Проклятый род - Руслан Валерьевич Дружинин

раз Серко сам захотел посмотреть на тела и выглянул из-за трактора. Трупы жалко скрючились на снегу, на спинах сочились кровью свежие раны. Выходные отверстия от пуль намекали, что людей убили с близкого расстояния – скорее всего из засады. Возле одного из мужиков лежала коробочка из чёрного пластика с антенной-штырьком.

– Это рация, и женщина плачет издалека. Может она за тридевять земель отсюда, – Серко вспомнил, что слышал о вещах из Тёплого Лета. Он много спрашивал о старой жизни отца. Влада покосилась на брата с недоверием, но объяснять он толком не стал. Убийцы, похоже, ушли и никого не поджидали в засаде.

Аккуратно оглядев стройку, Серко рискнул выйти к трупам. Влада на этот раз вела себя осторожней и наблюдала за ним со стороны. Серко наклонился над одним из покойников и первым делом осмотрел одежду – плотная куртка на вате сшита до Обледенения, да и выглядит, что странно, не ношенной – не меха для тепла, не металла для защиты. Рядом с телами гильзы проплавили снег, но оружия не было.

За спиной захрустели шаги. Серко даже не обернулся, узнав походку крадущейся Влады.

– Сыскал что-нибудь? – шепнула сестра, опускаясь возле второго убитого. Не тратя времени даром, она начала ловко обыскивать каждый карман. Серко занялся тем же самым. У покойников могли оказаться не только патроны, еда и другие полезные вещи, но и то, что укажет, откуда те заявились. Обычно оседлыши не уходили далеко от домов и держались хорошо известных общин. Они мало что знали о мире, зато неплохо выживали в закрытых селениях, где не часто встретишь опасности дикого леса. Но эти покойники были не очень-то похожи на обычных оседлышей – всё в них указывало, что они прошли долгий путь.

– Этого начисто обобрали – карманы вывернули, ни патрона нет, – разочаровано вздохнула Волчица. Её покойник оказался пустым. Влада только сорвала с его шеи медальон на тесёмке и это стало единственной хорошей находкой.

Дела у Серко шли не лучше. Все карманы первого трупа кто-то вычистил до мелочей. Только один пустой магазин валялся поблизости и тот пробит пулей. Но вдруг под подкладкой окровавленной куртки зашуршала бумага. Недолго думая, Серко достал нож и вспорол ткань. В руки выпала схема, испещрённая линиями, пятнами разных цветов и расчерченная на квадраты. Во многих местах стояли пометки в виде крестов и наскоро написанные сверху цифры.

Увидев, как брат смотрит на бумагу, Влада тут же подобралась ближе:

– Что сыскал?

– Карта. Но прочесть не сумею… Отец, верно, сможет, или дед. Такие знаки мне самому не знакомы.

– Сказал, нешто хорошо читаешь по буквицам, – ухмыльнулась сестра. Серко лишь вздохнул – это была правда: любая вещь из Тёплого Лета рождала у него массу вопросов. Молодой охотник помнил сказы отца, но чаще всего ошибался, когда думал, зачем нужны батарейки, обёртка и телефоны. То, что вначале казалось важным и интересным, в итоге выбрасывали как мусор, а то, что выглядело как мусор, выходило полезной находкой. Мир Тёплого Лета был странным, но самой загадочной весточкой из него приходила бумага – она несла в себе скрытую пользу, и не только как растопка для ночного костра.

Читал Серко плохо, хотя отец с дедом пытались его научить, а Влада и вовсе проводила большинство вечеров в логове с ведуньей Девятитравой. Волчица лучше знала рунскрипты, чем буквы из прошлого.

Но на счёт рации Серко не ошибся – пластиковая коробочка рядом с ним беспокойно зашипела опять:

«Вы слышите меня?! Ответьте! Молю вас! Сёмушка, ответь!» – Серко бросил настороженный взгляд на сестру. Влада покосилась на рацию, ожидая, как брат поступит, но тот даже не попытался ответить на скорбные крики женщины.

– Не наше это дело...

– Эвана, кой ты боязливый! – ухмыльнулась молодая Волчица. – Ну, раз так, отцу о том и расскажем: «Звали нас, да мы не ответили – Серко хвост трусливый поджал!»

– Поговори мне тут, самой хвост откручу! – буркнул охотник, но гордость задели. Не слишком разбираясь в технике прошлого, он начал осматривать рацию – это было простое устройство, которое помещалось в ладонь – набор крупных кнопок, рычажки поверх корпуса и решётка динамика. Видимо, рация работала, когда её владельца убили. Несчастная женщина слышала, как погибает отряд. Под жадным взглядом сестры, Серко поднёс рацию ко рту и щёлкнул тангеткой:

«Эй, кто это там?!» – сказал он и отпустил кнопку. Плачь тут же с испуганным вздохом исчез. Влада сверлила глазами, ожидая развязки переговоров. – «Кто вы? Где вы сидите?»

Но теперь в динамике трещали только помехи. Голос стих, лишь на миг показалось, что где-то в эфире лязгнул металл. Разочарованный Серко выключил рацию и повернулся к сестре:

– Ну вот, гляди – дело-то пустое. Кто будет отвечать чужакам по рации? Давай мы отнесём её в логово, а отец…

Не успел он сказать, как грянул выстрел. Пуля зло провизжала и ударила в снег рядом с Владой – стреляли именно в них! В следующий миг Навьи дети уже бежали прочь от покойников. Вслед им гавкнуло ещё два громких хлопка, но стрелок не попал – одна пуля чавкнула по земле, а другая выбила искры из землеройной машины, за корпусом которой Волки успели укрыться.

– Снайпер! – крикнул Серко.

– Чего ты орешь! – вытаращила глаза Влада. – Не ори мне тут…

– Это всё из-за тебя, колотовки! – вздрогнул брат от нового попадания по трактору. – Это снайперша причитала по рации – своих зазывала, а ответили-то чужие! Что ты думаешь она теперь будет делать?!