Линии Леи - Евгений Луковцев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дав шефу эти пятнадцать минут и надеясь, что он успеет остыть к моему появлению, я поднялся в офис. Главным образом, чтобы проверить, нет ли за мной ещё каких пропущенных хвостов, и выяснить у коллектива, к каким новым претензиям надо подготовиться.
Планировка нашего бюро изначально задумывалась в модном стиле "опенспейс". Это когда все столы расставлены в одном зале, а все сотрудники друг у друга на виду, и только директор имеет возможность в течение дня расслабиться за своей перегородкой, снять туфли и вытянуть ноги. Нам стоило больших трудов убедить руководство, что клиенты обращаются в фирму с конфиденциальными, очень чувствительными для себя и своего бизнеса вопросами. Многие из них не хотели бы обсуждать подробности при посторонних, даже если это сотрудники той же организации. Да что уж там, большинство не хотело бы даже быть замеченными на нашем этаже кем-либо из своих знакомых.
Идею открытой планировки в новом офисе шефу подкинул наш пиарщик — молодой креативный сотрудник, исполнявший функции рекламного агента, специалиста по связям с общественностью, ведению корпоративного сайта и страниц в соцсетях — всё в одном. Шеф пребывал в хорошем настроении и сказал, что ему идея нравится. Когда коллектив узнал об этом и взвыл, шеф отказываться от уже принятого решения… ну, вы поняли.
К счастью, пиарщик вскоре попался на воровстве рекламного бюджета, который он перечислял самому себе за работы, которые сам же потом и выполнял в своё рабочее время. Оставалось лишь немного дожать вопрос. И мы, хотя и остались сидеть все в одном зале, получили четыре изолированных переговорных комнаты, а также отдельное скромное помещение для отдыха.
Кивнув ребятам, корпевшим над мониторами в общем зале, я прошёл в комнату отдыха. Там был как раз тот, кто мне нужен. Секретарша шефа Светочка, юное существо с большими глазами, губами и всем остальным, что обычно бывает большим у секретарш пожилых самовлюбленных начальников. Достаточно красивая, чтобы вызывать зависть у владельцев соседних офисов, и достаточно умная, чтобы наш шеф постоянно замечал признаки этой зависти и приписывал их в заслугу своим качествам хорошего руководителя.
В отличие от многих, мне Светочка была интересна своей эрудицией, изрядной начитанностью и информированностью. Она досконально знала детали и причины всех событий в офисе, а порой и за его пределами. Только тот, кто сумел разглядеть под образом смазливой простушки истинную сущность Светочки, удостаивался правом считаться её другом — и пользоваться, не злоупотребляя, сопутствующими преимуществами.
— Привет, солнышко! — улыбнулся я, втыкая свою замызганную чашку в кофемашину.
— Привет! — ответная улыбка была не менее искренней, для посетителей и неприятных коллег Света использовала совершенно иную. — Ты что там натворил такое, шеф уже раз пять заходил, тебя спрашивал!
Я скривился.
— Да так, ничего особенного. Двух клиентов перенёс и ещё двоих кинул с консультацией.
— Ого! Зря ты так. Кузнецов тебя на скрепки пустит.
Кузнецов — это наш зам по экономике, довольно мерзкий склочный тип, но вполне на своём месте. Обосновать баснословную цену контракта или выбить последний рубль из должника он умел как никто другой.
— А ему-то какое дело? Там работа только началась, деньгами пока ещё и не пахнет.
— Ну, не знаю. Но он всё утро таскался за шефом хвостом.
— А, тогда ясно. Я всё думал, чего шеф такой взъерошенный из-за такой, в сущности, ерунды.
Светка подняла ладонь и пожала плечами, соглашаясь с очевидным. Кофе в другой её руке плеснулся. Она ойкнула, поспешно перехватила чашку обеими ладонями и осторожно понесла её к выходу. Уже у самой двери остановилась и предупредила:
— Ты бы, на самом деле, поаккуратнее с клиентами. Кузнецов только и ноет на каждом шагу, что денег нет. А шеф знать ничего не хочет, он наобещал своей новой пассии Испанию на праздники.
— Погоди, какую Испанию? Он же у нас невыездной? У него ведь суд по алиментам?
— Ты просто не видел эту новую любовь, — фыркнула Светка. — Такая может из мужика в пустыне Гоби лёд для коктейля выдавить. Ради неё шеф приставам всё до копейки выплатил, поэтому теперь так за деньги переживает. Он скорее тебя оставит без бонусов, а то и без зарплаты, чем заднюю включит.
Я вздохнул, вынул из аппарата полную чашку и последовал за Светкой к своему рабочему месту.
Как и следовало ожидать, шеф не выдержал пятнадцати минут, сам пришёл ко мне через десять. Я краем глаза видел его приближение, заранее заведённого, готовящего в мыслях разнос, но вида не подал. Когда он прибыл и упёрся пузом в стол, я продолжал, стоя к нему спиной, вешать на стену деревянную рамочку.
— Ты чем тут занимаешься? — гневно вопросил наш герой-любовник.
— Ваше поручение выполняю, Сергей Иванович!
Я отступил вбок, поворачиваясь и давая разглядеть стену. В рамке, украшавшей раньше мой диплом, теперь гордо белела справка из отдела полиции на метрополитене. Чек от стоматолога скромно притулился рядом в уголке.
— Вот, всё, как вы велели.
— Стожар, ты что, совсем больной?!
Готово, первый эффект достигнут. Шеф пошёл пунцовыми пятнами. Речь, которую он мне заготовил, вылетела из головы вместе с паром, разрывавшим сейчас этот котелок. Теперь важно не дать ему вспомнить, зачем приходил.
— Сергей Иванович, да не беспокойтесь вы так насчёт клиентов. Всех дожму. Утренних уже переписал, встречаюсь с ними вечером в семь, на их территории. И там всё чисто, их досье я проверил, с понедельника можно будет спокойно работать.
Шеф не умел так быстро переключаться между темами. Я успешно вышиб из его головы все предыдущие события дня, а теперь заливал нужную мне информацию.
— Кстати, двух последних посетителей, с которыми вы общались. Там не всё так просто, есть у меня некоторые подозрения. Предлагаю их пару недель помариновать, а я пока проверю их материалы основательно.
— Мдэ? — шеф недовольно поднял бровь.
— А иначе они нас кинут на деньги, — объяснил я максимально доходчиво, не вдаваясь в ненужные сейчас подробности.
— Деньги, — пробормотал шеф. — Деньги нам сейчас очень нужны, факт. Хозяин сказал, что вкладываться в нас больше не намерен. Он теперь наоборот, ждёт от нас роста доходности. А мы что?
— А мы, Сергей Иванович, если тысяч двести потеряем, доходности больше не станет. Этих двоих надо проверять, факт.
— Ну что ж, проверяй, проверяй. Но не две недели же? Пять дней тебе. В понедельник чтобы доложил.
Я тяжело вздохнул.
