Скандал – не повод жениться! - Наталья Мазуркевич

– Исключено, – я покачала головой и тоже поднялась с кровати. Даже сейчас, вроде бы ничего не делая, Танан вторгался в мою привычную жизнь, мешая залезть на подоконник с пледом и ответить на накопившиеся комментарии.

– Я могу поспать на скамейке, – предположил малец, почесывая цветную шевелюру.

– Это круизный лайнер. Все для удобства пассажиров. Как думаешь, что произойдет, если на тебя пожалуется какая-нибудь старушка?

– Ничего. Я же тоже пассажир. И мой комфорт также должен обеспечиваться компанией, – вздернул бровки Танан.

– И будет обеспечен. Тебя попросят подтвердить личность и отведут в отведенную тебе каюту. Со всеми удобствами. И, если уж тебе так близка скамейка, перенесут ее тебе в комнату. И сможешь лежать на ней…

– Брат не оценит, – страдальчески закатил глаза Косичка.

– И мы возвращаемся к первоначальному плану. Куда тебя отвести?

– Я сам дойду, – буркнул малец. – Только давай по этажу прогуляемся.

– Хочешь отсрочить возвращение? – понятливо осведомилась я. – Ладно, прогуляемся. Можем даже зайти перекусить. Думаю, у них найдется что-то и для тебя.

– Для меня отдельно готовят, – буркнул он. – Не хочу обнаружить в своей еде человеческую ДНК. Еще заболею чем-нибудь…

– Вредными привычками ты уже инфицирован, – заметила я, рассматривая себя в зеркале. Невыспавшаяся, помятая, с краснотой на руках… Аллергия на перья?

Я задумчиво изучила брошенные инструменты и оглушительно чихнула.

– Что с тобой? – занервничал Танан. Думаете, он обо мне беспокоился? Ага! – Это не заразно?

– Еще как! – припугнула его я. – Если не встать на четвереньки и не тявкнуть три раза, эта хворь поразит и тебя.

Танан бросился на пол молниеносно, открыл рот, но тявкнуть не решился.

– Не умеешь? – спросила я, усаживаясь на корточки, чтобы наши лица оказались на одном уровне.

– Ты опять пошутила? – нахмурился он, поднимаясь. Я отрицательно покачала головой, состроила серьезное лицо и хотела было подвести псевдонаучную базу под традиционную людскую медицину и некоторые рецепты в частности, но Танан чихнул и отскочил на добрых полтора метра.

– Я болен? – заорал он, ломясь в ванную. – Это ты, ты меня заразила! Ты виновата!

– Брата позвать? – предложила я страдальцу, который заперся в ванной.

– Нет! Ты же и его можешь заразить! Сиди там и не выходи! Мы на карантине! – крикнул Танан и запричитал: – Не так я представлял себе космические приключения…

– Это не заразно, – поспешила я успокоить беднягу. Как его вообще в космос выпустили? Здравый смысл подсказывал, что своих старших он мог допечь точно так же, а после сбежать. И если верно мое предположение, его должны разыскивать по всем этажам, прочесывая коридоры. Использовать наблюдение в номерах воспрещалось Шестой Планетарной конвенцией, нарушение которой каралось лишением лицензии на перевозки. А потому многие судна изначально не разорялись на подглядывание. А вот подслушивание и отслеживание счетов не возбранялось: напротив, зная, что клиент покупает, компания могла создать ему идеальный отпуск. Или сдать Комитету по защите от девиаций.

– Ты сама сказала, если я не… – Стук головы об раковину прервал речь Танана. – Ашр, как тут на четвереньки встать и ничего не задеть?!

– Можешь не вставать, – разрешила я. – Глянь на себя, покраснения есть? Глаза чешутся?

– Нет, – недоуменно ответил малец. В голосе явственно забрезжили нотки надежды. – С чего я должен болеть?

– Вот! А я тебе о чем пытаюсь сказать. Ты не болен, ты просто чихнул. Совпадение.

– А ты?

– Это не заразно.

– Врунья! – обиженно простонал Танан, выбираясь из ванной и массируя лоб. – Я из-за нее…

– Нечего паниковать на пустом месте.

– Но я же не знал, что ты врешь. Я же тебе верил! – с укоризной воскликнул Косичка и плюхнулся на кровать. – Решено, я остаюсь у тебя.

– Придется сидеть в номере и не выходить, – обрисовала перспективу я. – И есть еду с человеческими ДНК.

Косичка скривился, будто ему в рот сунули килограмм лимонов.

– Я готов, – жалобно простонал он и сжал зубы.

– Я не готова, – мстительно заявила я, сталкивая его с кровати. – Это номер на одного. Тем более, как ты можешь оставаться с кошмарной мной, которая тебя обманывает и…

– Ты добрая, – выдал свой убойный аргумент Косичка. От его слов у меня даже чих погас, не успев выйти на свободу.

