С любовью, Саша - Виктория Осадчая

И не дало мне разреветься только то, что мы прибыли на место. Увидеть Париж и умереть…Я Вас умоляю! Была я там два раза и не испытала того восторга, который все описывают. Хотя первый раз, конечно, впечатлил мою творческую душу. А вот красотами нашей природы не устанешь восхищаться никогда. Сосны до неба, огромные, раскачивающиеся при каждом дуновении ветерка. А между ветвями пробивается яркое весеннее солнце, такое тёплое и настоящее. Оно пробирается под кожу, разливается по венам и все мирское сразу забывается. Люблю солнце, люблю тепло.

-Не укачало? – Петя вылез с заднего сидения автомобиля Васильевой с широкой улыбкой. Видно было, что человек уже опохмелился с утра и выглядел очень бодренько. И даже язвить начал.

-У меня был замечательный водитель, - натянула я ответную улыбку, обхватывая предплечье мужа.

В гостинице нас встретили достаточно радушно, в стиле курортных отелей. Прям сервис-сервис! Проводили до владений, которые мы должны будем занимать целых два дня. И если честно, мне понравились эти двухместные домики. Кажется, Лиза здесь как-то отдыхала с коллегами, когда работала в фитнес-клубе. Только это было зимой. А тут весна, цветущий май и бушующие гормоны. Почему? Да потому что внутри я начала ликовать от того, что нам придется спать с Мэлсом в одной комнате.

Пока разложились, пока определили план мероприятий на завтра, уже и вечер наступил. Успела только пофотографироваться на пирсе и посомневаться в адекватности принятого мною решения на поездку, потому что Сычёв как тот змей-искуситель смотрел прямо в душу. И под этим взглядом тяжело было изображать «счастливы вместе».

И все же как-то урывками мне это удавалось. Удавалось держать близкое расстояние за ужином и в баре, когда был устроен турнир по бильярду. Вот тут уж Мэлсу не было равных. Не сказать, что он был профи, но как он утверждал, единственным развлечением в далёкой северной автономии был именно бильярдный стол, который они установили сами на свои же средства в бытовке общежития. Не знала я, как у него дела с этим обстояли на данный момент, но когда он без труда закатал больше половины шаров за раз в лузы, стало ясно, что всё ещё неплохо. И я как жена болела за своего любимого.

И да, он был прав, в любом другом случае, я бы снова купилась на обаяние Сычева. И пока полупьяная компания только начала разогреваться, Киссер заявил:

-Все, ребята, было очень приятно пообщаться, но я жутко устал за день.

-Ну, ты уходишь, жену хоть оставь, - возмутилась Томина, которая была самой трезвой из всех здесь имеющихся девяти человек.

-Я же не тиран, - улыбнулся он самой обаятельной из своих улыбок. А взгляд такой холодный-холодный, как айсберг в океане. Не знала, что он может так смотреть, что все внутренности готовы сжаться в один комок.

-Уставшему супругу нужен расслабляющий массаж, - сделала я самовольный выбор. Хоть уходить и не хотелось, но от наигранного счастья у меня болели все мышцы лица, и действительно, я устала играть.

-А ты стойко держалась, учитывая то, что Сычёв тебя почти раздевал взглядом, - начал Киссер, едва мы оказались на улице.

-Я не пойму, Мэлс, ты ревнуешь что ли? Что за глупости? И какая разница вообще кто и как на меня смотрел? Все, Киссер! Мы поставили точку давно, поэтому прекрати мучить меня своими тупыми упреками, - сорвалась я на полукрик.

-Это не ревность.

-Ах, ну да! Уязвленная гордость и безразмерное эго. Я тебя попросила об одолжении, ты всё выполнил. И то, что ты сейчас здесь, это сугубо твое решение.

И снова я злилась. Злилась и сбегала в очередной раз. Мне нужно было успокоить свои нервы. А рядом с этими двумя мужчинами это было невозможно.

Ночь и свежий воздух, который я вытравливала из лёгких сигаретой немного помогли освежить мозги. А когда вернулась в домик, то Киссер уже спал на своей половине кровати. Нет бы, как благородный ушел на пол. Но я тоже не буду играть в гордость, поэтому переодевшись в пижаму, я нырнула под одеяло, где уже было тепло, закрыла глаза и уснула сном праведника, даже не позаботившись прочитать входящие сообщения.

И кто же Сашеньке мог писать?! Продолжим уже завтра!

№6

Пост от 12.05

Отдых, отдых и ничего кроме отдыха. И не буду себя сегодня напрягать даже морально. Пусть эти выходные несут меня по своему течению. Так себе, конечно, философия!

Собственно в этот день так почти и было, за исключением одного момента: утро.

Началось оно с раннего пробуждения, потому что за стеной, в соседней комнате, стало «шумно». Видимо, Томины решили вспомнить о супружеском долге. Помимо голосов, в стену били словно молотком, что по моему разумению, могло быть кроватью.

-Черт! Что так громко-то? – подскочила я на месте, прикрываясь толстым одеялом, тогда как Мэлс остался почти полуобнажен. О, чёрт! Нет-нет, нельзя мне туда смотреть. Особенно на эту вздымающуюся грудь, которая, видимо, регулярно бывала в спортивном зале, покрытую мелкой порослью. Оттуда дорожка спускалась по животу с едва заметно выделяющимися мышцами пресса и прямо в боксеры, которые были прикрыты углом одеяла. Зато было оголено мощное бедро, которое стало бы завистью любого футболиста. Ещё говорят, что женские ноги красивые. Мужских, конечно, таких чтобы «ах», мало, но они ведь есть.

-Можешь в стену постучать, чтобы потише были, - заявил он, подымаясь и являя миру в моем лице свою прекрасную задницу, - а я пока побегаю. Думаю, пятнадцати минут им хватит.

-Ты о Паше такого плохого мнения?- усмехнулась я.

-Почему? Очень даже неплохого. С его пивным брюшком это будет рекордом.

-Оно у тебя когда-то тоже было, - хотелось ещё съязвить по поводу появившегося пресса, но что-то перехотелось вспоминать про него, когда столь страстные звуки заполняют твое утро.

-Оно было не пивным, а скорее защитным от сурового климата. Организм согревал себя, как мог, - с этими словами он натянул на себя шорты и футболку, запрыгнул в кроссовки. - Хорошо оставаться, женушка.

И как бы я не старалась закрыть уши, как бы не пыталась думать о чем-то другом, мысли все время сводились у одному. Кажется, у кого-то давно не было близости с мужчиной. Это надо же так запустить свое тело, Александра Михайловна. Не порядок.

И действительно, звуки прекратились внезапно, так же, как и начались. И даже кульминация не была столь бурной, как сопутствующее