Светлейший князь 2 (СИ) - Шерр Михаил

— Да, ваше преподобие. Я хочу дать Лаврентию лекарство для снятия последствий той давней травмы, когда его избили в детстве. Иван рассказал, что он до этого немного ходил. Как вы к этому относитесь?

Отец Филарет засмеялся.

— Ни как, ваша светлость. Мое дело душа, а страдания тела — это ваше дело. Если считаете, что лекарство принесет пользу, то давайте. Я знаю одно, все что вы делаете, это промысел Божий. Не забывайте об этом никогда.

Лаврентию я дал смесь трех гомеопатических лекарств, применяемых при травмах: арнику, ледум и гиперикум. Конечно мои знания гомеопатии были поверхностными и механистическими. Целостного и глубокого знания предмета у меня не было, я просто не ставил перед собой такой цели. Я правда хорошо усвоил одно из главных положений гомеопатии, её применение в терапевтических дозах может не пронести пользы, но никогда не навредит. Если у Лаврентия хотя бы уменьшаться постоянные боли в ногах и позвоночнике, то и это будет как говориться хлеб.

Уже ночью вернулись с обходов мои доктора, пока новых случаев не было. Леонтий с Лонгином закончили оборудование временной оранжереи для фикусов, упаковали тюки с хлопком и утром собирались на завод. Степан под мою диктовку написал, писал он несравненно лучше меня, письмо Петру Сергеевичу и приказы на правый берег и в Железногорск. В письме на завод я особо подчеркнул, что фикус не любит сквозняки и прямой солнечный свет, но нужна хорошая освещённость и температуры от восемнадцати до двадцати пяти, ниже пятнадцати ему смерть. Проверив всё, я вернулся в госпиталь, нам с Машенькой предстояло начать готовить противокоревую сыворотку.

Когда я в той, первой моей жизни, был врачом вакцин от кори еще не было и широко применялась сыворотка Рудольфа Дегквица. Я хорошо знал, что это такое и умел её готовить. Шприцами и иглами мы уже работали, навык выполнения внутривенных вливаний я восстановил, пробирки и медицинские флаконы с плотными резиновыми пробками и ледник были. Одним словом, никаких проблем.

Еще раз подробно расспросив жену, тестя и шурина, я взял у них кровь, сто грамм у Машеньки и по двести у мужчин. Запечатанные флаконы с кровью я поместил на двое суток в ледник и еще раз зашел в юрты к больным. Прохор как тень, везде молча следовал за мной.

Перед сном я измерил температуру самому себе. Наши градусники были градуированы через половину градуса, но это было непринципиально. Предчувствие меня не обмануло, тридцать восемь. Насколько это возможно, я осмотрел себя. Глядя в зеркало, я четко разглядел на слизистой щёк в области моляров мелкие белёсые пятнышки, окружённые узкой красной каймой. Ошибиться я не просто не мог, больных корью я в свое время видел предостаточно. Третий случай кори –– это я сам.

Уважаемые читатели, большое спасибо что читаете мою книгу. Мне безмерно приятно что вы со мной. И мне бы очень хотелось понимать как вы оцениваете книгу. А лучший способ для этого это ваши лайки и комментарии.

Глава 4

Машенька в этот момент проснулась и сразу поняла в чем дело.

— Гришенька, давай ты побудешь пациентом?

Я молча протянул ей термометр и шпатель. Пока еще раз измерял температуру, жена меня осмотрела, во время осмотра она несколько раз заглядывала в свою методичку, та была немного более подробной. Машенька после занятия целый вечер мучила меня своими вопросами и в свой экземпляр внесла много дополнений. Закончив осмотр, она еще раз посмотрела на термометр и прочитала записи, сделанные в процессе осмотра.

— Я закончила, — сказала жена, отложив методичку.

— Ну что же, доктор — ваш вердикт, –– я себе диагноз уже поставил, как с этим справится жена.

— Ты, Гришенька, болен, у тебя корь, –– Машенька ответила без тени сомнений.

— Обоснуй свой диагноз, пожалуйста.

