Рысюхин, давайте – за жизнь! - Котус

«Вот для этого — точнее, во избежание таких ситуаций, и придумали умные люди унификацию и стандартизацию. Правда, даже у нас она не во всех странах была не на уровне отдельных фирм, которые специально старались, чтобы их запчасти не подходили к технике конкурентов, а на уровне хотя бы отраслевом. У вас же тут и вовсе беда: все один перед другим выделываются, и страны, и фирмы, и даже отдельные частники, хотя с них взятки гладки: делают в единичном количестве как могут».

«Да уж — даже здесь насмотрелся. На двенадцати корабликах двенадцать разных двигателей, вообще разных».

«Отсюда мысль — нам такого бардака не надо!»

«Да вроде и нет такого — мне просто лень для каждого грузовика заново чертежи делать, основа тоже одинаковая».

«Кроме этих двух. Надо будет их продать, пока после капремонта бегают хорошо, а взамен купить пару-тройку заготовок от Кротовского».

Замысел на будущее, конечно, хороший. Вопрос — что делать с этим чудом техники сейчас? Ещё и корзина сцепления — чуть ли не втрое больше деталей, чем у «француза», и даже дисков больше! Зачем, почему⁈

«Немцы. Если в механизме, сделанном немцем, меньше семнадцати движущихся деталей, то он будет чувствовать физические мучения и испытывать чувство неполноценности своей и своего изделия».

«Почему именно семнадцать⁈»

«Цифра условная, не докапывайся. Именно столько было в немецкой мышеловке, которую я разбирал когда-то. В человеческой, если что — девять, считая крепёж и основу».

Все проблемы в итоге решили, разумеется. На свалке у речников нашли сломанную немецкую ручную лебёдку, в которой шестерёнки имели тот же химический состав, и обменяли на французскую коробку по весу, чтобы не портить людям отчётность. Потом, консультируясь с судовым механиком (для виду) и с дедом (по делу) два дня после занятий восстанавливал коробку, которая давно уже требовала её или починить, или выкинуть: вторая задняя передача, например, не включалась уже полгода вообще, а третья передняя — только с определённым ритуалом. Да и вообще, хруст и скрежет шли такие, что я бы побоялся ехать на грузовике, издающем подобное звуковое сопровождение.

Пока искали шестерни — мимоходом «залечил» накопленные и врождённые дефекты в корпусных деталях всех механизмов, а рабочие перебрали и заново собрали раму и подвеску, где, слава Рысюхе, никаких сюрпризов и новаций не нашлось. Позже перебрали и восстановили двигатель, раздаточные коробки после этого проскочили вообще мимолётом, благо, металл для восстановления изношенных частей уже был. Короче говоря, провозились выходные и всю следующую неделю полностью, но восстановили все механизмы до состояния «как новые», а грузовик в целом, с учётом кабины и её оборудования — «лучше, чем он мог мечтать быть».

Водитель с одним из помощников уехал в воскресенье под вечер, я даже не успел толком пообщаться с Машенькой. Понедельник прошёл как обычно, а во вторник после занятий, не успел я зайти в комнату, позвонил Лопухин с сообщением, что они, мол, уже приехали и ждут меня. Пришлось собираться и ехать — пусть идти всего ничего, но погода на лице к прогулкам не располагала. Геологи действовали с размахом — арендовали весь ангар сразу, даже моих работяг чуть было не выгнали, благо — те назвали мою фамилию и всё уладилось. Внутри ждали, натурально, ряды грузовиков фабрики Кротовского.

— Это что, всё в переделку⁈ — спросил я Лопухина после встречи и приветствий.

— Нет, что вы! — И не успел я облегчённо выдохнуть, как тот продолжил: — Это не всё, всё не поместилось, остальные во дворе стоят.

— Сколько же вы пригнали⁈

— Ну, мы рассчитываем сделать двенадцать трёхосных и три двухосных, плюс несколько штук на запчасти и на двигатели для лебёдок.

У меня и слов не было, и мысли — только матерные. И дед тоже молчал. После нескольких минут молчания, за время которого вся банда геологов собралась вокруг, с интересом посматривая на меня и на мой фургон, я словил озарение.

— Стоп! Нужен проект, точнее — нужны проекты.

— Но у нас же есть прототип!

— Не совсем. Я понял, наконец-то, почему всегда считал, что мой фургон вам не подойдёт.

— А я вот не понимаю, почему.

— Сейчас объясню. Я делал свой фургон, как универсальную единицу, пригодную для самостоятельных поездок и решения всех нужных задач. В одиночку! А у вас-то — целая колонна! Я ведь правильно понял, всё это поедет вместе, в одну экспедицию?

— Или одна, или две. Потом, на месте, разделимся на поисковые партии, но так — да.

— Вот. Как говорится, «универсал — это тот, кто умеет делать всё одинаково плохо». Маги-универсалы, только не обижайтесь, Кирилл Анатольевич, тоже не разбрасываются равномерно по всем доступным стихиям и направлениям развития. Каждый выбирает себе одну-две специализации, много — три, остальное — по мере необходимости в минимальном объёме, ведь так?

— Да, но я всё ещё не уверен, что понимаю…

— Специализация! Раз уж вы всё равно едете колонной — зачем делать фургон, которые одинаково плохо может служить и спальней, и кухней, и конторой? Надо сделать несколько специализированных автомобилей, только определимся, каких и сколько. Шасси и габариты кузова будут одинаковыми, унифицированными для удобства производства и эксплуатации, а начинку сделаем разную!

— Хм, думаете, имеет смысл?

— А давайте подумаем все вместе, какие есть варианты, и будут ли они удобнее универсалов. Кстати, кто не видел фургон, можете посмотреть, это последняя на сегодня модификация.

После обзорной экскурсии, в ходе которой Лопухин напирал в основном на то, как это будет хорошо и удобно в поле, собрались возле притащенной откуда-то доски для объявлений.

— Думаю, для начала определимся с типами фургонов, а потом уже с количеством каждого. Для начала — жилой, это то, ради чего всё затевается.

Я переждал лёгкие смешки, записав в это время на доске название.

— Потом — контора, или кабинет. Не занимая объём спальными местами, можно сделать две комнаты. Поставить там столы, шкафы для картотеки и документов, сейф для ценностей, что там ещё нужно, вы лучше меня знаете? Согласны? Записываем. Автомобиль-кухня, подумаем, отдельный или совместить с продуктовым складом либо, наоборот, со столовой. Пару складов — для продуктов, инструментов, спецодежды, образцов, что там у вас ещё нужно — опять же, вам виднее. Что ещё?

— Тогда уж походную лабораторию, гулять так гулять!

— И то правда, не на пикник же едем. Лаборатория сильно поможет, если хотя бы