Пропуск с красной печатью - Александр Тамоников

Нет, он должен владеть ситуацией. Ближе к вечеру Вадим позвонил в Сибирь.

– Господи, ну какого еще хрена? – простонала дочь вместо логично вытекающего «алло».

– Именно этому тебя учат в школе, дочь? – поинтересовался Вадим. – Признайся, это точно не спецшкола с уголовным уклоном?

– Ой, папуль, прости, – засмеялась Маринка. – Только что звонил один приставучий тип, звал в кино, вот я и решила, что опять он… А что касается спецшколы с уголовным уклоном – они сейчас все такие. Даже самые элитные и пафосные. Хуже зоны.

– Не преувеличивай, дочь, – улыбнулся Вадим. – Ты учишься в нормальной школе, я узнавал.

– Конечно, в нашем классе не все бандиты, – допустила Маринка. – Возможно, поэтому я еще ни разу не напилась, не сидела в полиции и не познала радость первого секса. Все впереди, папуль.

Он прекрасно знал, какая на самом деле его дочь и насколько далеки ее речи от реальных поступков. Но все равно порой становилось жутковато.

– У тебя сейчас все в порядке?

– Ну да, нормально. – Маринка задумалась и добавила: – Тараканы в голове притихли, сюрприз готовят.

– Чем занимаешься?

– Свинью с коровой скрещиваю.

– В смысле?

– С помощью мясорубки. Одним словом, постигаю тяжелую науку вести хозяйство. Готовлю пока неважно, но уже научилась очень вкусно разогревать. Времени на личную жизнь не остается. А еще эта школа, гори она синим пламенем. Учебный год только начался, а я уже от него так смертельно устала… Может, академический отпуск взять, как ты считаешь, пап? Ты, кстати, помнишь, в каком я классе учусь?

– В предпоследнем, – не очень уверенно отозвался Вадим.

– Надо же, почти угадал, – похвалила Маринка. – На свадьбу хоть приедешь?

– Дочь, ну не позорь меня, ты же знаешь, как мне трудно вырваться с этой работой. Я ее не выбирал, человек подневольный. Ты даже не представляешь… – Он вовремя прикусил язык. Не стоит посвящать ребенка в тонкости его многогранной работы, хотя она обо всем уже и так догадывается. – И перестань постоянно язвить. Я знаю, что ты крепкий орешек.

– Да, таких, как я, больше нет, модель снята с производства, – похвасталась Маринка. – Ладно, пап, не парься, я все стерплю и всегда буду ждать тебя, как верная жена, поскольку другого папы у меня нет и не планируется. Где я его возьму, если у меня больше нет мамы?

– Уже лучше, – улыбнулся Вадим. – А вообще как дела?

– Да не очень, – призналась Маринка. – Кризис в стране. Санкции, нефть дешевеет, очень сложное международное положение. Рубль покатился под горку, цены растут, падает индекс потребительской уверенности… Ладно, последнее я не говорила. Раньше тетя Люда хранила деньги в банке, а теперь – в воспоминаниях…

– Я постараюсь присылать побольше, Мариша…

– Ах, папенька, оставьте вы это… – Маринка весело рассмеялась. – Ладно, не обращай внимания на мое нытье. Все хорошо, лишь бы война не началась. Приезжай чаще, и все будет ништяк.

После разговоров с дочерью всегда оставался странный осадок. Вроде и смех бурлил в горле, а очень грустно становилось. Змей какой-то точил. Не было покоя в душе. Скоро сорок, пора обретать хоть какое-то подобие спокойствия.

Глава 3

Управление специальных проектов Министерства обороны располагалось, как и основное здание, на Знаменке, но в стороне, ближе к Боровицкой улице. Невысокое трехэтажное строение пряталось в глубине квартала, за листвой тополей. Вывеска на крыльце отсутствовала, да и само крыльцо было трудно назвать парадным. Но периметр контролировался, всех въезжающих встречал шлагбаум, а окна были забраны поляризованными стеклами. В здании (а в него входила и двухэтажная подземная часть) круглосуточно протекала невидимая глазу жизнь.

Кабинет начальника управления генерал-лейтенанта Верхотурова располагался на втором этаже, и окна его выходили в обычный московский переулок. Валерий Леонидович Верхотуров, высокий сухопарый мужчина лет пятидесяти, отошел от окна, задумчиво уставился на громоздкий еженедельник, примостившийся на столе, пошелестел листами. В дверь негромко постучали, и в кабинет проник невысокий плотный мужчина с правильными чертами лица и идеальным пробором – заместитель Верхотурова генерал-майор Суханов Олег Александрович.

– Разрешите, Валерий Леонидович?

– Проходи, Олег Александрович, присаживайся.

Заместитель по-свойски расположился в кресле между шкафом и упрятанной за ширмой раковиной. Он всегда в нем сидел – все об этом знали, и никто не покушался.

– Все в порядке, Олег Александрович? – спросил Верхотуров.

– Да, нормально, текучки много. – Суханов распахнул лежащую на коленях папку, принялся перебирать бумаги с грифом «секретно».

