Горничная Карнеги - Бенедикт Мари

Теперь я хотя бы узнала, что собой представляла та Клара Келли, чье место я заняла по воле случая. От этого знания мне стало неловко. Я еще острее почувствовала себя обманщицей, ведь мне единственной было известно, что настоящая Клара Келли не пережила путешествия через Атлантику.

Их разговор перешел на досужие сплетни о незнакомых мне людях, а потому я перестала прислушиваться и принялась украдкой рассматривать кухню. Стены, выложенные белой плиткой до уровня моей груди, сверху были покрашены светло-желтой краской. На них висели, а также стояли на столах новомодные кухонные приборы. На большом столе в центре, рядом с миниатюрными весами и несколькими ситами, я заметила странное приспособление, похожее на венчик-сбивалку, прикрепленную к какому-то гнутому рычагу. Рядом с дверью висело громоздкое устройство с тремя десятками кнопок, каждая из которых была подписана; я рассмотрела среди надписей «большую гостиную» и «синюю гостевую спальню».

Внезапно настенное устройство пронзительно зажужжало, и над кнопкой «большая гостиная» замигал огонек. Я испуганно вздрогнула и воскликнула, не подумав:

— Боже правый, что это?!

Миссис Сили уставилась на меня:

— Это домашний коммутатор. А что, в Ирландии таких нет?

Мое сердце бешено колотилось. Я собралась с духом, мысленно молясь Деве Марии, чтобы никто не заметил деревенского ирландского акцента, на который я сбилась от испуга.

— Прошу прощения, мэм. В тех домах, где мне доводилось служить, такого не было.

— Это и не удивительно, мисс, — сказал мистер Форд. — Наш хозяин, старший сын миссис Карнеги, старается приобретать все новейшие приспособления для домашнего обихода, как вы, наверное, видите сами. Не в каждом доме есть коммутатор.

Я попыталась припомнить, какой системой вызова слуг пользовались в замке Мартинов.

— В ирландских домах принята традиционная система с обычными колокольчиками.

Миссис Сили по-прежнему недоверчиво щурилась, но все же решила удовлетвориться моим объяснением. До поры до времени.

— Мистер Форд, наша встреча с миссис Карнеги была назначена на два часа. Уже десять минут третьего, и мне не хотелось бы, чтобы она думала, будто мы опоздали. Вы же знаете, как высоко она ценит пунктуальность. Может, нам стоит подождать в коридоре — так она узнает, что мы уже здесь? Даже если не готова принять нас сразу?

— Я больше часа назад передал в гостиную чай и пирожные для миссис Карнеги и ее гостей, так что, наверное, время дневных визитов подходит к концу. Я сам не вижу никакого вреда в том, что вы выйдете в коридор, но лучше бы уточнить у мистера Холируда. Мои владения простираются не дальше кухни.

В кухню вошел мужчина с аккуратной, ухоженной бородой и сединой в волосах. Он был одет в безупречно отглаженный темный костюм и держался с такой важностью, что я приняла его за хозяина дома. Я присела в реверансе, но он подошел к миссис Сили, даже не взглянув в мою сторону.

— Миссис Сили. Вы уже здесь. Миссис Карнеги еще в гостиной. Гости разошлись, но она беседует со старшим сыном. Вы со своей кандидаткой можете подождать в главной прихожей, пока она не закончит.

Из его слов стало ясно, что он не хозяин, а дворецкий. Мистер Холируд.

Не дожидаясь ответа, мужчина развернулся и повел нас по служебному коридору в прихожую, к парадному входу в хозяйскую часть дома. Чем дальше мы отходили от кухни, тем изысканнее и богаче становились интерьеры: простые сосновые потолочные карнизы сменились резными карнизами из красного дерева, обычные оконные стекла — витражами с яркими узорами из кобальтовой синевы, тыквенно-оранжевого и золотисто-желтого. Стало заметно прохладнее. Как будто все тепло дома было сосредоточено в кухне.

