Ник и другие я - Татьяна Лаас

оборотень, пускающий из волчьей пасти слюну. Надпись гласила: «Он придет за вашими детьми!».

М-да…

Жердь, проходя мимо, испепелил плакат, и Лин ему ничего не высказал, хотя использовать амулеты вне боя запрещено. Просто больно мерзкая морда была у одного из волчьего клана. Обычно они, как на подбор, красавцы. За исключением полнолуния.

Шумели многочисленные ручьи, вспомогательные службы уже устали прокладывать новые канавы – тут бы с завалами на магистральных улицах разобраться... Пели в небесах птицы. Через старую, высохшую траву на газонах пробивалась новая, нагло-зеленая. Жизнь всегда находит себе дорогу. Жизнь всегда пробивается несмотря ни на что.

Лин включил двигатели и небольшими прыжками через завалы стал перемещаться на запад, туда, где на карте была указана цель.

Фланговые Зима и Ульв отчитались о визуальной встрече с фланговыми Третьего отряда. Капитан Третьего тут же буркнул по связи:

– О, смотрите кто пожаловал – сони Седьмого проснулись!

Лин проворчал:

– Это Листопад. Завидуй молча, Гром.

– Было бы чему, - отозвался не по правилам Гром. – И удачи, брат!

– И тебе, брат! – пожелал Лин. Формально братьями они не были, но среди сородичей по клану ближе Грома – Алехандро Парра, девяносто восьмого в иерархии тигров, у Лина никого не было.

Утес чуть обиженно проворчал по личной связи:

– И зачем тебе этот неудачник?

– Утес, прекрати… – это вечное противостояние между отрядными тиграми и клановыми Лина порядком задрало. – Лекс нормальный парень.

Утес довольно фыркнул:

– Да я Лорда имел в виду, а ты кого?

Лин тихо рассмеялся – подловил-таки, зараза:

– Прости.

–Так зачем нам этот неудачник и твой зам, заявляющий, что он жених нашей Леди? Почему ты не отказал ему, если этого второго все же отшил? – настаивал Утес.

– Потому что иначе Лорд все равно бы потащился на душеедку, но уже один.

– А так мы живыми бомбами тащимся за ним. И на хрена, Лин?

– Надо, Рик, надо! – как можно тверже сказал Лин, хоть и сам был не уверен – а на хрена все это нужно. Следственный эксперимент. Ага. В экстремальных условиях. Только подопытными кроликами оказаться у Зака всем отрядом не хватало.

– Слушай, а эмпатическая защита выдержит лордовскую взрывательную мыслеформу?

Лин вздохнул:

– Не знаю. Даже Ник не знает – она не в курсе, что это такое и на каких принципах работает.

– Хреново, - отозвался Утес. – Ладно, не дрейфь, выдержим. В конце концов это всего лишь душеедка.

– И лорд, - оборвал утешения Лин. Он перешел на канал связи с отрядом – там во всю развлекался Зак, вызывая командный пункт.

– Лорд, отставить! Это приказ! – сказал Лин.

Зак, снова ставя Лина в тупик своим поведением, нажаловался:

– Я всего лишь беспокоюсь о Мике. Ваш же Пе…

– Коршун. Его позывной Коршун. И предполагалось, что ты будешь ниже травы и тише воды.

Тут, как на зло, с диким грохотом обрушилась часть ледника, давая путь новому водопаду, щедро рванувшему к морю.

Зак, конечно же, не удержался:

– Это тише вот этой воды? Так мне её при всем желании не переплюнуть. И я, действительно, волнуюсь за Мику.

Лин поразился выдержке своего отряда и Мигеля – за все это время не было ни одного смешка или попытки высмеять Зака.

– Коршун, это Листопад, ответьте.

– Коршун слушает, - довольно холодно отозвался Мигель – видимо, он сдерживался с трудом. Все же Зак… Каждую редкую встречу Зак был другим, словно эти его чистки и загрязнения астероидной пылью снова и снова формировали новую личность. И понять Зака было сложно. Даже Ник признавалась, что не понимает его.

– Мика в командном центре? Лорд волнуется.

Коршун откровенно скрипнул зубами:

– Цирк, а не отряд! И дааа….

– Миииика, - тут же влез Зак. – Ответь, пожалуйста.

– Он. Здесь. – еле выдавил из себя Перес. – Моего слова достаточно?

Зак твердо сказал:

– Достаточно.

– Отбой, Коршун. – сказал Лин, взлетая вверх на крышу какого-то склада – ну и местечко для гнезда выбрала душеедка!

Развалины зданий, разбитые дороги, улочки, ставшие реками, огромные петли многоуровневой развязки и свежий воздух с моря. Пожалуй, только лазурное в солнечных лучах море и примиряло с серым, пыльным урбанистическим пейзажем.

Зак сам связался по личной связи с Лином:

– Эм… Листопад… Спасибо!

– Не за что. Ты точно уверен, что эксперимент необходим?

– Более чем, Листопад.

Лин лишь мысленно выругался и без особой надежды спросил:

– Не откажешься?

Зак тихо сказал:

– Не могу. И… Лин… Я полицейский. Пожалуйста. Помни это. Отбой.

Только почему-то после этих слов ругаться захотелось еще больше. Подставой от эксперимента Зака завоняло еще сильнее.

– В чем он хоть заключается?! – почти проорал Лин, но Зак не ответил. Просто продолжил движение в цепи.

Через четверть часа все же вышли на душеедку – Пятый отряд загнал её и уставшую марионетку в один из разрушенных складов. Крыша пакгауза давно рухнула под тяжестью ледника, и сейчас огромный склад представлял из себя лабиринт из обломков и ящиков с невывезенными довоенными грузами.

Гром любезно доложил, что, согласно предварительным данным разведки, склад был продуктовым.

– Взрываться и гореть нечему…

«Кроме нас», – мысленно добавил Лин – что-то настрой стремительно летел вниз до пессимистичного «тут мы все и…». Что «и» – уточнять не хотелось.

– Удачи, брат. Мы страхуем, если вы струсите против одной маленькой душеедки. Она, кстати, действительно маленькая.

Гром сбросил Лину фотографии душеедки – девочки лет десяти-двенадцати и марионетки – парня-оборотня, судя по впечатляющему размаху плеч. Лин тут же разослал фотографии всем своим парням и…

Зак вырвался вперед в цепи, приземляясь уже внутри пакгауза:

– Всем стоять! Следственный эксперимент! – он глупо открыл забрало, забывая, что оно защищает от воздействия душеедки.

Зак явно ускорил время – ни Жердь, ни сам Лин даже среагировать на выходку Зака не успели. И вишенкой на торте с тихим прощальным вздохом умерла ультра. Отключился экран на забрале шлема, пропала связь, сервоприводы сдохли, превращая доспехи в бесполезный, сковывающий движения хлам, а потом после разряженных в Зака амулетов, из-за которых лорд понесся вдаль по складу, как заполошный заяц, наступила полная тишина. Только стук собственного