Последнее письмо из Греции - Эмма Коуэлл

же улизнула с каким-то плейбоем в Канны, оставив нас на попечении милой надежной бабушки. К счастью, меня воспитала Линдси, иначе бог знает, что бы из меня вышло!

Она поднимает брови, приглашая Ангуса представить себе другой вариант.

Когда мы были маленькими, Таша с завидной мудростью смирилась с вечно отсутствующей матерью, с благодарностью войдя в нашу семью, а мы с радостью ее приняли. Мама Таши, Мелоди Бартон-Бэмбер, была моделью с огромным состоянием и вернулась к работе сразу после рождения дочери, бросив небольшое «неудобство» бабушке Таши, которая ее вырастила. Мать была источником денег, но не любви. Любовь доверили моей матери, «маме Линс», как ее называла Таша.

Ташу забирали из школы вместе со мной, кормили и поили, а потом отвозили в дом к бабушке в изысканном тенистом Кенсингтоне. Совсем непохожем на наш викторианский коттедж в не самом фешенебельном квартале Фулхэм-роуд. За время, проведенное вместе, мы установили нерушимую связь, создали особый клуб на двоих. Внешне мы отличались как небо и земля: Таша с длинными светлыми локонами и большими голубыми глазами, типичная английская роза, и я, брюнетка с маминой оливковой кожей и средиземноморским румянцем. От матери Таша унаследовала фигуру супермодели, а я же с ней рядом казалась Дюймовочкой.

Наши жизни, по большей части, тесно переплетены. У меня частный ресторанный бизнес, Таша занимается организацией первоклассных мероприятий. Мы часто вместе работаем на светских вечеринках и благотворительных балах. У нас подобралась дружная компания из пяти девчонок, вместе мы окончили школу и университет. Бриттани, Сара и Аби обзавелись детьми. Только мы с Ташей без… то есть пока ЭКО Таши не сработает. С девчонками я очень дружна, но Таша – моя половинка навек.

– Как хорошо, что можно выбирать друзей, а не семью. Выпьем за дружбу!

Ангус поднимает бокал, а Таша крепко целует его в щеку и с очаровательной нежностью проводит пальцем по носу.

– О да, – соглашается Таша. – За дружбу! Семью тебе еще предстоит выбрать!

– Это у тебя гормональное? Прямо символ идеальных лозунгов! – смеюсь я.

– Слушай, я буду по тебе скучать. А с гормонами у меня, слава богу, все в порядке, как выяснилось сегодня в больнице. Я тебя люблю и требую, чтобы ты каждый день сообщала мне о поездке. Надеюсь, ты найдешь эту картину и прилетишь обратно в целости и сохранности.

Она протягивает через стол руку, и я пожимаю ее в знак согласия.

– Договорились, – отвечаю я, и в животе появляется неприятное чувство: сдают нервы перед неизбежным путешествием.

– Ладно, Соф, скажу как всегда без обиняков. Что с работой? Пока ты ухаживала за мамой Линс, бизнесом занималась Тифф, но не пора ли бойцу вернуться в седло? В конце мая у меня мероприятие, посвященное презентации книги, а ваша компания занимается ланчем. Почему бы тебе не поработать? Тифф, конечно, возьмет инициативу на себя, но не пора ли тебе сделать первый шаг и вернуться к жизни?

Я вздыхаю, потягивая напиток, благодарная за то, что ее старания помогают восстановить мою жизнь.

– Ты права. Так и сделаем. Я поговорила с Тифф – она рада продолжать руководство компанией, пока я не приду в себя.

Но вернуться к прежней жизни – все равно что смириться с тем, что мама умерла.

– Мне понятны твои чувства, – мягко говорит Ангус, – но подозреваю, что Таша настаивает на совместной работе, чтобы ты вернулась из Греции, а не удрала на веки вечные.

Он кивает Таше, и она, смеясь, гладит его плечо.

– Хорошо, обещаю вернуться и подумаю насчет участия в празднике. В любом случае хочу поднять бокал за вас обоих и за будущее.

Я поднимаю бокал, и мы пьем.

– Кстати, сегодня в больнице врач был доволен Ташей.

– Да, мы готовы начать инъекции, как и планировалось. Спасибо, что пошла с ней, Соф. Мне очень жаль, но у меня не получилось.

Ангус кладет руку Таше на плечо. Он работает посменно в отделении экстренной медицинской помощи и сегодня не смог сопровождать жену, и я с радостью пошла с Ташей.

– Я была рада хоть чем-то помочь, – улыбаюсь я. – Вы оба столько для меня сделали, просто невероятно. А теперь – за новый этап жизни. Для нас всех…

Пока мы обмениваемся тостами, официант вносит горячее и прерывает бурное прощание. Я больше не плачу, мне нужно обрести себя – а завтра начинается новая жизнь… надеюсь.

Глава 5

Над Лондоном, 1 апреля

Еще неприлично рано и не совсем рассвело, но по жилам струится утренний кофе, и я чутко прислушиваюсь к звуку двигателя. Прижавшись лбом к стеклу, разглядываю огни внизу, пытаясь не нервничать и не грызть ногти. Лондон медленно превращается в дымку мерцающих оранжевых точек и вскоре исчезает в облаках. Сквозь белоснежную пушистую пряжу я направляюсь в аэропорт Каламата, вооружившись несколькими фотографиями, воспоминаниями, надеждами и мечтами.

Я представляю, как в Метони плаваю в море. Тихо плещет волна, качаются лодки, и я купаюсь в солнечных бликах. Предвкушаю запах соли и лосьона для загара. Волнуюсь и немного боюсь. Я не покидала Англию года три, с тех пор как мы с Робертом летали в Рим, чтобы отметить помолвку. Работа целиком поглотила меня, и до маминой болезни я там дневала и ночевала. Несмотря на предложение Роберта встретить экзотическое и дорогое Рождество на Карибах вместе с его коллегами из хедж-фонда, я не могла бросить работу и уехать.

При воспоминании о поездке с Робертом в Рим икры начинают ныть. Мы часами рука об руку топали по дорожкам и тротуарам вдоль реки Тибр. От достопримечательностей рябило в глазах, и мозг был не в силах впитать впечатления. В одной из церквей, на которую выходили окна гостиничного номера, шел вечерний концерт. Лежа в кровати, мы слушали «Тоску». Мелодичная музыка доносилась сквозь вздымающиеся муслиновые занавески, когда ария взмывала ввысь.

В то прекрасное время неурядицы в наших отношениях забылись. И я поверила, что Роберт никогда больше не причинит мне боль.

Пока скворцы с визгливыми криками, разносящимися по всему Риму, садились на шпили и колокольни, я смотрела на спящего Роберта и верила, что он изменится и все будет по-другому. Но напрасно.

У меня нет больше ни сил, ни желания возвращаться к этому, но в глубине души мучает вопрос: не я ли невольно подтолкнула его, позволяя так себя вести.

Я склоняюсь к иллюминатору, стараясь выбросить воспоминания из головы и отдать их облакам. Надев наушники, выбираю в телефоне приложение с уроками греческого языка, чтобы освежить