— Осмотр длился семь минут. У тебя температура, почти тридцать восемь и пять, это раз. Все признаки острого начала кори, но стертые: у тебя редкий, сухой кашель, за время осмотра ты кашлянул три раза, еще вчера ты вообще не кашлял; гиперемия слизистых …, — Машенька прилежно, как студент-отличник, разложила всё по полочкам. Замешкалась она дважды, подбирая название пятнам на слизистой и пытаясь предположить источник моего заражения.

— Это пропускаем, пока. Потом обсудим. Ваш вердикт, доктор, –– помог я жене.

— У тебя корь, мой дорогой, но атипичная, клиника стертая, хотя у взрослых она протекает тяжелее.

Я молча кивнул. Подойдя к прикроватной тумбочке достал флакон с антигриппином и накапал на чайную ложечку восемь капель. Несколько минут мы сидели молча, капли надо не глотать, а просто держать во рту.

— Давай эти пятна будем называть коревыми язвами слизистой рта. Если они есть, то это однозначно корь и человек заразен для окружающих, –– сказал я.

— Значит ты опасен для окружающих? –– уточнила жена.

— Да и буду источником кори дней десять. А к нам корь пришла скорее всего от урянхайцев, — один из людей Мергена показался мне странным, но я почему-то это проигнорировал. — Завтра надо будет расспросить Михайлову и сейчас же составь дополнительный запрос в Железногорск, пусть Прохор отнесет его Степану. Завтра гонец должен отвезти на Севера и приказ, и запрос.

Пока жена составляла запрос я достал из дистиллятора два копья-скарификатора и лабораторную чашку, её тоже надо будет как-то назвать, не Петри же в самом деле. Нужно было проверить совместимость групп крови моей и жены.

Через несколько минут я прочитал составленный Машенькой запрос доктору в Железногорске и позвал Прохора:

— Прохор отнеси эту бумагу Степану и скажи ему, что её надо отправить вместе с приказом.

Смешав в чашке несколько капель моей крови и жены, я стал ждать результат. Реакции агглютинации эритроцитов не произошло и я сделал вывод о совместимости наших групп крови.

— Вот смотри, Машенька, реакции агглютинации нет. Это значит, что моя и твоя кровь совместимы, проще говоря, их можно смешивать. И так, Машенька, объясняю для какой цели мы это делали. Если моё состояние резко ухудшится, и я не буду контролировать ситуацию, а сыворотки еще не будет, то ты введешь мне подкожно пятнадцать миллилитров своей крови. Вот здесь, — я показал место введения, внутренняя поверхность левого предплечья. Глаза жены были расширены и в них стоял ужас. — Машенька, ты не должна так реагировать на мои слова. Я тебе сейчас объясняя твои действия при самой тяжелой ситуации. Это не означает, что так будет. Если ситуация будет не тяжелая и мы будем успевать получать сыворотку, то мы будем её вводить пять миллилитров детям до пяти лет именно в это место, и десять тем, кто старше и взрослым.

Машенька успокоилась, я попросил её повторить мною сказанное, а потом она записала это в свою методичку. Приняв на ночь еще раз антигриппин, я заснул.

Ночью я спал очень беспокойно, снились какие-то кошмары, я весь горел и очень хотелось пить. В течении ночи супруга мне еще трижды давала лекарство, поила меня отваром коры ивы и ставила холодные примочки на лоб и запястья. Под утро температура поднялась почти до сорока одного градуса и я потерял сознание….

Второй раз мое состояние как при попадании. Неужели я опять куда-то попал? Нет, нет, не хочу, меня устраивает мое нынешнее время, я не хочу больше никуда переноситься! Ощущение попадания исчезло. Появилась темнота и какой-то далекий голос. Так голос мне знакомый. Темнота начинает рассеиваться, появились какие-то очертания.

Очертания начинают становиться человеком, это женщина и она обращается ко мне:

— Гришенька, ты слышишь меня?

Гришенька это я. Женщина, она молодая и наверное красивая. Это…, это…, это моя жена Машенька!

— Да, милая, слышу, — говорить очень тяжело, нечем дышать. — Что случилось?

— У нас началась корь. Ты заболел одним из первых и тяжелее всех. Почти четверо суток ты был без сознания. Я делала всё, как ты написал. Сегодня у тебя начала спадать температура и ты наконец-то очнулся.