Измерение кинетического червя - Андрей Николаенко

Сопровождаемый взглядами нескольких пар глаз, Петя медленно пошел по коридору, рассматривая таблички на дверях. Отсюда стрекот принтеров слышался громче. Одна из дверей неожиданно открылась, и из нее вышел невысокий лысоватый человек в несвежем синем костюме и бежевой рубашке с асимметрично расположенными половинками расстегнутого воротника. В руке он держал граненый стакан, наполовину заполненный влажной массой спитой чайной заварки. Остановившись, человечек слегка качнулся назад, вздернул побородок и посмотрел на Петю из-под сонно опущенных припухлых век. Получалось, что хотя он и был маленького роста, но смотрел все-таки сверху вниз. Он молчал, и Петя направился дальше, но уже из-за спины человечек спросил:

— Вы к кому?

— Да я, собственно, и сам не знаю, — поворачиваясь, неуверенно ответил Петя. — Мне в метро дали вот это… — он протянул человечку листок. Тот, едва взглянув на бумажку, схватил Петю за локоть и неожиданно сильно протащил его несколько шагов вперед по коридору.

— 10-й кабинет, ОАС, — сказал он, махнув рукой со стаканом вперед, отпустил Петин локоть и зашел за обшарпанную деревянную дверь с застарелыми потеками сырости.

10-й кабинет оказался в самом конце коридора, слева от окна. Напротив него стоял мальчик лет шести-семи. Запрокинув голову, приоткрыв рот и кривя губы, он смотрел на табличку. Одновременно он дрыгал коленями, совершая мелкие и частые приседания, и поворачивал туловище влево-вправо, обхватив руками свои локти за спиной.

— О… А… С… Мам! Маа-м! А что такое О-А-С? — пронзительно-писклявым голоском вопросил ребенок. Мать, как будто не слыша его, задумчиво смотрела в пол, опершись о подоконник, бугристо выкрашенный все той же голубой краской, застывшей бахромой твердых капель вдоль нижней кромки.

— Маа-м! Ну мам! Ну что такое О-А-С? — нудил мальчик. Казалось, что ему вовсе не нужен ответ на этот вопрос, он задает его лишь потому, что таков способ его существования. Было нечто жуткое в этой сцене, когда гипертрофированная активность сына уравновешивалась полным бездействием матери, но и то, и другое абсолютно ничем не отличалось друг от друга, ибо не меняло ничего и не зависело ни от чего.

Когда Петя приблизился к двери, мальчик нехотя отошел к матери, не отрывая взгляда от Пети. Губы его словно жили сами по себе и продолжали шевелиться, задавая вполголоса все тот же вопрос, обращенный в пустоту.

— Вы сюда стоите? — спросил Петя у женщины, кивнув головой на дверь. Та покачала головой.

Петя осторожно постучал в дверь, и, не дождавшись никакого ответа, потянул ее на себя. Ему открылся кабинет, режущий взгляд скрытым диссонансом. Пол застелен обычным старым пузырящимся линолеумом, имитирующим двухцветный паркет. Потолок с въевшимися ржавыми пятнами потопов. Стены выбелены бледно-салатовым цветом сверху, и голубовато-зеленым — снизу. Диссонанс создавали два массивных двухтумбовых стола из дорогого темного дерева и стул из хитро выгнутых никелированных трубок и черной кожи, стоящий точно в центре комнаты. Они были словно выдернуты из глянцевого каталога офисной мебели и смотрелись крайне чужеродно.

За дальним от входа столом сидел человек лет сорока пяти в строгом черном костюме и приспущенных на кончик носа очках в толстой роговой оправе. Склонив голову, он что-то быстро писал на белом листе бумаги, рядом лежало несколько таких же, уже исписанных листов. Кроме того, на столе находились стопка книг и журналов и черная вертящаяся башенка конторского набора, ощетинившаяся ножницами, линейкой, степлером и другими малопонятными приспособлениями.

— Можно? — спросил Петя.

Человек кивнул головой, не отрываясь от письма, и кончиком ручки ткнул в сторону стула. Петя прошел в середину комнаты и устроился на круглом черном сиденьи, разглядывая окружающую обстановку. Слева от стола, за которым сидел человек, находилась обитая бордовым дермантином дверь, ведущая в смежную комнату. Справа, около окна, стоял неработающий масляный обогреватель. В углу, справа и сзади от Пети, находился узкий высокий шкаф из того же темного дерева, набитый папками-скоросшивателями.

— Давайте.

Петя отвлекся от разглядывания маленьких ржавых гвоздиков, забитых в узкую полоску жести на стыке полотен линолеума. Человек продолжал писать, склонив голову, но его левая рука вытянулась вперед, словно он хотел что-то взять. Петя открыл было рот для вопроса, но решил сначала кое-что проверить. Он привстал со стула и протянул человеку синий листок, приобретший к этому времени еще более помятый вид. Человек отвлекся от своего занятия и посмотрел на листок. Затем он поднял на Петю непонимающий взгляд поверх очков.

