По Америке и Канаде с русской красавицей - Андрей Троицкий

– Одно другому не мешает. Кстати, здесь они тоже учатся. Может быть, перед нами будущие короли Уолл-Стрита, хозяева крупнейших торговых сетей, ритейлеры с мировым именем, суперзвезда бизнеса… Новый Дональд Трамп или Билл Гейтс.

Движимся дальше. На перекрестке вижу стрелочку, сворачиваю на двухрядную дорогу, которая тянется между богатых поместий, каждое из которых занимает не меньше акра земли. Возле нужного дома много автомобилей, я с трудом нахожу место для парковки. Перед крыльцом стоит человек во фраке и белых перчатках. Он улыбается приезжим, приглашает пройти за дом, аукцион только что начался.

Понимаю, что мы попали куда-то не туда, но любопытство берет верх. На заднем дворе лужайка, здесь рядами расставлены стулья для гостей. Народу немало. Впереди, перед рядами стульев, черный BMW седьмой серии и новенький, судя по виду, Mercedes 550. Мы садимся на свободные места с краю и слушаем человека в темном костюме, стоящего на импровизированной эстраде: дощатом помосте, покрытом сверху куском ткани.

Человек говорит, что местные жители уважаемые господа Глория и Чарльз Дафф выставляют на продажу две почти новых машины, купленные ими в прошлом и позапрошлом году. Все деньги, вырученные на аукционе, пойдут в благотворительный фонд "Сердце матери", которое оказывает финансовую поддержку больным детям, нуждающимся в медицинской помощи: длительном лечении в клинике или дорогостоящей операции. Долгие аплодисменты…

Во второй части торгов будут выставлены предметы антиквариата из личной коллекции мистера Ричарда Ланга. В частности, фарфоровые китайские вазы восемнадцатого века, русские иконы в серебряных окладах семнадцатого и восемнадцатого века, китайская старинная бронза. На каждую вещь имеется сертификат подлинности местного музея изящных искусств. Аплодисменты…

– Здесь за копейки ничего не купишь, – шепчу я Рите. – Это благотворительный аукцион. Местные богачи выставляют на торги машины, разные дорогие штучки, а потом передают деньги в благотворительные фонды. И покупатели – такие же богачи. Они делают добрые дела и…

– И уходят от налогов, – улыбнулась Рита. – Государство возвращает людям деньги, которые были пожертвованы на благотворительность.

– Государство возвращает не более 30-и процентов пожертвований. Всего-то. Пойдем отсюда.

– И много желающих дать деньги бедным и больным?

– До кризиса 2008-го года по всей стране жертвовали 360 миллиардов долларов. На разные цели. После кризиса пожертвования сократились на порядок. Теперь вышли на прежний уровень.

Мы поднимаемся и покидаем аукцион.

Следующая остановка – светлый большой дом, где на первом этаже устроили estate sale (от слова «поместье»). Все то же, но только распродажа проходит в помещении. И проводят ее не хозяева, а нанятые для этого случая специалисты. Фирмы, помогающие людям распродать свое имущество, есть в любом городе. Специалисты по продажам заранее приедут к вам, составят каталог вещей, оценят их, наклеят стикеры. Проследят, чтобы распродажа была хорошо организована.

Мы с Ритой бродим по дому, довольно большому, – на первом этаже три спальни, каминный зал, комната отдыха, просторная столовая, много подсобных помещений. На продажу выставлено все имущество, начиная от книг и кухонной посуды, заканчивая мебелью: книжные стеллажи, кресла, столы и стулья.

Самые дорогие вещицы, – старинный фарфор, столовое серебро и прочее разложено на столиках у двери. Здесь за порядком следит отдельный сотрудник, – чтобы не допустить воровства. Я беру приглянувшуюся вещь, даже не задаваясь вопросом: зачем мне она. Беру – по привычке, машинально торгуюсь и вытаскиваю бумажник, уже заметно похудевший. Деньги принимает седовласый джентльмен с благородным лицом и безукоризненными манерами, облаченный во фрак, белую сорочку с кружевами и галстук бабочку. Он похож на английского лорда.

Он задает несколько вежливых вопросов, отсчитывает сдачу и желает нам приятной охоты. Я кладу в пакет фарфоровую статуэтку пастушка: такого мальчика в меховой шапке с посохом в руке, возле ног свернулась и спит серая лайка. Еще фигурку китайской девушки в голубой шубке с белым воротничком. И еще птичку, сидящую на ветке. Если верить клейму, сделано на фабрике Каподемонте в Италии. За пастушка и птичку я заплатил по сорок долларов. Китайская девушка обошлась в восемь.

На крыльце меня ждет Рита. Она сжимает в руке пакетик с покупками. Щеки горят румянцем. Блеск глаз – болезненный, лихорадочный. Она и вправду напоминает охотника, взявшего след дичи. Если посмотреть со стороны на меня, – наверняка в моих глазах – тот же нездоровый лихорадочный огонек, а на щеках пятнистый румянец.

– Что ты там так долго возишься? – говорит Рита. – Время…

– Может, остановимся? – я запоздало вспоминаю о благоразумии. – Багажник почти забит.

– Поехали, – говорит Рита. – Поехали скорей… Еще столько адресов осталось.

Вечером я сижу в гостиничном номере и разглядываю груду вещей, сваленных на кровати. Вот фотоаппарат пятидесятых годов. Тяжелый, и еще эта сумка к нему, вспышка, лампочки… Зачем он мне, на кой черт я его купил? Фотографировать им неудобно. А что тогда с ним делать, использовать вместо молотка, гвозди им забивать? Или заняться мелкой спекуляцией на электронном аукционе Ebay?

Возиться с этим я, разумеется, не стану. Жалко тратить время на такую ерунду. Ведь сколько хлопот: делать фотографию своего лота, давать его описание. Еще надо будет запаковывать посылку, отнести ее на почту… И все эти манипуляции – ради нескольких долларов? Нет, я не могу так бездарно распоряжаться временем.

При ближайшем рассмотрении все эти штучки, показавшиеся милыми, даже нужными во время гараж сейлов, – теперь кажутся лишними, совершенно бесполезными. Я верчу в руках фарфоровую фигурку девочки в голубой шубке с белым воротником и опушкой понизу. Прокрытая глазурью фигурка блестит. Ну, ладно, эту штуку я поставлю в сервант. Хотя, если разобраться, от такой примитивной вещицы радости немного. А вот деревенского пастушка можно подарить одному знакомому коллекционеру. Он будет очень рад.

Я копаюсь в куче покупок. А, пастушок в самом низу. Но вот беда: голова мальчика откололась. Наверное, можно как-то склеить. Но дефектную склеенную фигурку неудобно дарить. К тому же у пастушка и часть руки – по локоть – отлетела. А на другой руке – не хватает пальчиков. Черт, надо было осторожней. Значит, пастушок на выброс.

Вот фигурка балерины. Господи, у нее тоже не хватает руки. Я такую ее купил или разбилась в машине? Балерина без руки – это нонсенс. Впрочем, почему нонсенс? Существуют ведь паралимпийские игры. Почему не пойти дальше, почему не сделать балет, где будут заняты инвалиды. Действительно, почему бы и нет… Для начала поставить "Лебединое озеро", а там как пойдет. Интересная мысль, надо поделиться с Ритой, что она скажет? Перебираю африканские маски, – одна с трещиной. И как я сразу не заметил. Другую маску погрыз жучок, вот мелкая деревянная труха. Надо же… Как жаль.