Колыбельная - Эд Макбейн

Поиск «по холодному следу» на уровне участка и города иногда занимает недели. На уровне штата он может длиться месяцами. Однажды при расследовании сложного дела Карелла запросил помощи у ФБР — сообщения о ведущемся поиске приходили к нему в течение года. Даже после того, как убийцу взяли. Но на этот раз уже пятого января ООП сообщил, что отпечатки пальцев на окне и подоконнике в квартире Уигеров оставил человек по имени Мартин Проктор — он же Змей Проктор, он же Мистер Нюхач, он же Доктор Проктор — список его подвигов восходил к далеким временам, когда двенадцатилетнего мальчишку первый раз арестовали за кражу в кондитерском магазине на Калмз-Пойнт. Сектор идентификации прислал перечень задержаний и арестов Проктора, внушавший неподдельное уважение.

К моменту первого ареста Мартин Проктор был членом уличной банды «Красный Лук», в которую входили сорвиголовы всех мастей в возрасте от одиннадцати до четырнадцати лет, по всей видимости, большие любители шоколада. Змей (так звали Проктора тогда) был избран для выполнения ответственного задания — забраться в кондитерский магазин и свистнуть оттуда коробку шоколада фирмы «Херши» — с миндалем, как уточнил президент КДС «Красный Лук». КДС расшифровывалось как клуб досуга и спорта — такой эвфемизм использует большинство уличных банд.

Полицейский, патрулирующий участок, повязал Змея, когда тот выходил из задних дверей магазина. Змей ухмыльнулся и сказал: «Привет! Хочешь шоколадку?» Копу это смешным не показалось. Судья, однако, счел, что случайная реплика Проктора указывает на хорошее чувство юмора, которое он считал необходимым условием для достойного выполнения своего долга перед обществом. Он сделал Змею предупреждение и отпустил его.

Первая судебная ошибка.

Шесть месяцев спустя Змей...

Между прочим, его звали Змеем из-за того, что на левом бицепсе он сделал себе наколку: питон, а под ним девиз «Живи свободным или умри!». Вообще это девиз штата Нью-Гемпшир, но в деле нет ни одного намека на то, что Проктор бывал там.

Шесть месяцев спустя его арестовали за кражу в ювелирном магазине. На этот раз судьей была женщина, неодобрительно относившаяся к подобным действиям, даже если ущерб составлял всего-то стоимость пары обручальных колец по восемнадцать карат каждое, да кварцевых наручных часов за сорок два доллара девяносто пять центов. Змея отправили в колонию для малолетних, откуда выпустили, когда ему исполнилось четырнадцать. В колонии он пристрастился к кокаину, который там очень легко было достать. Не бесплатно, конечно. Тогда он и приобрел имя «Мистер Нюхач», ставшее его кличкой, а «Змей» осталось уличным прозвищем. Новый титул, очевидно, ему был присвоен за ненасытность в употреблении кокаина в количестве, какое только можно было купить или украсть. Наркотики и воровство так же неразлучны, как бублик и дырка от него.

Наркоман в белом воротничке необязательно вор. Но дитя улицы в ста случаях из ста, чтобы удовлетворить свою потребность в «дури», ворует.

Несколько лет Проктор удачно избегал тюрьмы, пока его не взяли с поличным ночью в чьем-то доме. Тогда Мартину уже стукнуло девятнадцать. Естественно, влепили кражу первой степени: хозяин некстати оказался дома, и Проктор пригрозил ему пистолетом. Он не знал, что дом оборудован сигнализацией, подключенной к ближайшему полицейскому участку. Два копа возникли перед ним, как чертики из табакерки, и пушки у них были покрупнее калибром, так что — привет, Чарли!

В этот раз — преступление класса "Б". В этот раз — тюрьма штата. В этот раз — настоящий срок. Департамент юстиции категорически отказал Проктору в помиловании — да и какого черта в самом-то деле? Что заслужил, то заслужил. Но все же суд дал ему только половину максимального срока, и через два года Проктора условно освободили из Каслвью под надзор полиции — «Доктор Проктор», так его прозвали в тюрьме.

Теперь Проктору требовалось столько «пудры», сколько и не всякий грузовик увезет. А любой деловой знает, что в Каслвью с этим очень туго. Туже, чем у девственницы! Если хочешь завязать с «дурью», чувак, тебе лучше всего самому попроситься в эту тюрягу, потому что здесь не достанешь даже щепотки «травки». Ежели ты не Доктор Проктор.

Никто не знал, как он это делает.

Это было просто колдовство. Если тебя «ломает», детка, Доктор Проктор подлечит. Если тебе нужно то, что тебе нужно, Доктор Проктор достанет. Всегда готов помочь другу в беде — вот кто таков Доктор Проктор! Почти «вор в законе» и к тому же поставщик наркотиков для всей тюрьмы. Но это не важно, теперь у него было звание, а это лучше и уличного прозвища и тюремной клички. Доктор Проктор. И уже два года как он снова гуляет на свободе. Скорее всего снова ворует. Или что похуже.

