Тройняшки не по плану. Идеальный генофонд - Вероника Лесневская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как по щелчку, Агата вдруг становится мрачнее грозового неба. На дне черных зрачков танцуют огненные демоны, шикарная грудь вздымается судорожно, натягивая ткань, волосы, теперь уже собранные в аккуратный хвост, взлетают в такт движению головы, губы приоткрываются в возмущении.
Чем дольше ласкаю взглядом эту неприступную скалу, тем сильнее хочется наплевать на принципы и добавить ее в свою «коллекцию».
— Этим и занимаюсь. Каждый божий день. И не вам мне указывать, как и что делать, — фыркает Агата, но я теряю нить разговора. Слишком увлечен ее манящей злостью. — Чертята, а Василиска где? — вдруг обращается к мелким.
— Привет, мам, — бросив меня, подлетает к ней принцесска и обнимает.
— Там, — пальцем указывает Макс, а сам тоже к Агате жмется.
Из-за угла показывается пацанка. Прошмыгнув мимо меня, налетает на Агату, едва с ног ее не сбивая. Но та сохраняет равновесие. Будто опыт богатый общения с детьми.
— Как позанимались, милые мои? — щебечет совершенно иным тоном. От ненависти и злобы не остается и следа.
Шокировано наблюдаю за Агатой, окруженной малышней, вникаю в ее слова, вспоминаю, что Роман говорил, и едва сдерживаюсь, чтобы не выматериться вслух.
Твою ж мать!..
Трое детей? У этой секси-кошечки? Да ну на хрен!
С тоской облизываю Агату угасающим взглядом. Напоследок. Потому что тройное табу — это слишком. Шлагбаум, который по шее даст, если я рискну пересечь границу.
— Ты сегодня за главного, — Агата хлопает Макса по плечу и смело вкладывает карточку клуба в его руку. — Подождите меня на ресепшене. Возьмите себе фреш, как обычно. Я быстро соберу ваши вещи — и мы поедем…
— В парк можно? — вопит Васька. — Кататься на самокате.
И вся сжимается под моим неодобрительным взглядом. Эту аварийную девчонку нужно лишить и прав, и транспорта.
— В кино лучше, — дует губки Ксюша. — На мультик.
Макс размыкает губы, чтобы внести свое предложение, но стреляет в меня угольно-черными бусинами и решает промолчать. Только сейчас понимаю, кого мальчишка мне напоминает. Мини Агата. Такой же и внешне, и по характеру. Значит, никогда я ему не понравлюсь. Но это и не должно меня волновать.
— По дороге обговорим, — непривычно ласково произносит Агата, завораживая бархатным голосом.
Приседает, позволяя детям по очереди чмокнуть себя в щеку, и я успеваю заметить очаровательную улыбку на ее лице. Но эмоция тут же стирается, когда Агата вспоминает о моем присутствии.
— Ну пока, нарушители общественного порядка, — машу им рукой.
Близняшки отвечают тем же, но «часовщик» важно смотрит на смарт-браслет, игнорируя меня, и топает в коридор.
— Агата, и все же я хотел бы с тобой… — осекаюсь и откашливаюсь, — …с вами поговорить.
Так, надо собраться с мыслями и убедить чертовку помочь мне. В конце концов, не зря она в который раз встретилась на моем пути. Шестое чувство кричит, что это мой шанс. Единственный. Последний. И упустить его нельзя.
Но Агата иного мнения. Включает режим своего сына. Не проронив ни слова, подхватывает рюкзаки детей и огибает меня, шагая на выход.
Опешив, в последний момент ловлю ее за запястье. Она вздрагивает, покрывается мурашками и гипнотизирует место нашего соприкосновения. Воспламеняет одним лишь взглядом — и я вынужден отдернуть руку, как от кипятка.
— Я сказала свое последнее слово. Там, в раздевалке, — цедит она.
Не понимаю ее агрессии. Не заслужил я ее. Может, напрямую к Бересневой-старшей все-таки обратиться? Хотя после рекомендаций дочери она меня и слушать не станет. Придется младшую чертовку окучивать. Но… в обход.
— Возле клиники ваши дети пошкрябали мою машину, — цепляюсь за единственную нить между нами. — Нанесли ущерб имуществу, — нагнетаю специально.
— Какая жалость, — неискренне тянет она. — Няня должна была оставить мои координаты. Я все оплачу, — догадывается сразу, о каком я эпизоде говорю.
— У вашей няни Васька чуть под колеса не попала, кстати, — выпаливаю, хотя совершенно другое сказать хотел. — Хреново за детьми присматриваете. Поучаете только.
— Что? — в глазах мелькает неподдельный страх, на лице — паника. На миг Агата становится такой беззащитной и испуганной, что обнять и утешить хочется. — Уволю к черту, — сжимает ладони в кулачки.
— Да уж, не мешало бы, — прячу руки в карманы, чтобы как-то сдержать себя. — Так что по поводу ремонта моей машины?
— Пришлете мне счет, — натягивает дерзкую маску. Расстегивает свой рюкзак, выуживает из бокового отделения визитку. — Вот мой номер и электронная почта.
Не глядя, прячу карточку в карман. Планирую продолжить разговор, но Агата нагло сбегает.
Направляюсь за ней к стойке администратора, слежу, как она с детьми выходит на улицу, а сам приближаюсь к окнам.
— Адам Альбертович, может, кофе? — заигрывает Ася, а я сторонюсь ее, словно прокаженную. Где чертов Рома? Пусть ошейник на свою бабу наденет. С шипами. И намордник.
Отмахиваюсь, как от назойливой мухи, и в непонятном ступоре наблюдаю за Агатой. Она устраивает тройняшек на заднем сиденье своего автомобиля, пристегивает в автокреслах. Проверив ремни, сама занимает водительское место.
Действительно, сильная и независимая. А еще одинокая. Нет никакого богатого покровителя. Значит, никто не будет отвлекать ее от поисков моего сына.
И от меня не защитит.
— Адам? — зовет друг. Как почувствовал, что на меня его Ася покушалась.
— Ты мне абонемент предлагал? — ухмыляюсь, с трудом отрываясь от Агаты. Нащупываю ее визитку в кармане. Нужно отрезать чертовке любые пути отступления. — Оформляй. Мне пригодится. Кажется, я вляпался в долгую историю.
Глава 4
Агата
Выключаю душ, но вода продолжает стекать по моим длинным густым волосам и тяжелыми каплями барабанить по дну кабинки. Смаргиваю влагу с ресниц, нехотя открываю глаза и провожу ладонью по запотевшему зеркалу. Стираю испарину, чтобы взглянуть на свое отражение.
Рваный вдох — и закашливаюсь от попавшей в легкие воды.
В ванной и в моей комнате специально установлены зеркала в пол. Чтобы видеть каждый изъян и работать над собой. Распотрошенная, истерзанная внутри, я бережно храню внешнюю оболочку. Ради себя.
Кончиками пальцев касаюсь плоского животика. Провожу по светлым следам, оставшимся после растяжек. Сейчас они практически незаметны. Ухмыляюсь, вспоминая период беременности. Необъятный живот, с которым я едва дышала на последних сроках, отекшие ноги, слабое облегчение после появления чертят на свет, которое сменилось болью и страхом за крошечных, слабых малышей.
Бессонные ночи и дикие переживания быстро забрали лишние килограммы. Высушили меня, превратив в приведение. А спустя время адские физические нагрузки дома и в зале
