Дикен Дорф. Хранитель карты - Секретное авторское сообщество

В воздухе, помимо небывалой духоты, повисло неловкое молчание. По лицу Эйприл явно было видно, что она думает о своей победе над Тофером, а вот лицо Дикена застыло вместе с его взглядом. Тяжело было предположить, о чем он думает в этот момент: может это была очередная идея, а может он думал о грозе или читал в уме стихи.

Солнце тем временем окончательно скрылось за плотной пеленой туч. Волны с силой разбивались о маяк, разлетаясь на тысячи капелек. Чайки, закружили над водой, изредка со скоростью бросаясь камнем вниз. Море начинало волноваться и гнать прогретый за день ветер в волосах. Но ни Дикен, ни тем более Эйприл даже не думали трогаться с места, все также стоя у парапета и слушая шум воды. Для них соревнование на смелость продолжалось, и проиграл бы тот, кто предложил скучнейшую и очевидную правду — поспешить домой.

Наконец, вдалеке раздались первые глубокие раскаты грома, пуская рябь на поверхности воды. Ребята молча переглянулись. Их лица были спокойны перед подступающей стихией. Мягкие разливающиеся раскаты приближались, и серую набережную осветила первая ярчайшая молния.

— Думаю, будет лучше пойти куда-нибудь, — сдался Дикен, когда на его щеку упала крупная капля дождя.

— Ты хочешь домой? — еле выдавила из себя Эйприл, в глубине души желая услышать отрицательный ответ.

— Ну… дождь не сильный, можем сделать круг через порт.

Его дальнейшие слова прервал сильный раскат грома, который пробирал до костей и резал слух, будто сотня мокрых ножей падала на раскаленный металл.

После новой молнии на победителей резко обрушился сильнейший ливень. Еще секунду, и они вымокли до нитки. Забыв про порт, они побежали все теми же тропами в сторону двора. Те деревья, мимо которых только недавно мчались кареты, до земли прогибались под порывами шквального ветра, а по листве нещадно били капли дождя. Еще мгновение, и все вытоптанные ямки дорог наполнились водой и по ним, несмотря ни на что, бежали люди, уже не боясь промокнуть. И воздух, и дождь, и ветер были приятно теплыми, и только громкие пронизывающие раскаты грома бросали в леденящую дрожь. Ливень то затихал, то обрушивался на землю с новой силой. Казалось, во всем Дафиэлде не сыщется ни одного сухого местечка, где можно было обсохнуть и отдохнуть.

Эйприл и Дикен уже приближались к дороге, ведущей в их родной двор. Все окна домов спешно захлопывались, вымокшие лошади, запряженные в экипажи, мчались прочь от бушующей погоды, люди, прикрываясь всем что было под рукой: от плетеных корзин, до широкополых шляп, пытались укрыться под увесистой кроной деревьев. Но и туда податливые листья пропускали потоки ливня. В одну секунду светлый солнечный день превратился в бушующую темную стихию, изредка освещая все вокруг проблесками молний.

Дикен и Эйприл подбежали к дому мальчика. Он укрылся под одиноким молодым можжевельником, росшим на небольшом участке возле дома. Через мясистые хвойные лапы дождь пробивался с трудом. Быстро попрощавшись, Эйприл побежала к своему дому.

Однако отбежав совсем недалеко, она оглянулась — все под тем же можжевеловым укрытием стоял Дикен, тесно прижавшись к самому стволу и спасаясь от надоедливых капель дождя.

— Почему ты не идешь домой? — крикнула она, стараясь заглушить нескончаемый шум дождя.

— Я же говорил, мои родители у крестной! — напомнил Дикен, убирая мокрые волосы с глаз.

— Пойдем ко мне…

— Нет!

— Почему? Посидишь у нас, пока гроза не кончится!

— Я и здесь могу постоять, пока она не кончится.

— Это… твоя упрямость? Ты специально?! — не понимала она и еле слышно пробубнила, — меня предупреждали…

— Чего?

— Не важно. Ты идешь или нет?! Дождь не утихает и… вот опять — гроза! Пойдем отсюда, найдем другое укрытие!

— Родители уже скоро придут, я тут подожду!

— Ладно, — успокоилась Эйприл. Она слизала капли дождя с губ. — Ладно, я буду ждать с тобой здесь.

— Хватит! Почему ты не можешь взять и уйти?

— Просто пойдем со мной! Вместе что-нибудь придумаем, — Эйприл взяла его за руку, и они побежали к ее дому.

Стихия тем временем даже не думала затихать. Наоборот, казалось, гроза уже полностью прижилась на здешнем небе и громко возвещала об этом, пуская яркие молнии сквозь черные тучи.

— Давай заявимся к Хилу? — с улыбкой предложила Эйприл, когда они уже стояли возле ее дома.

