Интервью любви - Линдсей Армстронг

— Вы привлекательны, умны и образованны. Так почему же вы одна?

— Меня всегда раздражает, когда находят странным, что в двадцать шесть лет можно быть счастливой и довольной жизнью и при этом не иметь друга, — сказала она, подумав про себя, что и он такой же, как и все остальные. Высокомерный, насмешливый, смотрит на нее как на какую-то диковинную птицу. И все же выглядит он чертовски привлекательно и мужественно.

— Но все-таки в вашей жизни были мужчины? — спросил Роб, насмешливо изогнув бровь.

— Да, двое, — сказала она, стараясь сдержать раздражение. — Мы расстались, в том числе и по моей вине. Я слишком ценю свою работу, хочу сделать карьеру, ну а мужчины иногда являются серьезным препятствием на этом тернистом пути, они отнимают много сил, а в журналистике надо быть очень сильной, чтобы стать «акулой пера». Поэтому я дважды подумаю, прежде чем выйти замуж.

— Вы рассуждаете и выглядите как зрелая женщина, но… это же не исключает отношений с мужчиной? — Роб Стоу гнул свое.

— Разумеется, нет, но есть кое-что еще, что делает меня такой. — Она поморщилась. — В душе я все еще сельская девчонка, воспитанная по строгим правилам морали. Кроме того, братья тоже внесли свою лепту в мое воспитание… например, настоятельными предупреждениями о темных намерениях мужчин по отношению к молодым девушкам. Все это наложило на меня свой отпечаток.

Роб вопросительно посмотрел на нее.

— Оказывается, вашим главным качеством является пуританская скромность?

— Боюсь, что так.

Он нахмурился.

— Но неужели вы девственница? Она помолчала. Затем, лукаво улыбнувшись, произнесла:

— Я скажу правду в ответ на вашу откровенность, Роб Стоу. Представьте себе, я девушка.

— У меня нет слов, — хмыкнул Роб. — Я восхищен. — Он окинул ее задумчивым взглядом. — Что касается нашего разговора перед ланчем…

— Ах, тот разговор, — прервала она его, — что вы тоже боитесь меня… да, откровенно говоря, это меня удивило.

— Думаю, нам удалось бы удивлять друг, друга, Нив. Такое порой случается.

— Со мной такого еще не было, — тихо произнесла она.

— Со мной тоже. Но с этим ничего не поделаешь, — ответил Роб с легким раздражением.

Она открыла сумку и стала укладывать в нее свои вещи.

— Вы по этой причине не хотели приходить?

На секунду показалось, что его вопрос повис в воздухе.

Нив почему-то сняла очки, потерла глаза, снова надела очки. Потом коротко бросила:

— Да.

— Даже больше, чем из-за моего высокомерия и неспособности передвигаться?

— Ну, допустим, вы не всегда были высокомерны со мной. — Она поднялась со стула.

— Что ж, тогда попрощаемся, мисс Вильяме. Учитывая ваши чувства и мои обстоятельства, думаю, будет лучше, если наши пути больше не пересекутся, не так ли? — Он смотрел на нее серьезно, без улыбки. Было ясно, что он не шутит.

— Я согласна, мистер Стоу, конечно, встречаться больше совершенно ни к чему. Если возникнут какие-то поправки в тексте, свяжитесь с Джорджем, он передаст мне. Думаю, он должен также прислать фотографа в ближайшее время. — Нив с трудом проглотила ком в горле.

— Что ж, Нив… — Он протянул руку через стол. — Мы как корабли в океане: встретились — расстались. До свидания. Будьте осторожны, берегите ногу.

— Спасибо. — Она посмотрела ему прямо в глаза. — И вы тоже. Берегите спину.

Роб смотрел в окно, как девушка уходит. Ему вдруг пришло в голову, что он действительно увлекся ею.

Он крепко зажмурился, представив ее обнаженной в его объятиях… Эта походка!..

Он скрипнул зубами, потянулся к телефону и позвонил в Таунсвилл:

— Ради бога, Молли, когда же вы, наконец, приедете домой?

В понедельник днем Нив сидела в офисе Джорджа Мэйтленда и ждала, когда тот закончит разговор по телефону. Утром она отослала Робу Стоу текст интервью, и вот сейчас Джордж обсуждал его с ним.

Наконец редактор положил трубку и озабоченно посмотрел на нее.

— Не понравилось? — уныло спросила она. — Я тебя предупреждала…

— Ему все очень понравилось, — успокоил ее Джордж. — Он дал добро на печать.

— Почему же ты смотришь на меня так мрачно и обреченно? — спросила с раздражением Нив.

Лицо Джорджа сморщилось в улыбке, в глазах блеснул огонек.

— Ты когда-нибудь слышала о премии Уолкли, Нив?

— Естественно. Мечта каждого журналиста.

— Сейчас я склонен думать, что ты вполне способна претендовать на премию Уолкли. Ты прекрасно поработала с Робом Стоу. Я, по правде говоря, не был уверен, понравится ли ему твоя откровенность в описании его жизненных коллизий. Но он сам сказал: «Она меня раскусила. Показала меня всего как есть, со всеми достоинствами и недостатками».

Нив откинулась на спинку стула. Она не почувствовала знакомой радостной волны от достигнутого успеха. Вместо этого в сердце поселилась какая-то легкая пустота. Ну что ж, дело сделано.

— Кстати, Нив, ты красивая, а он холост.

— Джордж, у него есть женщина. — Нив не хотела этого говорить, но пришлось.

— Ты имеешь в виду Молли? — Джордж отмахнулся. — Они знакомы уже тысячу лет.

— Джордж! — Нив зло уставилась на него. — Ты хочешь сказать, что в курсе частной жизни Роба Стоу?

— Да, Стоу не выносит свою частную жизнь на всеобщее обсуждение, но я слишком давно его знаю… Выходит, Молли по-прежнему крутится возле него?

— Молли очень много сделала для его выздоровления. Поэтому «крутится» — это не слово, которым можно назвать ее отношение к нему, — возмутилась Нив.

— Я просто хотел выяснить, та ли это Молли. А юной Порции сейчас, должно быть, уже… лет десять?

— Двенадцать.

— Тогда все понятно.

— Она что… — Нив оборвала фразу. — Я хочу сказать, она очаровательный ребенок. Ну ладно, оставим этот разговор. Что у нас еще на сегодня?

Джордж ответил не сразу. Он пристально посмотрел на нее, а потом сказал:

— Не знаю, слышала ли ты о некоей Антонии Симпсон? В светских кругах ее зовут Тони. Она очень богата и часто устраивает шикарные приемы и вечеринки. Нас пригласили освещать одну из таких вечеринок.

— Речь идет о приеме по случаю чемпионата по регби? — догадалась Нив.

— А, значит, ты уже слышала о нем? — добродушно усмехнулся Джордж. — Кстати, нас приглашают как гостей, заметь, а не освещать прием. Разумеется, материал пойдет в газету, но как впечатление гостя. Так бы ей хотелось.

— Это же несерьезно, Джордж!

— Нив, ты сама хорошо понимаешь, что нельзя перегружать газету слишком серьезными материалами. Читатели любят читать о жизни богатых и знаменитых. У тебя есть юмор, ты могла бы подать материал интересно…