Корпорация 'Божий промысел' - Андрей Николаевич Зенин

***

Марк и Матвей стояли перед столом Главного Редактора как нашкодившие малолетки перед директором.

– Вы чего такие серьёзные? Близнецы что ли? – Анаэль смотрела на них поверх очков.

Русоволосый Марк и желтолицый Матвей переглянулись.

– Нет, – ответили одновременно.

Анаэль усмехнулась: «Двое из ларца».

– Садитесь, двоечники!

Новые авторы сели в кресла.

– Чем мы занимаемся, знаете?

– Ну, в общих чертах… – расплывчато ответил Матвей, почувствовавший, что вопрос может быть с подвохом.

Марк ухмыльнулся – он-то учился у настоящего признанного автора:

– Мы пишем людям судьбы. Стараемся написать получше, чтобы за это получить награду.

Анаэль заинтересовалась новичком:

– А что в вашем понимании «получше»?

Марк ответил без запинки:

– Чтобы много, чтобы сделать счастливым, чтобы удачи было побольше, везения.

– Ладно. Правил мало, но они не обсуждаются. Первое: вы должны написать судьбу и сдать рукопись мне до рождения ребёнка. Второе: там не должно быть неоправданного везения, безусловной удачи, как и неизбежных катастроф. Помните, мы пишем не сценарий, от которого нельзя отойти, а предложение персонажу, несколько вариантов на выбор. Адекватные герою и месту событий. Третье: вам надо написать всего лишь первые тридцать лет. Вопросы?

– Простите, какой объём должен быть у произведения? – Матвей явно волновался. Ему очень хотелось добиться благосклонности красивой девушки.

– Матвей, пишите сколько считаете нужным. Сколько событий может быть у человека за тридцать лет? Ну? У кого-то два, кто-то каждый день перед выбором. И, пожалуйста! – Анаэль посмотрела на Марка. – Не пишите много, пишите хорошо! Помните, что с вашими выкрутасами человеку ещё жить.

– А почему только до тридцати, кстати? Я легко могу двести лет расписать!

– Марк. Вот именно поэтому. Люди не ваши марионетки, это вы им помогаете Божьей милостью, а не они воплощают ваши фантазии. Уяснили?

– Да! – вновь синхронно ответили новые авторы.

Глава 5

– Здорóво, соседка, я к тебе.

Дверь кабинета с табличкой «Ольга Николаевна Манохина. Главный врач» открыла неухоженная, растрёпанная женщина. После расставания с гулящим мужем она, очевидно, сама начала изрядно выпивать.

– Надежда. Проходите.

Ольга указала на стул рядом со своим столом.

– Мне бы это, абортик.

Доктор посмотрела на соседку. Неопрятная, какая-то рыхлая, дурно пахнущая. Если бы она не видела её медицинскую карту, ни за что бы не поверила, что ей всего двадцать пять лет.

– Надежда, аборт крайне вреден, не говоря о том, что это аморально. Я советую всё-таки оставить ребёнка.

– Да нахрен он мне всрался!

Пациентка вскочила. Угрожающе сжала кулаки.

– Ты со своим мопсом как в санатории, а мне даже на бухло не каждый день хватает, ещё и спиногрыза растить?

– Надежда успокойтесь, пожалуйста…

– Я спокойна! Слышь, очкастая, я тебе сказала – делай давай! Тем более от этого недотыки мне потомки нахрен не нужны.

– Значит так! – Ольга повысила голос, встала, уперевшись кулаками в стол, отчего её уже заметный животик оказался над столешницей. – Я здесь главврач. И пока это так, ни одна соплюха на меня орать не смеет. Всё поняла?

– Посмотрим?

– Не посмотрим. На пятом месяце аборты не делают. Так что будешь рожать, а дальше – как сама решишь. Убьёшь – сядешь. Отдашь в детдом – до конца жизни будешь проклята. Всё поняла?

Соседка, тяжело дыша, насупилась.

– Вообще, займись собой. Посмотри, на кого похожа.

Надежда развернулась, вышла из кабинета громко хлопнув дверью.

Глава 6

Когда впервые я тебя увидел, Мир словно замер, изменился вдруг. Ты стала центром всех моих вселенных, Ты для меня теперь не просто друг.

Ты – солнце, что лучами сердце греет, Ты – свет в кромешной, в тёмной пустоте. Когда смотрю в глаза твои, немею, Все мысли только о тебе.

Ты – космос мой, ты – звёздное пространство, Ты – бесконечность, ты – моя судьба. И в этой жизни нет уже пространства, Где б не было тебя, моя любовь, всегда!