Одинокая волчица - Олеся Зайцева

— У тебя есть парень, которого ты любила. Кто-то из Квилетов, с которым ты встречалась? — осторожно поинтересовался он, смотря прямо в мои глаза.

Врать было бесполезно. Любой мог уже все обо мне рассказать, так что какой смысл.

— Нет, не было.

Прекрасное вампирское лицо озарила широкая улыбка.

— Это хорошо. — с облегчением вздохнул он.

— Что именно? — мне пришлось переспросить.

Я видела, как парень потер рукой переносицу, но все же ответил.

— Что мое появление не разрушило чье-то счастье. Я бы никогда себе этого не простил.

Я была готова к чему угодно, но только не к тому, что вампир, нет хорошо, полу вампир может быть таким благородным. Хотя, что кривить душой, Каллены всем могут дать фору. В них даже больше человечности, чем во многих людях. Так почему же их друг должен быть другим.

— Почему тебя так пугает запечатление? — вновь поинтересовался Науэль.

— Потому, что не оставляет выбора. — не думая, выпалила я.

Его лицо исказила гримаса боли.

— Потому что я наполовину вампир, да? Ты бы никогда меня не выбрала.

В его голосе звучала такая душевная боль, будто он до сих пор так и не смог смириться с тем, кто он есть. Его тоска эхом отозвалась в моем сердце. Тут же стало стыдно, что не прикусила во время язык.

— Ты бы и сам никогда не полюбил такую, как я, уж поверь мне.

— Меня нисколько не пугает тот факт, что ты оборотень. Я вампир лишь наполовину, и у меня нет предвзятого отношения….

— Но ты меня совсем не знаешь! — взвилась я. — Я всегда была невыносимой! Злая, ядовитая, да любой в стае готов меня прибить!

Хитрая улыбка сделала его еще более привлекательным. Мне пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы не качнуться в его сторону.

— Да? А Джейкоб сказал, что ты удивительная. Что ты единственная девушка-оборотень в Ла-Пуш, и они все тобой очень гордятся. И еще ты его правая рука. Значит соврал?

Я просто онемела.

Даже не сразу нашлась, что ответить. Ожидала чего угодно, но не таких рекомендаций.

Видя, как мои щеки начинают пылать, Науэль рассмеялся. У него был приятный, бархатный смех, не такой совершенный, как, например, у Эдварда, но не человеческий точно.

— Прости, Лиа, я не хотел тебя смущать. Думал, ты и сама в курсе, что о тебе думают в стае.

— Мои сведения безбожно устарели. — усмехнулась я. — По последним данным, получается, ты осведомлен лучше меня.

Теперь мы оба весело смеялись. На этот миг я даже забыла, кто он.

Через минуту Науэль заговорил снова.

— Так куда ты так спешила?

Этот вопрос вернул меня на землю. Чувствуя, как болезненно защемило сердце, я обхватила себя руками и опустила глаза.

«Ну не умею я врать.»

— Я должна уйти из Ла-Пуш…, навсегда. — прошептала я, уверенная, что совершенный слух все уловил.

— Почему?

Мне показалось, что в безупречно-красивом голосе я расслышала недовольство.

— Потому, что так надо.

— Кому?

Его односложные вопросы ставили в тупик.

Начиная злиться, я вскинула голову и посмотрела в темные глаза.

— Мне…, нам! — резко выпалила я.

— Под «нами», ты имеешь ввиду себя и меня? — уточнил он. Манящие губы чуть изогнулись, но глаза по-прежнему смотрели серьезно.

— Да.

Безупречное лицо на миг исказилось. Он поднялся и сделал шаг ко мне.

Запах стал сильнее, меня так и тянуло к нему. Наверное, так же мотыльки летят на огонь.

Я застыла на месте, словно пустила корни в землю.

— Я тебя так сильно пугаю? — тихо спросил он, остановившись на расстоянии вытянутой руки.

Я фыркнула.

— Ах, да, ты же оборотень, значит вампиров ты не боишься. — сам себе напомнил Науэль, и перефразировал вопрос. — Я так сильно тебе не приятен, что ты готова бросить дом, семью и друзей?

Если вампиры могут что-то чувствовать, в чем я до сего момента сильно сомневалась, то сейчас я разглядела именно муку в его глазах.

Я замотала головой.

— Ты не понимаешь….

— Так объясни. — все с той же болью взмолился он.

— Как? — я развела руками, не зная, что смогу такое сказать, чтобы он понял.

— Нам некуда спешить. Давай сначала.

Молодой человек грациозно опустился на прежнее место. Я осторожно присела рядом, поправив рубашку, подтянула ноги, пытаясь спрятать их от его взгляда. Я почти физически чувствовал его мучения, от чего самой стало плохо.

«Ну что я за садистка такая!»

И я начала рассказывать.

Легенду о Квиллетах, о первых волках, о встрече с Карлайлом и договоре. И нашей многовековой вражде с вампирами.

— Когда Калены появились вновь, их семья стала больше, с ними пришли Элис и Джаспер. А потом в Форкс приехала Белла. Вот тут все и началось. Сначала Сэм, он был первым, потом Пол и Джаред, ну а дальше по цепочке. Чем крепче становилась любовь Беллы и Эдварда, тем больше проблем. Волков становилось больше, чтобы защитить наши земли. Не от Каленов, нет, от им подобных. Потом это случилось со мной. По крови теоретически я могла стать оборотнем, но никто не предполагал, что девушки могут перевоплощаться. Вот так я и затесалась в мужскую компанию, к их великому неудовольствию.

Я умолкла и искоса посмотрела на Науэля.

Все это время он внимательно меня слушал, не проронив ни слова.

Если бы я была уверена, что полу вампиры могут бледнеть, то сказала бы, что сейчас он очень походил на обычного вампира. Этакое великолепное изваяние. Потом он вздохнул и заговорил.

— Теперь я понимаю. Из-за нас вам приходится быть волками. Прости. Да, у тебя есть причины нас ненавидеть.

Я видела, как трудно ему далось последнее слово.

А я уже готова была закричать, что не испытываю к нему ненависти. Это меня и пугает!

Он поднялся.

— Не ты должна уходить, а я. Так будет правильнее. Если я вернусь назад, у тебя не будет причины покидать своих. — нахмурившись говорил он. — Я обещал Карлайлу, что останусь ненадолго, чтобы он мог меня поизучать. Я хочу попрощаться с ними, и потом я уйду.

Мне показалось, что из меня выкачали разом весь воздух.

Я схватилась за грудь, согнувшись пополам, боль была вполне физическая.

Науэль молниеносно подскочил.

— Что, что случилось? Лиа, тебе плохо?!

Я выпрямилась, сжав кулаки.

— Нет, все в порядке. Не волнуйся.

— Точно? — парень протягивал ко мне руки, но не дотрагивался.

— Да, не волнуйся.

— Хорошо. Я хочу, чтобы ты пошла со мной. Ты убедишься, что я ушел, и вернешься домой. — он говорил, стиснув зубы, больше не смотря в мою сторону.

Наш разговор закончился.

Науэль повернулся и направился обратно.