— Ты не знаешь родителей Хила?! Его отец прогонит нас прочь не задумываясь! Что там? — сказал мальчик, щурясь от дождя. Он указывал на небольшое окошко под крышей, едва видневшееся через пелену вьющегося по стене плюща, и заставленное большой доской изнутри.

— Не знаю. Из дома нет входа туда! Точнее есть, но он забит намертво, и мы поставили на том месте шкаф. Должно быть чердак…

— А можно забраться в него с улицы? — спросил он, не сводя глаз с круглого окошка. — Нужна лестница. У вас есть?

— Была одна, вся прогнившая старая. Монетчик ее выкинул! — сказала Эйприл, лишний раз оглядываясь вокруг.

— Монетчик?

— Наш отчим… Потом расскажу!

— Надо вернуться к моему дому. У соседей я видел неплохую лестницу!

Спустя считанные минуты дети уже тащили через весь опустевший двор промокшую деревянную лестницу к забытому маленькому окошку.

— А твои соседи не будут против? — сказала Эйприл, глядя вверх и прикрывая глаза рукой.

— Не думаю! Рядом с нами живет старушка-кошечница и ее муж — мистер Хагсон. Никогда не видел, чтобы они пользовались ей. Полезли! — сказал Дикен, ступая на первую перекладину.

Они поднялись по скользким деревянным ступеням, и Дикен легонько толкнул единственную хлюпкую створку окошка. Та податливо упала, открыв перед ребятами старый заброшенный чердак.

Он был плотно заставлен всяким ненужным хламом: старыми досками, столами и тумбами, завален глиняными горшками и осколками, книгами, газетами и прочим мусором; там были даже пара стульев без ножек и поломанный ткацкий станок. Все это хранилось под слоем годовалой пыли. Как ни странно, но ни одна капля дождя не попала в этот чердак, хотя царивший здесь запах сырости и старья можно было ножом резать. Какое-то время Дикен и Эйприл молча смотрели на открывшуюся перед ними картину и вытирали челки, с которых прямо на глаза текла вода.

— Удивительно, — заворожено прошептал Дикен, оглядывая маленькую квадратную комнатку, шириной в пять шагов.

— Ну вот… Здесь можно переждать грозу! — проговорила она, усаживаясь на старый пыльный стол. — Мы переехали сюда уже около месяца назад, а я даже не знала, что есть такой неприступный чердак. Видимо здесь давно уже никто не бывал, — сказала она, оглядываясь вокруг.

— Да. Тофер и Уил уже давно сидят у себя, в теплых домах, а мы здесь… Вот она — цена победы! — с улыбкой проговорил Дикен, усаживаясь рядом.

— А, по-моему, это лучше, чем сидеть дома, — утешалась Эйприл. — Конечно, неожиданный поворот событий, но иначе мы могли бы провести весь день во дворе, ноя от жары.

Дикен ничего не ответил. Свой выбор в пользу личной комнаты он сделал уже давно.

— Ты такой не разговорчивый! Со всеми так?

— Нет… Хотя да. Ну, в общем, обычный я, как всегда.

— Только подумай — я здесь, а мои родители буквально подо мной и не знают этого! Забавно, — сказала она, после чего оба засмеялись. — Мадлейн сказала, что ты занимаешься химией. Это же невыносимо скучно…

— Зря ты так думаешь. Вот, например… можно один вопрос? — спросил Дикен после небольшой паузы.

— Конечно.

— Ты же… У тебя там трубка, верно?

Дикен смотрел на самый увесистый полотняной мешочек на ее поясе.

— Как ты узнал? — Эйприл замерла и уставилась на него, так как думала, что хорошо это скрывает.

— Помнишь тот серый налет, который… ну, остался на моей ладони после того как я подавал вам с Мэд руку? Вы тогда еще залезли в наш шалаш.

Эйприл медленно расплылась в виноватой улыбке.

— Так вот… Благодаря скучной химии я узнал, что это пепел, и пепел от табака. Мадлейн не связалась бы с этим, я ее знаю не первый год. А вот с твоей ладони вполне было возможным… — неуверенно заметил Дикен.

Эйприл не нашла слов, чтобы возразить, а выдумывать небылицы было уже поздно. Она поджала губы, словно ее рот был набит вопросами, которые она не решалась задать.

— Я расскажу тебе. Однажды я нашла трубку… отца. Он ушел от нас, когда мне было около пяти. Я забрала трубку себе, на память. Я плохо помню своего отца, но вот запах дыма… Иногда я иду по улице и до меня доносится этот запах. Знаешь, будто он где-то рядом, следит, чтобы у меня все было хорошо. — Эйприл сделала глубокий вдох, будто чувствовала этот запах прямо сейчас. — Однажды мы с друзьями с Окраины попробовали покурить ее — наши мальчишки нашли где-то табак… Не вкусно! Просто ты там не был, Дикен, Окраина — очень сложный район…