нерешительность в работе. Дело дошло и до того, что и я начал сомневаться в прочности своего положения».

Конечно, за все содеянное преступники должны были нести ответственность. Сорокин и Ломоносов были так близки, что трудно было провести грань. Ломоносов был разоблачен и расстрелян, а Сорокин был снят с работы, вместо него был избран инструктор ЦК, Н. Линкун.

«С этого времени в республике началась полоса нормализации атмосферы в партийной организации. Был положен конец (1939 г.) нарушениям социалистической законности», – сказал А.Д. Даниялов.

Абдурахман Даниялович сыграл довольно заметную роль в реабилитации репрессированных руководителей и других лиц в 30 – е. годы. Ему особенно жалко стало хорошо знавших Юсупа Шовкринского и КазиМагомеда Мамедбекова, которые могли бы многое сделать для республики.