– Сиди здесь! – буркнула я, подхватила камеру и протянула руку к двери.

– Принеси мне карамельных палочек! – напутствовал меня этот маньяк, подтягивая к себе визор.

– А как же человеческие ДНК?

– Там автоматическая сборка, – заверил меня малец, напялил визор и отключился от реальности. Вот, и как с таким жить?

Нет, найду брата и сдам ему это чудо. Пусть у него голова болит, а не мне каюту разносят.

Приводить себя в порядок пришлось в общественном туалете. Заняв крайнюю раковину, я сняла с шеи камеру и принялась умываться. Одноразовые полотенца имелись, и подхватить что-то я не боялась, а вот послушать разговоры пронырливейшей части человечества могло оказаться на редкость полезно.

– Ты видела гостей? – спрашивала невысокая миловидная брюнетка свою рыженькую подругу, поправлявшую грудь. Судя по скованным движениям, модификация прошла на днях и девушка еще не привыкла к выбранному размеру.

– Только прислугу, – печально призналась рыженькая. – К нам в магазин зашел, все примерочные осмотрел, под шкаф заглянул и ушел, ничего не купив.

– И ты даже не спросила? – удивилась брюнетка, подкрашивая глаза.

– Хотела, но он как обернулся, посмотрел на меня… А потом ушел. Я на часы посмотрела, думала, на минутку замечталась, а оказалось, полчаса прошло. Хорошо еще, магазин оказался закрыт. Представить себе не могу, что бы со мной хозяин сделал, если б ювелирка пропала.

– Какой он… – мечтательно проговорила брюнеточка. Я фыркнула, замаскировав звук под хлюпанье воды. – Как думаешь, удастся с Лионой сменами поменяться?

– С Лионой? Только если ты ей всю зарплату отдашь. Она же теперь на волне. Ее команда гостей обслуживает. Да и даже если заплатишь – форму не отдаст: ей уже журналисты горы золотые предложили, а она ни в какую.

– Наша Лиона? – удивилась девушка и поправила прическу.

– Именно, как оглушенная ходит. Ни с кем не разговаривает, ни о чем не распространяется.

– Зазналась, – зло выдавила ее собеседница. – Пусть только попросит юбку одолжить…

Дальше я слушать не стала, ибо разговор скатился на бытовые мелочи, понять которые мог только человек, близко знающий обеих подруг. Я к этой категории, к счастью, не относилась и спокойно пропускала мимо ушей последние тенденции корабельной моды. Хотя – я прислушалась и мысленно оставила себе зарубку в памяти – можно сделать репортаж и на эту тему. Думаю, количество просмотров компенсирует мне необходимость читать блог Вивьен или Ванессы.

Кое-как приведя себя в божеский вид, я отправилась шататься по этажу. Батарейки камеры должно было хватить на сутки, памяти и вовсе на круглосуточную месячную съемку, а потому я ни на минуту не выключала ее. Куда бы ни пошла – со мной был внимательный третий глаз, который в отличие от своей хозяйки видел и запоминал абсолютно все.

Четвертый жилой этаж был последним доступным для обычного туриста. Он возвышался над торговыми и развлекательными уровнями, упираясь в отдельную транспортную платформу для обитателей гостевого этажа. Попасть туда без пропуска не представлялось возможным: платформа просто не среагирует на приближение и команды обычного пользователя.

Тяжело вздохнув, я поснимала все, что было доступно глазу. Увы, ничего, кроме бортиков и пары горшков с цветами, выхватить не удалось. Для полноценной съемки запретного этажа необходимо было попасть на него.

– На что же вы меня толкаете? – шепотом проговорила я, вспоминая свои самые сумасшедшие ролики. Не будь за моей спиной столько жаждущих, я бы ни за что не отважилась на большинство из них. Но сейчас, когда я смотрела на мертвую платформу, меня и саму тянуло заглянуть к гостям. Почему? Это было необъяснимо. Наверное, я заразилась азартом, обуревавшим добрую половину туристов. Плюс взыграла профессиональная гордость, требовавшая эксклюзивные кадры.

Решив, что на худой конец буду прикрываться Тананом – должна же и от него быть польза? – я отправилась в знакомый обеденный закуток. Прежде, чем идти на дело, требовалась консультация специалиста. Или хотя бы дружеский совет, скрепленный хорошей настойкой откровенности.

Разыскать студента оказалось не так просто. На работе его не было, повар, с которым они как бы были дружны, ничего не знал о существовании своего помощника, и только администратор, бледнея и комкая салфетку, призналась, что за пару тысяч кредитов одолжила наряд официанта одному настойчивому молодому человеку.