На фотографии — круглое, чисто выбритое лицо, черные глаза, коротко стриженные светлые волосы.

Уигеры описали его как худого блондина, отращивающего усы. Судя по дате рождения, указанной в деле, сейчас ему двадцать четыре. Уигеры сказали, что на вид вору восемнадцать — девятнадцать. Его последний адрес, который был известен офицеру по надзору за условно освобожденными, Парк-стрит, 1146. Это в Калмз-Пойнт. Но Проктор давно уже нарушил правила поведения условно освобожденного, очевидно, решив, что раз уж он собирается снова воровать, то зачем согласовывать это с полицией? Поймают, так тюрьма от него не уйдет, но пусть сначала попробуют поймать.

Ни один преступник никогда не думает о том, что его схватят. Нет, пусть вяжут других. Даже вор, которого уже взяли и отправили отбывать долгий срок, верит, что в следующий раз его никогда не поймать. А сейчас он попался лишь из-за того, что допустил маленькую промашку. В следующий раз он не сделает никаких ошибок! Больше его не поймают! Больше он не будет мотать срок!

До преступника никогда не доходит, что самый верный путь не попадать за решетку — это честно зарабатывать на жизнь. Но с чего бы это крутой парень станет уродоваться за три доллара девяносто пять центов в час, когда можно зайти в бакалейную лавку с пистолетом в сильной руке и вынуть из кассы четыре тысячи долларов? Четыре штуки, мать вашу! За десять минут работы! Разумеется, если не поймают. Правда, ежели поймают, судья может впаять и тридцатку. А разделить четыре тысячи долларов на тридцать лет, то в год не выйдет и две сотни. То есть при сорокачасовой рабочей неделе без отпусков парню достанется жирный кусок — шесть центов в час. Цена лихого налета на бакалейную лавку.

Ужасно.

Он заваливает в лавку с большим крутым пистолетом в большой крутой руке и круто наезжает на дядьку и тетку за прилавком. И до него никогда не дойдет, что эти денежки в кассе обойдутся в тридцать лет. Между прочим, в кассе вместо четырех тысяч может оказаться и четыре «зеленых».

Умно. Даже талантливо.

Но кто говорит, что преступник должен быть гением?

Впрочем, его же не поймают!

Но даже если он опять сделает такую маленькую, совсем крошечную ошибочку, даже если его возьмут и даже если судья треснет сводом законов ему по башке — чего церемониться с теперь уже рецидивистом, — он может отмотать весь срок стоя на голове, верно? КДС тюрьмы Каслвью. Полно старых кентов с улицы. «Привет, Джейз!» — «Здорово, Блад! Как оно?» Подкачаешься в спортзале. Потреплешься во дворе с друзьями о том о сем, а в спортзале еще и отловишь какого-нибудь слабака и дашь ему отсосать. Кенты стоят рядом, смотрят, ждут своей очереди. Подашь заявку на заочные курсы и можешь стать адвокатом или даже судьей. Все это — дерьмо, дружок! Перетопчешь этот срок, не напрягаясь, пусть даже тебе одну руку привяжут за спиной.

В каждом полицейском участке города висит плакат с лозунгом: «Коль не хочешь срок мотать — ты не будешь воровать!»

Преступники только посмеиваются, это лозунг для любителей.

Мартин Проктор был в тюрьме, она ему очень понравилась — спасибо. Сейчас он на свободе и как минимум обобрал квартиру на Новый год, а может, сделал кое-что и похуже. Но у копов был его адрес. Значит, есть с чего начать. Иногда им везет.

Парк-стрит, 1146, место в Калмз-Пойнт, где когда-то жили евреи, принадлежавшие к среднему классу, потом их сменили испано-язычные с таким же достатком. Сейчас дом битком набит ворьем всех сортов и расцветок, и мирные граждане обходят этот район стороной. Никто, ни один человек не сказал детективам, что знает человека по фамилии Проктор — Мартина, Змея, Мистера Нюхача или даже Доктора.

Иногда везет. Но это бывает так редко!

— Хотел бы я сейчас отдыхать во Флориде, — сказал Толстяк Доннер.

Он разговаривал с Хэлом Уиллисом.

Уиллис уже много раз имел с ним дело, и Доннер ему определенно не нравился. Как и другим копам Восемьдесят седьмого. Все потому, что Доннер имел склонность к девочкам в возрасте десяти — одиннадцати лет. Двенадцатилетние были для него уже староваты. И Уиллис явился сюда только потому, что имел дело с Доннером чаще, чем кто-либо из детективов участка. Доннер, такой опытный стукач, ведь он мог слышать хоть что-нибудь о теперешнем местопребывании Проктора, разве нет?