Дневники Фаулз - Джон Фаулз

21 ноября

Постоянный уровень самооценки и периодические поползновения писать, но этим позывам суждено погибнуть, потому что нет времени направлять вдохновение в определенное русло. Чувство потери.

Д.У.[19] Опрятен, безупречный вкус, из состоятельной семьи. Ничем особенным не выделяется, разве что проблесками остроумия, общительный. С ним легко иметь дело. Щеголем его не назовешь. В манерах есть нечто французское, он не типичный англичанин (несколько лет провел во Франции).

Г.X. Служил в английских военно-воздушных силах, числится пилотом запаса. Хладнокровный, бестактный, бывает непреднамеренно груб — из-за самоуверенности. Умен, но лишен воображения. Его эгоизм, хоть и не очень бросается в глаза, все же заметен — частично из-за того, что он его просто не осознает. Не столько неприятен, сколько раздражает. Самоуверенность не чрезмерна, но она есть. Чувствительные люди не бывают самоуверенными. Окружающие его любят.

Р.Ф. Религиозный, глуповатый, недотепистый. Хочет быть школьным учителем. Много занимается, не позволяет себе расслабиться. Носит в лацкане пиджака значок бойскаута. Плохое французское произношение, много глупых фраз. Его наивность иногда доводит до бешенства. Всегда готов помочь, на него можно положиться. Увлекается фотографией. Чувство прекрасного отсутствует. Маловпечатлительный.

П.У. Наиболее интересный характер. Бывший военнопленный, отличное положение в Оксфорде. Президент Французского общества и Драматического общества Оксфордского университета, редактор «Isis». Тихий, молчаливый, невысокого роста, круглолицый, всегда носит темные очки. Его прошлое и молчаливость наводят на мысль, что в нем есть потаенные глубины, но их может и не быть. Его не назовешь суровым или нетерпимым, он исключительно тактичен, никогда не бывает невежливым, резким или грубым. Хорошее чувство юмора, взвешенные суждения, удачные реплики. К нему прислушиваются. Сегодня он впервые за время нашего знакомства чуть приоткрылся в разговоре, признавшись, что робеет в дискуссиях.

М. Л. Г. Характер легкий. Провинциалка из Прованса, но без ярко выраженных черт южанки, разве что темперамент поживее. Замечательное чувство юмора, хорошее воспитание, очень вежливая. Не ханжа, но вид неприступный. В обращении нет той теплоты, какую можно встретить у молодой англичанки (без всякого намека на скрытую влюбленность).

А.Ф. (Анри Флюшер)[20]. Темпераментный провансалец, небольшого роста. Хорошее чувство юмора, великолепный собеседник, его диссертации по литературе демонстрируют широкий научный кругозор и в то же время полны софизмов. Наружность нерасполагающая — хитроватый, лукавый взгляд, но это обманчиво. Прекрасно говорит по-английски, однако произношение ужасное.

3 декабря

Для двадцатого века характерно изобилие писателей, трудно выделиться из этой клокочущей массы. Нужен порядок; гения оттесняют, душат. Приятно вообразить некое совершенное государство, где писать могут только признанные писатели. Рост образования способствует появлению все большего числа неопытных новичков в искусстве, каждый хочет попробовать свои силы. Потребность в яркой индивидуальности.

Ехал на велосипеде по мокрой дороге, облака стремительно неслись по небу, полная луна светила сквозь них, создавая поразительные эффекты — розоватые пятна среди непрозрачной массы. Дул резкий западный ветер. Меня охватил радостный порыв, чувство единения с природой, я испытывал счастье от сознания, что я человек — ведущий актер на фоне гармоничного окружения. Такое ощущение более свойственно человеку из восемнадцатого столетия, но, если ты действительно его переживаешь, оно наполняет тебя безграничной радостью. Все в мире связано любовью, пантеистическим восторгом. Наука и цивилизация постепенно вторгаются в эти отношения между человеком и природой, но некая не поддающаяся изменению бессмертная стихия препятствует их полной победе. Небеса остаются. Когда испытываешь подобное состояние, кажется, что видишь Землю Обетованную.

Три дня спустя. Красная божья коровка, несмотря на холодную погоду, села на мой письменный стол. Испытал при этом легкое суеверное чувство.

Вопрос стилистического своеобразия — объективист всегда пишет для потенциального читателя, а не для себя, он никогда не остается наедине с собой и chez soi[21], никогда не доходит до сути вещей, ведь стиль влияет на содержание. Субъективист пишет исключительно для себя, эгоистично выражает свои мысли в той форме, в какой они точнее всего представляют его точку зрения, ни на кого не обращая внимания. Любая творческая деятельность тяготеет к одному из этих двух полюсов — грубо говоря, классическому и романтическому. Можно поставить любопытный эксперимент на мемуаристах и тех, кто ведет регулярные дневниковые записи. А что, если великие совмещают оба начала?

Время — важнейшая вещь. Это основная жизненная проблема, вокруг которой должны вращаться все метафизические теории. Время как условное понятие, как система мер не имеет никакой ценности — это искусственное изобретение. Главное — становление, динамизм.

Для некоторых искусств время значит больше, чем для других. Живопись, скульптура — в большей или меньшей степени статичные виды искусства. Поэзия, музыка, кино существуют в движении, конечный результат в них тесно связан со временем.

Чудо фотографии, которая фиксирует момент и тем бросает времени вызов.

Смерть — всего лишь не существование, утрата движения во времени. Потеря фактора присутствия. Смерть убивает время и возводит на престол пространство, усиливает его роль.

Жизнь дарует нам осознание времени. Этот дар, если уж его дали, отнять нельзя. Приходит постижение себя. Постоянное ощущение своего присутствия.

Может ли смерть наказать нас, похитив радость и самоощущение — преимущества времени, и вознаградить, изменив саму сущность времени?

Самоощущение может принести нам величайшее счастье. Мы не способны вообразить отсутствие времени и потерю ощущения себя как большее счастье, ибо эти категории никак не связаны с нашим сегодняшним положением.

Так как нас одарили ощущением себя во времени, бессмысленно, подобно мистикам, стремиться к обратному. Этот дар должен быть радостно изжит на земле: ведь в данной ситуации он — лучшее, что у нас есть. Такая позиция необходима, хотя и не до конца верна. Она верна только относительно.

Абсолютное счастье — это вечность и потеря самоощущения, но несовершенные организмы не могут понять значение абсолютных категорий.