Цап-царап, моя радость - Елена Рахманова

«Так, пользоваться косметикой не умеет, – пришел к выводу Артем. – И меня стесняется до чертиков».

Действительно, Лине было бы куда проще, если бы ее работодателями оказалась пожилая пара или немногочисленное семейство, но только не одинокий молодой человек. «Плейбой средней руки и среднего достатка», – как называл себя Артем, довольно трезво смотрящий на жизнь и на свое место в ней. Но сейчас, видя румянец смущения на бледных щеках девушки и ее пальцы, теребящие бахрому шарфа, он не мог не распушить свой павлиний хвост.

Пригласил в гостиную, усадил в кресло, предложил кофе. Она, естественно, отказалась, не поднимая глаз. Тогда он вальяжно развалился на диване, закинув ногу на ногу, и принялся не спеша задавать вопросы: откуда родом? зачем приехала в Москву? что умеет делать? и так далее. Мурка не устроилась у него на коленях, а села на диване рядом и не сводила с Лины немигающего испытующего взгляда.

«Допрос с пристрастием» продолжался минут тридцать, пока Артем не испугался, как бы претендентка на место домработницы не потеряла сознания. Голос ее звучал все тише и тише, ответы уже с трудом удавалось расслышать.

Однако конец собеседованию положил не он, а Мурка. Спрыгнув с дивана, кошка подскочила к креслу, в котором сидела девушка, и принялась играть с концом ее шарфа.

– Брысь, а то порвешь! – воскликнул Артем, подавшись вперед всем телом и замахав на Мурку рукой.

– Ничего страшного, – ответила Лина и впервые за время их беседы посмотрела на него и улыбнулась.

Улыбка ему понравилась своими открытостью и безыскусностью. Он любил, чтобы у человека улыбались не только губы, но и глаза. А когда, вот как сейчас, на щеках появлялись ямочки, «вооще от этого тащился», как нынче принято говорить у молодежи.

– Это моя кошка Мурка, и вам придется иметь с ней дело, – произнес Артем не прежним тоном, в котором проскальзывали нотки надменной самоуверенности, а своим обычным – располагающим, доверительным. – Учтите, у нее характер тот еще! Не боитесь?

Лина помотала головой:

– Нет, не боюсь, – и снова улыбнулась. – Говорят, у меня неплохо получается ладить с детьми и животными. – А уж месяц-то я в любом случае продержусь.

Артем вспомнил о сроке, на который нанимал домработницу, и погрустнел. Эта не станет давить на него своим авторитетом, как фрекен Бок. К тому же Фрида Яковлевна, доводясь знакомой его дальним родственникам и снизошедшая до того, чтобы вести у него хозяйство, неосознанно воспринималась Артемом как недреманное око, следящее за ним. Но уговор дороже денег, вспомнил он старую пословицу.

– Значит, договорились, – сказал Артем, подводя итог собеседования. – А сейчас пойдемте в кухню, я все-таки угощу вас кофе, и вы заодно посмотрите, где придется трудиться.

Девушке из провинции его квартира наверняка должна была показаться барскими апартаментами. Еще бы, один в трех комнатах, где вся мебель новая, но «косит» под старину – фигурные ножки, бархатная обивка, пушистые ковры на полу, на стенах троечка пейзажей. Один – багрово-красный закат, видимый сквозь бурелом, – идеально подходил по цвету к обивке мебели. Другой, изображающий роскошество золотой осени, корреспондировал с бронзовыми завитушками на ней. А третий – перламутрово-прозрачное весеннее половодье – настраивал на элегический лад, давая понять, что тонкие чувства не чужды владельцу этого жилища.

Кухня с темной итальянской мебелью и с множеством всякой бытовой техники тоже не могла не произвести на Лину впечатления. Она робко опустилась на краешек стула с высокой спинкой и стала молча смотреть, как Артем готовит кофе, наливает его в красивые чашечки, ставит на стол корзиночку с печеньем.

Он был непривередлив в еде, если и любил построить из себя гурмана, то изредка, в каком-нибудь ресторане или клубе, да и то при наличии соответствующего окружения. «Главное – чтобы меня не отравили», – со смехом говорил Артем, а будет ли это форшмак, или фаршированный судак Фриды Яковлевны, или рассольник и котлеты Лины, его мало волновало.

На вопрос, умеет ли она готовить, новая домработница ответила:

– Говорят, у меня неплохо получается.

«Видимо, „говорят“ ее любимое словечко», – отметил про себя Артем и сказал:

– Вот и чудесно. Как насчет того, чтобы приступить к своим обязанностям в понедельник?

Лина кивнула:

– Хорошо.

– Только приходите пораньше, до того, как я уйду на работу.

– Хорошо, – снова кивнула девушка.

Провожать Лину Мурка отправилась вместе с хозяином квартиры. И когда девушка наклонилась, чтобы ее погладить, – Артем не успел предупредить, что это может быть опасно, так быстро все произошло, – подставила голову под ее руку и довольно мурлыкнула.

«Неужели Мурка тоже сделала свой выбор?» – подумал он, но на всякий случай решил удостовериться.

– Тебе понравилась Лина? – спросил Артем, усаживаясь с кошкой на руках перед телевизором. – Не будешь ее изводить, как фрекен Бок?

Мурка ничего не ответила, потопталась у него на коленях, спрыгнула на пол и, задрав хвост, отправилась по своим кошачьим делам. «Ну и как это понимать? – недоуменно подумал Артем. – Или она много о себе воображает и даже не снисходит до ответа, или я сошел с ума, награждая приблудную кошку человеческим интеллектом. Скорее всего, последнее».

Он отметил, что у него входит в привычку разговаривать с Муркой. Но это же не с самим собой – значит, ничего страшного. Вот и друг Лexa тоже уверяет, что его собака – собачище! – понимает не только то, что он ей говорит, но даже телевизионных дикторов, когда те делают обзор международных событий. Однако больше всего Лехиному псу Эшлику, по словам приятеля, нравится передача «Голые и смешные». Он тогда не сводит с экрана глаз и ежеминутно плотоядно облизывается.

Ночь прошла спокойно, видимо, Мурка наконец-то смирилась с тем, что постель хозяина не место, где ей надлежит спать. Слезных звонков вернуть кошечку на следующий день тоже не поступало, хотя помимо Интернета Артем развесил в пределах пешей доступности до его дома объявления о найденной кошке с ее фотографией.

А в воскресенье он отправился к Лехе, чтобы составить ему, тоже временно одинокому, компанию и заодно обменяться новостями. Его приятель года два назад заделался коллекционером.

– У человека должно быть хобби, – наставительно заявил он Артему. – И я буду собирать солдатиков.

– А не рановато ли ты решил впасть в детство? – ехидно поинтересовался Артем.

Но Лexa пояснил, что речь идет о дорогих солдатиках, с детально изображенными знаками различия, предметами амуниции, обмундирования и оружием. Словом, не игрушки, а произведения искусства.