210 по Менделееву - Александр Смоленский

– Прямо уж легендарным… А вы откуда знаете? – поразился осведомленности собеседника молодой подполковник.

– По должности полагается, дорогой мой. По должности.

Несмотря на светский тон беседы, напряжённость за ужином постепенно нарастала, и наконец, когда услужливые официанты подали в качестве десерта ассорти из итальянских сыров, Эленский неожиданно спросил:

– Вадим, а вы не хотели бы заняться политикой? Поверьте, весьма и весьма выгодное дело!

– Нельзя ли конкретнее? – мгновенно спросил Люсинов.

– Видите ли, Вадим, сейчас, как вам известно, я занимаю в Кремле довольно высокий пост и, скажу откровенно, весьма серьёзно влияю на расклад политических сил в стране. – Эленский, сделав паузу, пригубил вина. – Но кое-кому из моих политических оппонентов, это очень не нравится. Так вот, мой друг, до меня дошли слухи, что кое-кто из них при поддержке ваших шефов с Лубянки вынашивает планы моего физического устранения.

– Есть реальные доказательства?

– В том-то и дело, дорогой Вадим, что реальные доказательства могут появиться слишком поздно. Возможно, когда меня уже не будет в живых. Чего я допустить никак не могу. Как поётся в известной песне военных времён, «умирать нам рановато, есть у нас ещё дома дела». Хи-хи-хи…

– Понятно. И что же вы намерены предпринять? Для чего вам понадобился я? – недоумённо пожал плечами Люсинов. – Исполнять роль телохранителя я вряд ли смогу. Не обучен.

Он всё ещё не догадывался, куда клонит олигарх. А тот продолжал:

– Просто я хочу упредить моих врагов. И вы, дорогой Щука, поможете мне в этом. Личность вы весьма авторитетная, перспективная, вам доверяют, к вам прислушиваются. – При последних словах Эленский нахально подмигнул собеседнику: мол, понимаешь, к чему веду? – И если вы, к примеру, согласитесь на пресс-конференции публично заявить, что получили задание от своих шефов ликвидировать меня, но, будучи человеком честным, отказались выполнить его, то… Словом, такой акцией вы как бы раскроете заговор. Понимаете меня?

– Если честно, то не совсем. Простите, господин Эленский, но ваше предложение, мягко говоря, граничит с безумием. Как вообще вам такое могло прийти на ум?

Возмущённый странным предложением олигарха, офицер решил немедленно покинуть застолье и поднялся. Но Эленский схватил подполковника за рукав пиджака, пытаясь усадить собеседника обратно на место. Реденькие седеющие волосики на его голове зашевелились от возбуждения.

– Да не кипятитесь вы так! Сначала вникните в то, что я предлагаю. Подумайте! Своим демаршем вы сразу прописываете себя в политики. Это во-первых. Ну а во-вторых, делаете меня сильнее в борьбе с шоблой, окопавшейся на Лубянке. Собственно, чем вы рискуете? Что вас уволят из органов? Экая беда, уважаемый! Зато за одно пятиминутное выступление перед прессой вы получите на личный счёт в швейцарском банке гонорар в полмиллиона долларов. На такие деньги вы запросто сможете купить себе роскошную виллу или дом в любой нормальной западной стране и жить припеваючи. А что ждёт вас здесь, в России? Участие в антитеррористических операциях на Кавказе, пока вас не подстрелили? Бесконечная война с мафиозными кланами? И что в итоге? Очередная побрякушка в виде ордена и жалкая пенсия?

– У меня нет счета в швейцарском банке. И потом, пока я выберусь на Запад, наши «ястребы» успеют мне глаза на жопу натянуть, – слегка растягивая слова, отчетливо произнес Люсинов, явно не выдержав откровенной циничности собеседника.

– Дурачок-простачок! Так ведь кроме денег я предлагаю тебе и твоей семье пожизненное покровительство, – вдруг перешёл на «ты» олигарх. – Вдумайся, мой друг, – пожизненное! Я помогу тебе во всём, в том числе и получить политическое убежище, например в Великобритании. Так что хорошенько поразмышляй, я не тороплю. Но учти: в жизни лишь раз выпадает подобный шанс. Не хватит ли нашей щучке ловить рыбку в мутной воде? Хи-хи-хи!

Смех Эленского был схож с мефистофельским, если верить нудной опере.

После той злополучной встречи прошёл почти месяц, который подполковник Люсинов провёл в Чечне, готовя очередную операцию по ликвидации крупного бандформирования. Эта командировка только чудом не закончилась для него гибелью – «вертушка», в которой он с группой спецназовцев летел к месту боевых действий, была подбита «стингером», и все ребята, включая членов экипажа, погибли на месте. Вадим же, движимый какой-то сверхъестественной силой, буквально за десять секунд до катастрофы успел выпрыгнуть из вертолета. Только вывихнул ногу.