– Что там случилось вчера у смежников из Антитеррора? – спросил генерал-лейтенант. – Слышал, шум стоял.

– Ребята Кашарина отличились. – Суханов снял очки, принялся протирать их носовым платком. – Устранили реальную угрозу теракта попутно с бандой террористов, готовящей шахидов. Гражданские не пострадали, спецназ целенький. Банда уничтожена, главарь взят живьем. Работал некто майор Репнин – правая рука Панькова, заместителя Кашарина.

– Учитесь, как надо работать, – усмехнулся Верхотуров и нетерпеливо посмотрел на часы.

Тут в дверь снова постучали, вошли четверо, и началось запланированное совещание. Люди рассаживались за столом, выжидающе смотрели на старшего по званию и должности. Все четверо имели прямое отношение к управлению, трудились в нем не один год на руководящих должностях. Подполковник Павел Медынич, самый молодой из присутствующих, второй заместитель Верхотурова, начальник секретной части. Прямой, как шпага, немногословный полковник Сергушин Николай Дмитриевич – начальник 2-го отдела, руководитель групп конвоев сопровождения особо ценных грузов. Начальник технического отдела полковник Стерлинг Юрий Антонович – перманентно хмурый, сосредоточенный. Его заместитель майор Беликов – белобрысый, исполнительный, а главное, компетентный.

– Добрый день, товарищи офицеры, – поздоровался Верхотуров. – Долго сидеть сегодня не будем, закончим через пять минут. Надеюсь, все понимают – информация обладает грифом «совершенно секретно», и ее разглашение преследуется по закону. Поступила информация из ярославского КБ «Куб» о том, что изделие 24-АЛП успешно прошло заводские испытания. Выпущена ограниченная партия блоков «Дрозд» в количестве десяти единиц. Вся документация уже у нас, ее изучают эксперты. Похоже, инженеры Грушевского потрудились на славу, создали именно то, что крайне необходимо нашим воздушно-космическим силам.

– Да, этот блок программного управления станет неприятным сюрпризом для наших партнеров из Северо-Атлантического альянса, – улыбнулся генерал-майор Суханов. – Воздействовать на него со своих спутников они уже не смогут. Какое-то время, во всяком случае, точно не смогут, – допустил он.

– Однако не следует забывать, что заводские испытания – это лишь приемочная формальность, а как поведут себя изделия после установки на средство доставки, пока неясно, – продолжал Верхотуров. – В реальных условиях «Дрозды» пока не испытывались. Сейчас на «Кубе» идет подготовка к отправке партии изделий на полигон. Испытывать их будут на полигоне «Южный» в Ростовской области – в вотчине полковника Харченко Виктора Елисеевича, которого вы все прекрасно знаете. Задача нашего управления – обеспечить безопасную доставку изделий на полигон из начальной до конечной точки.

– Мы уже поняли, товарищ генерал-лейтенант, – кивнул молодой подполковник Медынич. – На какое число назначена перевозка?

– Сегодня у нас пятница, 11 сентября. – Верхотуров машинально покосился на свой ежедневник (ничего секретного в нем, понятно, не было). – Доставку произвести в четверг, 17-го. Работники вашего отдела, Юрий Антонович, – посмотрел он на полковника Стерлинга, – должны проконтролировать процесс погрузки, условия транспортировки, а также то, что груз доставлен адресату лично, так сказать, в руки.

– Все будет сделано, Валерий Леонидович, – кивнул Стерлинг.

– Наши специалисты вместе с персоналом полигона проконтролируют также установку блоков на ракеты «Вектор», – добавил его заместитель Беликов. – Не будем безоглядно доверять гражданским, товарищ генерал-лейтенант.

– Хорошо, – кивнул Верхотуров. – Мы проводим подобные мероприятия не впервые, уверен, что все пройдет гладко.

– А как еще, – пожал плечами генерал-майор Суханов. – Работать в режиме строгой секретности, слава богу, научились. Да и по своей земле пойдем – не по вражеской.

– Кстати, по поводу вражеской территории, – сухо улыбнулся начальник управления. – Думаю, ни для кого из присутствующих не секрет, в какой точке земного шара через месяц-другой будут испытываться ракеты «Вектор», оснащенные блоками «Дрозд». Это Сирия, товарищи офицеры и генералы. Политическая почва для данного решения еще не подготовлена, но высшее руководство над этим работает, и могу вас заверить, что мы в это ввяжемся. Не можем не ввязаться. Слишком долго об нас вытирали ноги и не признавали наше право иметь собственные интересы. И сугубо практическая, разумеется, причина – новейшее оружие, сконструированное и произведенное в последнее время, нуждается в испытаниях в реальных, отнюдь не полигонных, условиях. Но это дело будущего. Пока наша задача – доставить на полигон партию блоков «Дрозд» и провести предварительные испытания. Если в ходе последних выявятся недостатки, у инженеров будет время их устранить. Проработаем маршрут доставки, товарищи. – Верхотуров повернулся к руководителю групп конвоев полковнику Сергушину: – Слушаем ваши предложения, Николай Дмитриевич.