Мы остановились под сверкающей хрустальной люстрой, свисавшей с высокого потолка, расписанного причудливыми золочеными завитками. На стенах, обтянутых красной парчовой тканью, висели в позолоченных рамах парадные портреты дам и джентльменов. Турецкие ковры пурпурного цвета и мраморный камин дополняли интерьер, позволяющий гостям Карнеги ожидать хозяев с максимальным комфортом. Я никогда в жизни не видела столь роскошного помещения, где все к тому же было абсолютно новым, — я даже, казалось, чувствовала запах краски и лака, еще не успевший полностью выветриться.

Дверь в гостиную была чуть приоткрыта. Со своего места я видела кусочек комнаты, отделанной в огненно-красных тонах — настолько ярких, что они резали глаз. Оттуда доносились голоса. Миссис Сили, не сумев побороть любопытство, подошла ближе к двери, за которой раздался взрыв громкого смеха.

— Ох, мама, — произнес мужской голос. В нем слышался едва уловимый акцент, но я не поняла, какой именно. — Ты, как всегда, неподражаема. Никто не может рассмешить меня так, как ты. Я не устаю поражаться твоей четкой, прямолинейной оценке всех моих деловых партнеров.

— Эндра, кто-то же должен объективно оценивать тех людей, с которыми ты ведешь дело. В конце концов, ты же действуешь в интересах семьи. Том Миллер, эти братья Кломаны, молодой Гарри Фиппс и ваше объединенное металлургическое предприятие… Тут нужно все хорошенько обдумать. Как говорится, семь раз отмерить. — Часы пробили четверть часа. — Ой, батюшки, уже третий час. Эта чванливая миссис Сили должна привезти свою новую кандидатку, еще одну горничную. Будем надеяться, на этот раз она не попытается запродать мне кусочек угля под видом алмаза.

Мужчина вновь от души рассмеялся.

— Мама, не будь такой строгой. Миссис Сили не виновата, что у тебя столь высокие стандарты.

Женщина фыркнула:

— Ох, Эндра, ты склонен в каждой уточке видеть лебедя!

Зазвонил колокольчик. Мистер Холируд пригласил нас, и мы вошли в огненно-алую роскошь гостиной.

Глава шестая

Стены красной гостиной сплошь покрывали картины: сельские пейзажи, зеленые холмы, овечьи стада, коровы на пастбищах — сцены, напоминающие мне о доме. Между картинами едва проглядывали обои из травленого вишневого бархата. Как будто хозяева дома боялись пустого пространства. Но что так пугало семейство Карнеги? Что могло просочиться сквозь брешь в их роскошном ограждении? Папа, помнится, говорил, что крепкие стены замка Мартинов призваны сдерживать натиск не только захватчиков, но и бедности.

— Стало быть, вы привели свою новую кандидатку, миссис Сили? — спросила невысокая коренастая женщина с маленьким вздернутым носом. Она сидела в кресле, обтянутом красной парчой, и я не сразу увидела ее посреди удушающей роскоши гостиной. По звонкому смеху, доносившемуся из-за двери, можно было бы предположить, что у хозяйки дома легкий, веселый характер, однако взгляд темных глаз, нацеленных на меня из глубин кресла, был подозрительным и суровым.

В отличие от сына, она говорила с очень сильным акцентом — густым, словно масло, намазанное на мамин ржаной хлеб. Шотландский — распознала теперь я.

Значит, это и есть моя будущая хозяйка?

— Да, миссис Карнеги.

Голос миссис Сили внезапно сделался кротким, почти заискивающим. Она слышала, как миссис Карнеги назвала ее чванливой, и, наверное, хотела сгладить это впечатление. Или, может быть, просто робела перед строгой дамой.

В этот момент я успела заметить тень человека, покинувшего комнату через другую дверь. Вероятно, это вышел сын хозяйки, которого я сразу не рассмотрела из-за волнения и яркости обстановки.

— С виду вроде бы все хорошо, но как она будет справляться? — Миссис Карнеги отпила чаю из тонкой фарфоровой чашки.

— У нее отличные рекомендации.

— Вы говорили, она служила в лучших домах?

— Да, миссис Карнеги.

Миссис Карнеги прищурилась, глядя на меня в упор.

— Если она служила в лучших ирландских домах, то чего же так таращится на мою гостиную?

К миссис Сили, похоже, вернулась ее всегдашняя самоуверенность.

— Возможно, — сказала она, — таких роскошных гостиных там нет.