Больше искушать судьбу он не желал. Вернувшись в Москву, сразу же связался с олигархом и подписался на пресс-конференцию.

«Жадность фрайера сгубила!» – с грустью подумал он сейчас, ворочаясь на больничной койке в поисках более удобной позы.

Люсинов в деталях вспомнил, как выступил перед журналистами в пресс-центре МИДа. Вспомнил и то, как после нее был с треском уволен из органов и целых три года подвергался судебным преследованиям по обвинению в незаконной торговле оружием. Но как ни странно, Эленский, к тому времени уже обосновавшийся в Лондоне, не забыл своего обещания. Через доверенных людей он помог бывшему подполковнику вместе с семьей тайно бежать из России.

В Лондоне Люсинов продолжал послушно исполнять политические заказы «благодетеля». Писал и издавал на деньги Эленского книжки и статьи, разоблачающие преступные деяния кремлевских властей и российских спецслужб. Поначалу они хорошо оплачивались Эленским. Но позже гонорары были значительно урезаны, что при чудовищной дороговизне лондонской жизни серьёзно осложняло положение перебежчика. Тем более ему нужны были немалые средства на лечение сына-инвалида.

«Эх, деньги, деньги… Рано или поздно за грехи приходится расплачиваться, – удручённо размышлял теперь прикованный к смертному одру бывший офицер ФСБ. – Поделом мне! И всё-таки, каким же образом я подхватил эту заразу? Неужели все-таки Лэнг?»

Терзаемый тяжелыми предчувствиями, Вадим погрузился в глубокий и долгий сон.

Глава 3. Отравленная Европа

Куранты на Биг-Бене пробили полночь, когда Эрни Барлоу миновал вращающийся металлический куб с вывеской «Скотланд-Ярд» и въехал в подземный гараж. Вызванному на ковёр детективу предстояло предстать перед полковником Гривсом с рапортом о проделанной за последние дни работе. До сих пор он докладывал шефу только по телефону.

Эрни был сильно не в духе, ибо вот уже третьи сутки, расследуя дело Люсинова, безуспешно мотался по Лондону в поисках следов полония и хотя бы каких-нибудь реальных зацепок, способных приподнять завесу тайны над странным отравлением бывшего русского фээсбэшника.

Всё это время Барлоу спал урывками. Можно сказать, вообще не спал. Физическая усталость начинала реально сказываться на его самочувствии: опытный, всегда уверенный в себе детектив сейчас был крайне взвинчен. Тем паче что ему, несмотря на все старания, так и не удалось сдвинуть дело с мёртвой точки.

А полковник Гривс торопил и торопил. Это было вполне объяснимо. «Любимого» шефа в свою очередь также безжалостно терзали люди с Даунинг-стрит и из Форин-офиса.

Вдобавок скопом навалились журналисты. Они с особой ретивостью продолжали нагнетать атмосферу вокруг сенсационного отравления русского перебежчика. Первые полосы газет и журналов пестрели громадными заголовками, приправленными фотографиями Люсинова и его жены. Идиотские публикации с надуманными версиями и подробностями из биографии бывшего подполковника только мешали расследованию, продолжая сеять вокруг настоящую панику.

Тем временем британские дипломаты уже успели официально обвинить российские спецслужбы в организации покушения на Люсинова. Послу в Лондоне была даже вручена нота протеста с требованием выдачи главного подозреваемого в совершении «коварного» теракта – бывшего коллеги Люсинова Дмитрия Полевого.

Эрни, конечно, понимал, что скандальная шумиха – не более чем очередная политическая провокация, преследующая цель «демонизации» России и её руководства. Дошло до того, что правительственные чины, пользуясь поводом, вновь объявили Кремлю чуть ли не холодную войну.

Блеф в политическом покере был очевиден, но от этого ни детективу Барлоу, ни его поднаторевшему в криминальных делах шефу Конраду Гривсу не было легче. Их беззастенчиво обвиняли в беспомощности и неспособности представить доказательства преступной деятельности российских шпионов на территории Англии.

Словом, такова была прелюдия к встрече двух спецов лондонского сыска.

– Входи, входи, Эрни. Наконец-то я тебя дождался! Где тебя носит, чёрт возьми?! Опять за девчонками волочился? Шучу, конечно. А то, что я как идиот ожидаю тебя, умирая при этом с голоду, чистейшая, сынок, правда! – внимательно глядя на детектива, произнес полковник.