— Это еще что?

— Это ваше объявление, — твердо ответил Петя, хотя в душе он был далеко не так уверен.

— Знаете что, не выдумывайте. Давайте документы побыстрее.

— Какие документы?

На лице человека проступило раздражение.

— Послушайте, молодой человек, ну что вы дурака валяете? Вы сюда зачем пришли?

— Пришел по объявлению, узнать, чем вы занимаетесь.

— Какое к черту объявление? Мы их не даем. Вы табличку видели около входа?

— Да.

— И что там написано?

— О.А.С.

— Отделение автоматизированных систем, понятно?

— Автоматизированных систем? — удивленно протянул Петя.

— Да. Всего хорошего. — и человек вновь начал шелестеть ручкой.

Петя направился к выходу. Его растерянности не было предела. Что он мог втолковать этому чинуше? Он протянул руку, чтобы открыть дверь, когда она открылась сама собой и в нее наполовину протиснулся уже знакомый человечек в синем костюме. В руке у него по-прежнему был стакан, на этот раз пустой и вымытый.

— Константин Чапаевич, кипятильник можно у вас стрельнуть?

Сидевший за столом опять же не глядя кивнул головой, залез свободной рукой в верхний ящик стола и выудил небольшой кипятильник с покрытой слоями серой накипи спиралью и обугленным в двух местах шнуром.

— Передай, если не трудно, — обратился к Пете человечек. — Не хочу тут следить.

По Петиному мнению, пол здесь был не чище, чем в коридоре, но он все-таки взял кипятильник и отдал его мужику. Тот ответил «спасибо» и быстро исчез, закрыв дверь прямо перед Петей.

— Константин Чапаевич? — спросил Петя.

— Да. Отца моего Чапай звали. Деду так захотелось, героическое имя. — вызывающе ответил чиновник. — Ну так и похуже имена бывают. А отец свое с гордостью носил, и я ношу, понятно?

— Да нет, вы меня неверно поняли… Имя действительно героическое. — ответил Петя. Просто я подумал, я где-то вашу фамилию слышал… На «И» как-то. И…

— Игонькин. Устраивает?

— Вполне. — улыбнулся Петя, чувствуя подступающее безумие. — Игонькин Константин Чапаевич, как же я раньше не…

Он прошел назад к столу и достал из внутреннего кармана куртки трудовую книжку, копию диплома, характеристику и паспорт.

— Эти документы сгодятся?

Константин Чапаевич раздраженно посмотрел на него и как будто хотел что-то сказать, но документы все-таки взял. Каждый из них он тщательно изучил, что-то бурча себе под нос. Особое его внимание привлекла характеристика. Наконец он отложил стопку бумаг в сторонку и сказал, вздохнув.

— Так, Петр… Хотя ты еще слишком молодой, работники твоей специальности нам как раз и нужны. Но какого черта ты столько времени шлангом прикидывался?

Петя пожал плечами, не зная что (вернее, как правильно) ответить. Но тут в очередной раз открылась дверь, и в комнату вошел человек, которого Петя сразу же окрестил про себя «Мистер Кофеин». Это был молодой, подтянутый мужчина в безупречно сидящем костюме светло-кофейного цвета, рубашке в едва заметную кремово-бежевую вертикальную линеечку и дымчато-сером галстуке с мелкими сиреневыми рубчиками. Его кожа имела изысканно-смуглый оттенок, он жевал жвачку, а в руках перед собой держал картонную товарную коробку с логотипом «Nesfake».

— А-а, привез, — улыбнулся Игонькин. — Ну давай, заноси.

Мистер Кофеин молча кивнул и прошел мимо Пети к двери в смежную комнату, обдав его тонкими ароматами мяты, кофе и бензина. Петя успел заметить, что в коробке не было кофе. Там были сложены какие-то электронные платы.

— Так, Петр, садись. — потребовал Игонькин. Он подождал, пока Петя усядется на стул, и продолжил. — Когда на работу готов выйти?

Петя только сейчас вспомнил, что он как раз безработный.

— А в чем она вообще заключается?

Игонькин как-то странно посмотрел на него и стал рассказывать с видом, как будто он это повторял уже тысячу раз.

— У нас тут — Отделение Автоматизированных Систем, ясно? Недавно открылись. Перспективные разработки, понял? Статистическое моделирование по оригинальной методике. Патент недавно получили, чуешь? Работа интересная, график практически свободный, оплата достойная. Начальник — я. От тебя будет требоваться писать программы по заданной спецификации. Все создается с нуля. Никаких сторонних разработок. Испытательный срок — месяц.